Не нужны чудесные силы богов,
Ибо он прикасается, и смотри! засохшие деревья расцветают вновь.[iii]
Теперь, возможно, доктор Юнг скажет что-то об этом с психологической точки зрения.
Доктор Юнг: На самом деле я пришел сюда, чтобы ответить на некоторые вопросы. Конечно, я не компетентен для того, чтобы прояснить вещи в той области, о которой говорит профессор Хауэр, но если у вас есть вопросы относительно психологической точки зрения, я буду рад на них ответить. Не могу представить себе, что для вас окажется ясно, а что нет. На самом деле очень трудно связать эту особую терминологию и идеологию с нашим психологическим языком и процессами.
Например, возьмем ваш вопрос: "Как можно поднять Кундалини?" Вам кажется, что человек уже обладает тем, что получит лишь впоследствии, для того чтобы пробудить Кундалини.
Доктор Шоу: Он словно делает то, что доктор Юнг сказал нам не делать. Он всегда так подчеркивает ценность земли, необходимость и земного, и небесного.
Доктор Юнг: Да, но об этом говорит и йога – все в теле, не в воздухе.
Профессор Хауэр: Конечно, в тантрической йоге есть некоторое сопротивление классической йоге. Классическая йога хочет остановиться, когда достигнуто высшее прозрение; она совершенно преисполнена склонности дать миру идти своим путем, тогда как тантрическая йога возражает этому в идее, что Кундалини должна вернуться обратно в муладхару. Здесь вы также должны мыслить исторически, чтобы понять опасность и необходимость этой высокодуховной жизни.
Миссис Кроули: Я хотела бы знать психологическое мнение доктора Юнга о разнице между пурушей и атманом, как вы их представили.[iv]
Доктор Юнг: С психологической точки зрения вы едва ли сможете провести между ними различие. Между ними может лежать пропасть различий, но когда дело касается психологии, они одно и то же. Даже в философии эти две концепции использовались одинаково. По крайней мере, разница слишком тонка, чтобы играть роль в психологии.
Миссис Кроули: А интуитивное постижение окончательного опыта атмана (самости) не достигается ли до пуруши?
Доктор Юнг: Если вы размышляете в этих индийских терминах, вы затеряетесь в десяти тысячах аспектов; там все крайне запутано. Рассматривать это с психологической точки зрения гораздо проще. Будучи облечено в слова все даже слишком упрощается, потому что на самом деле, когда вы пройдете через это сами, вы увидите, как ужасно запутан и сложен этот процесс – и начнете понимать, почему индусы изобрели столько символов для объяснения, на первый взгляд, простой вещи. Но психологически все выражается иначе. Анализ поначалу производит сужение. Вы анализируете свое поведение. И вы должны осознать многочисленные сопротивления и личностные особенности, которые подавляют вашу высшую умственную деятельность или ваши психологические процессы. Все эти помехи – загрязнения, а ваш разум должен быть очищен до того, как начнется психологический процесс трансформации.
Потому йога говорит, что читта (разум) должен быть очищен, прежде чем можно будет начать думать о пути Кундалини. То же самое в анализе. Вы должны очистить свой разум, чтобы достигнуть совершенной объективности, чтобы признать, что нечто действует в вашем разуме независимо от вашей воли – например, чтобы рассмотреть фантазию объективно. Вы должны убрать немало препятствий, прежде чем сможете это признать, и до этого не может быть места никакому объективному психологическому процессу. Но когда вы сможете признать, что психические содержания имеют автономию, что идея появляется не потому что вы ее выдумали, а по своей собственной автономной воле, тогда вы сможете увидеть движение этих вещей. Тогда может начаться объективный процесс. Позже может быть пробуждена самость, пуруша.
Миссис Кроули: Именно. Есть большая разница между двумя путями.
Доктор Юнг: Есть подготовительный путь, а затем пробуждение. Вы говорите о реализации атмана, но это результат. И я бы не советовал проводить различие между пурушей и атманом для практических целей.
Миссис Кроули: Если не учитывать ваше объяснение, между ними видится весьма четкое различие.
Доктор Юнг: Я говорил о читте. Первая часть - это проработка читты, вторая часть – пробуждение Кундалини, и только в пробуждении появляется самость – а именно, следующие стадии психологического процесса, который начинается, когда вы способны на объективацию. Появляется пуруша, но не в первой части.
