* * *
Начальника не было на работе уже три дня. Не приезжал он и к ней домой. Хотя известно было, что он не болен и ни в какую срочную командировку не уезжал. Был дома - наверное, работал.
На третий день под вечер - звонок телефонный. Он был краток.
- Приехать можно?
- Конечно! Сейчас?
- Да.
- Жду.
Он был буквально через пять минут.
- Как ты быстро!
- Я был рядом. В департаменте нашем.
- А ты что такой смурной?
- Я когда общаюсь с начальством нашим административным - всегда смурной. Был там с Сергеем. Все им не так. Расписание составлено не так. Отчет о научной работе - тоже не так. Кучу бумаг дали - формы самых разнообразных отчетов. Ведь думают все только про бумаги, а до дела никому нет дела.
- Ну, а ты что - впервые с этим встретился? Почему говоришь с жаром первооткрывателя? Ведь не первый раз, наверное, и не сегодня только. Ты так кипятишься, как будто они тебя разочаровали. "Владыко дней моих! дух праздности унылой, любоначалия змеи сокрытой сей, и празднословия не дай душе моей".
- Ты права, Люсенька. Но иногда они выводят меня из себя. Сама подумай. Старика этого, Романа Васильевича, сняли. Я тебе рассказывал о комиссии. Слова никто о нем хорошего не сказал. А то, что я говорил тепло, - естественно, не понравилось. При этом делают хорошую мину - а игра-то плохая. Все им не нравится, и даже говорят, будто я просто хоронил его с почестями.
- Конечно. По-моему, тоже. Нехорошо. Особенно если тебя могут назначить на освобождающееся место. Не понравилось кому-то, наверное. Мне бы не понравилось. Да еще и всех стариков сразу обидел - целое поколение.
- Да что ты! Они все без обратной связи. Намеки бесполезны - они их к себе не относят, на свой счет не принимают. И все старики заседавшие, и главный наш старик. Ты подумай, кого назначили на это место!
- А что, уже есть преемник?
- И даже утвержден министерством. Это молодой хам, рвущийся в передовые, желающий показать себя прогрессивным любыми средствами, правда, без риска для положения, хам, постоянно рекламирующий и декларирующий свои деловые качества и что для него дело превыше всего, и уж во всяком случае превыше личных отношений, а на самом деле все эти слова просто защита и оправдание собственного хамства и грубости, оправдание своего издевательства над своими сотрудниками, постоянного унижения их. На самом деле, на поверку получается, что думает он только о себе и о своем положении, кстати как и все, кто долдонит о том, что дело выше отношений между людьми. Болтун - много красивых слов и ни одной научной концепции собственной. Школу он зато создает, и создаст - всех заставляет оперировать, например, только как он, только по его методике, вернее, по принятой им для себя методике. А вот к творчеству никого не приучил, не приучает и не приучит, своих мыслей пи у кого не будит. Все - пустота. Как в диссертациях - все есть: исторический обзор, собственный материал, обсуждение полученных данных - и ничего! пустота! Размышления, заседания, обсуждения - и степень, а за ней ничего, пустота, болтовня. Такова и вся его наука. Бестактен в своей болтовне до предела. Делает вид, что помогает людям…
- Да что с тобой! Что ты так разбушевался! И уж чересчур ты его поносишь - говорят, он хорошо оперирует.
- Да ты что! Я был на его операциях - крик, шум. А когда хирург много орет на операциях - либо это игра в распущенность, либо хирург не уверен в себе, что чаще.
- А почему вдруг его выбрали? Что, с самого начала планировали так?
- А я откуда знаю! Есть и более достойные кандидаты. Да ведь разве о деле думают? Думают о взаимоустройстве приятелей, коррупция!
- Что ты сегодня такой возбужденный? Перестань носиться по комнате. Садись.
Люся подошла к полке, взяла книгу и тоже села рядом с ним.
- Смотри, мне подарили что. Прекрасный художник, великолепные репродукции по качеству, а? Ты когда-нибудь видал такого Христа? Великолепно?! Неожиданно, правда?
- Кто это?
- Руо.
- Я что-то слышал о нем.
- Да ты посмотри всю книжечку, посмотри. А начал с театрального оформления. Дягилевские спектакли оформлял. Начальник полистал немного и отложил книгу.
- Что-то не могу сегодня. Действительно, я почему-то возбужден очень.
- Может, чаю хочешь, кофе?
- Ничего я не хочу. Во всяком случае, ни пить ничего, ни есть.
- Давай поставлю музыку. Может, это тебя успокоит?
- Поставь, если хочешь.
Люся включила проигрыватель, поставила пластинку и застыла у стола. Что-то не нравилось ей в разговоре, в словах Начальника. Люся стала вспоминать его на операциях. Это всегда была защита от чего-нибудь неприятного в нем. Она повернулась, посмотрела на него, на руки. Руки как руки. Лицо… Люся подошла к нему:
- Начальничек ты мой родненький. Прекратите хмуриться. Послушай, какая музыка.
… И все-таки, когда он уехал, что-то осталось неприятное в ее душе.
ВЫСТУПЛЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА НА СТУДЕНЧЕСКОМ СОБРАНИИ
Конспект-заготовка
Мне поручили выступить и т. д. …
Решил говорить о самом банальном - о вашем будущем, к чему мы вас готовим, к чему вы должны готовиться сами… Мы, так сказать, едины в двух лицах: врачи и ученые…
Каждый врач всегда ученый, если он хороший…
Путь к новому у врачей своеобразен…
Для врача важен опыт, поскольку медицина далека еще от уровня точных наук. Новаторство в медицине имеет свои опасности, - наш материал - живые люди. Однако без новаций невозможно, ибо без них нет прогресса и т. д. …
Ценность и ценимость опыта, разумная боязнь новаторства - это и пути (иногда) к консервативному мышлению. Консервативное мышление узаконивает шаблон - развивается стандартное мышление… и дальше про это…
Мышление трафаретами, шаблонами, афоризмами привлекательно красивостью, легкостью и кажущейся несомненностью. Все мещанское, и в науке тоже, строится на красивых трафаретах, стандартах, формуле "как все", на "общих местах".
Но "общие места" - это не только плохо, "общие места" - точки соприкосновения между людьми, точки взаимопроникновения, средство сопротивления некоммуникабельности. Если бы люди всегда говорили только оригинальное, а каждый бы норовил сказать только свое - о чем бы они говорили вместе?!..
Но "об. мес." больше плохи, чем хороши.
Стандарт мышления привлекателен. Этот стандарт преподаватели часто облекают в форму "народной мудрости", и ссылки на эту народную мудрость я часто слышу уже и от вас. Следующий шаг - ссылки прямо на народ, - начинается оценка всего с позиций - поймет народ или не поймет, а при этом забывают часто, что лечат врачи, а не весь народ. И вообще, почему-то народ - это только те, которые не поймут. Почему-то народом считается лишь тот, кого больше. А остальное меньшинство? что? не народ? Бессильное, всегда умирающее и вечно живое и могучее мещанство придумало хорошие формулы, которые оно называет иногда пословицами, поговорками, иногда еще как-нибудь, а часто это называют народной мудростью.
"Все неправы - один ты прав", "Вся рота идет не в ногу - один поручик идет в ногу" и т. д.
Конечно, все новое всегда в меньшинстве. И вот конфликт - большинство начинает давить и пытаться подчинить себе меньшинство. А оно-то и может оказаться лучше, правильнее, правдивее. Может, конечно. А может и нет. Но… "Быть как все, как все. В ногу! В ногу!"
Мещанство! Но ведь и в нем не всегда только плохое. Мещанство - это уже испытанный коллективный опыт. Жить на основе опыта легче и покойнее. Но опыт и полезен, и опасен: не дает нового, учит, как сделать лучше, но в рамках старого. Опыт - отсутствие прогресса.
Опять о мещанстве:
Мещанство - это "чаще всего"…
Мещанство - "это так, а это не так".
I. Установления мещанства, большинства - мудрость здравого смысла! Народная мудрость заранее все себе позволила в матери-пословице: "Глас народа - глас божий".
II. Пословица - "От добра добра не ищут" - развернуть смысл, консерватизм опыта.
Все известно: что делать, как делать, что "доброе". Так будьте добры, выполняйте, что известно, но выполняйте хорошо. Поиронизировать над педантизмом: сомнителен размах творчества, надежна скрупулезность исполнительства, без филигранности и блохи не подкуешь.
Не торопись, не увлекайся. "Тише едешь - дальше будешь", "Мал золотник, да дорог", "Лучше меньше, да лучше".
III. "С волками жить - по-волчьи выть".
Конечно! Раз идти всем в ногу, живя с волками, - грызи, дерись за. кость. Все так. Слейся с серой волчьей массой, локти которой ты все время чувствуешь, слейся в едином волчьем завывании… "С волками выть - по-волчьи жить". Опровергнуть.
IV. "Взявшись за гуж, не говори, что не дюж". Коль ты уж "семь раз отмерил и стал отрезать" - все. Молчи и делай. Не получается - молчи, делай! Неправильно, плохо - делай. Дело лучше сомнения. А за великим не гонись, "лучше синица в руках, чем журавль в небе". Сказал, что будешь делать, - будь хозяином своего слова - делай, делай. "Не давши слова - крепись, а давши - держись". Лучше не берись, а взялся - иди и делай, делай. Сомненья - вред! Дал слово - делай. Лучше бы молчал: "Слово - серебро, молчание - золото". Потому молчи. Смотри, слушай, мотай на ус… и молчи. "Слово не воробей, вылетит - не поймаешь", а что "напишешь пером, того не вырубишь топором" - тише, тише, ни слова, ни слова, оставь сомнения, раз дело делаешь. "Назвавшись груздем - полезай в кузов". Назвался груздем, а не делал - сомневался, - в кузов, в кузов. Делай, делай. "Взявшись за гуж, не говори, что не дюж".
"Будет и на нашей улице праздник".