Ожившие в отсутствие властелина старухи подхватили девушку под локти, и повели во внутренние помещения дома-дворца. Сначала Анастасию хорошенько вымыли в бане, потом долго и старательно массировали, тщательно разминая каждый сустав. Расчесали волосы и принесли богатую одежду, сшитую на татарский манер. Безучастно повинуясь занимавшимся с ней старухам, девушка позволила одеть себя.
- Гурия, - оглядев ее, не смогла сдержать восхищения одна из прислужниц.
Расправив все складки на одежде Анастасии, старухи снова подхватили ее под локти, и повели наверх.
Поднявшись по узкой лестнице с мраморными ступенями, они остановились перед двустворчатыми деревянными дверями, покрытыми тонкой резьбой. Распахнули их и втолкнули Настю. Девушка увидела большую комнату с расписным потолком: яркие цветы, диковинные травы, щедрая позолота, а по краю причудливой вязью бежали непонятные арабские буквы.
- Подойди сюда, - повелительно раздалось на чистом русском языке.
Обернувшись, Анастасия увидела сидевшую на широком диване красивую женщину в татарском наряде: вышитый золотом ярко-красный кафтан, зеленые шелковые шаровары, украшенные жемчугом мягкие туфли из желтой кожи. Маленькая ножка женщины нетерпеливо постукивала по темно-бордовому ковру, устилавшему пол.
- Иди, не бойся! - Незнакомка улыбнулась и похлопала ладонью по дивану рядом с собой. - Садись.
Девушка медленно подошла и робко присела. Кто эта женщина, чего она хочет?
- Как тебя зовут? - ласково спросила незнакомка.
- Настя.
- Анастасия? А меня можешь называть матушкой Варварой. - Она снова широко улыбнулась, собрав у глаз лучики морщинок.
- Моя матушка умерла, - тихо ответила пленница.
- Вот как? - Улыбка исчезла с лица Варвары. - С кем же ты жила?
- С отцом и братьями. Не знаю, живы ли они теперь.
- Ничего, все будет хорошо, - погладила ее по плечу Варвара. - Не бойся, тебя не станут обижать. Мой муж добрый и справедливый.
- Муж? - удивилась Анастасия. - Кто твой муж?
- Мурза Иляс, - гордо выпрямилась хозяйка.
- И которая же ты по счету у него жена? - усмехнулась пленница. - Ты можешь спокойно говорить со мной, зная, что твой муж сегодня купил меня, чтобы сделать наложницей?
- У мурзы только одна жена и нет наложниц, - засмеялась Варвара. - А тебя привезли по моей просьбе.
Она придвинулась поближе и обняла девушку за плечи, слегка прижав к себе. На Анастасию пахнуло незнакомыми сладкими благовониями.
- Ты молодая, красивая. Поверь, я искренне желаю тебе счастья. У меня было три сына, а остался только один. Иляс согласился со мной, что у нашего Рифата тоже должна быть русская жена. Мой мальчик отважен и хорош собой. Он единственный наследник мурзы.
Настя слушала со смешанным чувством страха, и недоверия: единственная жена богатого татарского мурзы желает, чтобы у ее сына тоже была русская жена? Значит, старый Иляс купил рабыню для наследника?
- А где же братья твоего Рифата? - осмелилась спросить девушка.
Варвара помрачнела и отвернулась. Плечи ее чуть вздрогнули, и, когда она ответила, в голосе слышались сдерживаемые слезы:
- Не вернулись с Дикого поля… Сначала один, потом второй. Я плакала, не хотела их отпускать, но мужчина должен быть воином. Таков закон! Я хочу иметь внуков! Род Иляса не может прерваться.
- Они ходили на Русь? - ужаснулась Настя. - Русская мать отпускала своих сыновей грабить и убивать на ее родине? И ты хочешь, чтобы я легла в постель твоего сына и родила новых убийц?
- Опомнись! Что ты говоришь! - Варвара оттолкнула девушку, но та не замолчала.
- Я не хочу рожать татарчат! Воины нужны Руси, а ты, русская, родила врагов своего народа. Получается, что русские воюют с русскими в степи, рубят и арканят друг друга? Так орду не победить, нет! Ты стара и глупа, а я не дамся твоему сыну. Так и знай!
- Молчи! - Хозяйка вскочила и с размаху влепила пленнице крепкую пощечину. - Рабыня! Ты осмелилась порочить память моих детей?! Ты осмеливаешься противиться мне?
- Они убийцы, убийцы! - не помня себя, закричала Настя. - Я задушу твоего ублюдка, если он подойдет ко мне!
- Тварь! - взвизгнула Варвара, схватила пленницу за косу, пытаясь повалить, но та уперлась руками ей в грудь. Сцепившись, они упали и покатились по ковру, стараясь запустить ногти в глаза друг другу, вырывая волосы и яростно крича от боли и злобы.
Распахнулись двери, и в комнату вбежали караулившие на лестнице старухи. Оторвали Анастасию от хозяйки и прижали к полу, не давая пошевелиться. Тяжело сев, Варвара глухо сказала:
- Уведите ее. Заприте до приезда молодого господина.
- Все равно по-твоему не будет! - пытаясь вырваться, крикнула Настя.