Профессор Хауэр: Нет никакой настоящей разницы между атманом и пурушей: это синонимы. Единственная разница – и в этом трудность – в том, что самость отражается различными путями, что весьма соответствует сказанному доктором Юнгом. Сначала вы не сможете четко увидеть самость в читте. Она словно отражается в текущей воде. Но затем она становится яснее и яснее, и в анахате та же самость, которая раньше была видна лишь проблесками, но теперь она появляется как самость, которая уже не подлежит сомнению. Внизу, пока зеркало или вода движется, в ней можно сомневаться, но теперь вы знаете, что она здесь; вам ее не потерять, хотя она еще окружена той творческой активностью, красным цветом, через который вам еще предстоит пройти. Вверху она отражена в спокойствии; она абсолютно ясна. Читта на самом деле не больше, чем зеркало пуруши. На этой стадии уже нет клеш. И когда это происходит, есть только абсолютное присутствие, подлинное присутствие самости, а затем появляется тождественность атмана с параматманом. Дело в отражении иным способом в читте, который развивается.
Мисс Ханна: Я ужасно запуталась, какая разница между западным подходом и восточным. Восток, по-видимому, проходит через пасть монстра, макары.
Доктор Юнг: Профессор Хауэр дал вам весьма ясную картину того, как эта проблема решается на Востоке,[v] и если вы изучаете аналитическую психологию, вы знаете, как с ней обращаются на Западе.
Миссис Сойер: Я думаю, что путаница происходит из-за людей, пытающихся совместить и то, и другое, Восток и Запад, йогу и анализ.
Доктор Юнг: Мой термин для обозначения того, что тантрическая йога называет пробуждением Кундалини – психическая объективность. Например, те видения, с которыми мы имели дело на английском семинаре переживаются на ином плане: теперь они воспринимаются не с аспекта sthula, но с аспекта suksma. Эти вещи происходит нигде; они универсальны и безличны – и если вы не воспринимаете их таковыми, вы попросту получаете инфляцию из-за отождествления с универсальным. Так что весь процесс начинается с того факта, что определенные вещи в уме полностью безличны. Вы не ответственны за их существование; они падают с небес или поднимаются из ада, и вы никак за них не отвечаете. Определенные фантазии, сновидения совершенно определенно принадлежат к безличной сфере, они не произведены неким сознательным намерением. Это содержания, которые могут быть пережиты, только если вы диссоциируетесь от самого себя и сыграете роль.
Потому люди всегда имеют склонность исполнять мистерии, выходить из обычных рамок их существования и принимать роль. Даже самые первобытные аборигены центральной Австралии обладают весьма проработанной идеей о том, что когда они исполняют тотемные обряды, на самом деле они исполняются их предками из Времени Сна. Они отождествляют себя с божественными героями. Я больше не доктор Юнг, я Заратустра, и тогда я могу говорить самые возмутительные вещи, потому что я говорю голосом столетий – я говорю, облеченный в своего великого предка, а затем смываю грим и снова становлюсь обычным гражданином. Итак, подобных вещей никогда бы не было, если бы они не отвечали некоторой психологической необходимости; это попросту иная реальность, поскольку она действует. Наш рационализм попросту не может понять, как это возможно, но это работает.
Например, существует идея, что каждый должен вести нормальную жизнь и иметь по меньшей мере двух детей. Но у многих нет двух детей или у них намного больше, или они вообще не хотят иметь детей. Так что реальная жизнь весьма неупорядочена, и существуют многие вещи, которых быть не должно – мужские монастыри, женские монастыри – все они существуют, и весьма продуктивно, хотя это противно буржуазному рационализму девятнадцатого столетия.
Так что такой безличный опыт, когда вы словно перестаете быть собой, словно вы на сцене, является неотъемлемым элементом всяких мистерий, и это состояние воспроизводится искусственным путем. Я часто говорил вам о митраистских мистериях, в которых, во всех посвящениях, люди превращались в milites, воинов бога, и львов, и heliodromoi, божественных солнценосцев.[vi] Все это попросту разные стадии безличного опыта. Например, римский хозяин гостиницы, ставший miles, больше не был только им. Конечно, нет – он тот, кем всегда был, но он пережил себя на более высоком уровне, не связанном с трехмерным миром: на безличном уровне, где ему было позволено выглянуть в окно на другие измерения, на психическую реальность.