- Ну да? - усмехнулась успевшая привести себя в порядок хозяйка. - Я резвее тебя была, а судьбе покорилась. Идите…
Ближе к вечеру Варвара позвала одну из старух, чтобы узнать, чем занимается новая рабыня.
- Вышивает, - ответила прислужница.
- Пусть работает, - согласилась хозяйка. - Что она вышивает?
- Платок. Красными нитками по белому полотну цветы и птицы. Ее надо бить плетьми! Аллах запрещает изображать живое.
- Вы ей сказали об этом?
- Да, но она ответила, что не собирается жить по законам Аллаха.
- Не робки отрепки, но лоскутов боятся, - горько улыбнулась Варвара. - Оставьте ее в покое, пусть пока делает что хочет. Скоро приедет Рифат, а там посмотрим…
Глава 2
Ранним утром по широкой аллее запущенного сада, раскинувшегося в одном из пригородов Рима, медленно прогуливались трое мужчин. Один из них остановился и прислушался:
- Кажется, звонят к заутрене? Ваш приятель опаздывает, синьор Альчиде.
- Да, - согласился Альчиде, нервно пощипывая щегольскую бородку. - Пора бы уж ему появиться.
- Он испугался, - презрительно скривил губы третий, сдувая невидимые пылинки с голубого камзола, богато украшенного вышивкой.
- Вы так думаете, Ридольфо? - заинтересованно обернулся к нему первый мужчина.
В ответ тот, кого назвали Ридольфо, иронично улыбнулся:
- Как видите, его нет, синьор Лацио!
- Если не ошибаюсь, это он. - Альчиде показал в дальний конец аллеи.
Придерживая длинную шпагу, к ним торопливо шел молодой господине темном платье. Единственным светлым пятном в его одеянии были белые страусовые перья на широкополой шляпе.
- Весь в черном, - фыркнул Ридольфо. - Наверно, заранее решил надеть траур?
Остановившись в трех шагах от собравшихся, вновь прибывший снял шляпу и сделал общий изящный поклон.
- Вы заставили вас ждать, синьор Белометти, - мягко укорил его Альчиде.
- Приношу свои извинения, господа. Особенно вам, синьор! Но поверьте, у меня множество дел в вечном городе, а времени не хватает. - Зеленоватые глаза Белометти лукаво блеснули. С озабоченным видом он посмотрел по сторонам: - Где мы приступим к разрешению недоразумения, синьоры?
- Что вы считаете недоразумением? - Ридольфо надменно вздернул подбородок.
- Не нужно так спешить, синьоры, - примирительно улыбнулся Альчиде. - Пойдемте, неподалеку есть прелестная полянка, окруженная густыми кустами. Она достаточной длины и ровная.
- Хорошо, будьте нашим Вергилием, - поклонился Белометти.
- Да, не стоит терять времени, тем более некоторым синьорам его так не хватает, - желчно заметил Ридольфо. - Ведите нас!
Альчиде смело углубился в заросший сад. Взяв под руку Белометти, он оживленно болтал с ним о каких-то пустяках. Следом, отстав на несколько шагов, шли Ридольфо и Лацио.
- У меня к вам большая просьба, - тихо сказал своему спутнику Ридольфо. - Поскольку у нас дуэль двое на двое, оставьте венецианца мне. Мы с ним составим прелестную пару.
Лацио молча кивнул в ответ.
Полянка оказалась именно такой, как обещал Альчиде. Швырнув на траву шляпы, мужчины сняли перевязи и обнажили шпаги, а ножны бросили рядом со шляпами.
- Синьоры, кто из вас окажет мне честь? - Белометти скинул камзол, оставшись в темной кружевной рубашке.
- Я. - Ридольфо взмахнул клинком и срубил тонкую веточку уже успевшей отцвести сирени. - Лацио будет драться с Альчиде. Уцелевшие противники вновь скрестят шпаги. Вы готовы, синьор Белометти?
- Запомните, синьор: мое полное имя - Джакомо дель Белометти. Когда черти в аду спросят, кто вас отправил к ним, вы назовете им мое имя.
- Благодарю, - церемонно поклонился Ридольфо. - Я закажу по вам заупокойную мессу. В свою очередь передайте дьяволам, что вас послал в ад Ридольфо да Камерино.
Безмятежно улыбаясь, Белометти ловко парировал первый выпад Ридольфо. Рядом раздавался звон шпаг Альчиде и Лацио.
Камерино наступал с холодной яростью опытного фехтовальщика, участвовавшего во многих опасных поединках. Желая примерно наказать приезжего венецианца, осмелившегося вчера отпустить при дамах несколько весьма обидных и колких шуточек в его адрес, он решил непременно заколоть нахала. Но сначала ему хотелось увидеть в глазах противника ужас неминуемой смерти, насладиться его беспомощностью и только потом нанести последний удар. Ридольфо имел заслуженную славу опытного дуэлянта, и его шпага, не зная устали, нацеливалась то в горло, то в грудь, то в живот продолжавшего улыбаться Белометти. И эта улыбка еще больше злила Ридольфо.
- Спокойнее, синьор, спокойнее, - парируя удары, приговаривал Белометти. - Неужели вы хотите испортить мою рубашку?
Ридольфо, стиснув зубы, проглотил готовое вырваться проклятие и сделал шаг назад. Черт побери, венецианец недурно владел клинком, и первый натиск не принес успеха. Что ж, попробуем по-другому.