Установки были под брезентовыми чехлами. На них еще не высохла краска. Но никто не мог ждать. С "Красной Пресни", как и с "Компрессора", дорога была одна - на фронт.
НА МОСКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИ
Каждое новое сообщение с фронтов о действиях ракетных дивизионов убеждало самых яростных противников ракет, имевших о них устаревшее мнение, что ракеты имеют право на жизнь наряду с классической артиллерией, что они могут блестяще решать многие задачи новой мировой войны. Поэтому были приняты очередные важные решения.
8 сентября 1941 года постановлением Государственного Комитета Обороны были созданы Военный совет гвардейских минометных частей, штаб и Главное управление производства боевых установок и реактивных снарядов.
Членами Военного совета были назначены Н. П. Фирюбин - бывший одновременно секретарем Московского обкома КПСС, JI. М. Гайдуков - заведующий отделом ЦК КПСС, П. А. Дегтярев - бригадный комиссар, начальник штаба генерал-майор артиллерии А. А. Быков и руководитель управления вооружения инженер-полковник Н. Н. Кузнецов. Военный совет подчинялся непосредственно Ставке и Верховному главнокомандованию.
В Государственном Комитете Обороны перед новым Военным советом была поставлена задача: сделать все возможное, максимально помочь нашим войскам и прикрыть основные направления на Москву.
Военный совет тотчас же принялся за дело. Выполняя директиву Ставки, он сформировал и отправил на фронт в сентябре 1941 года девять полков гвардейских минометов.
Полк имел три дивизиона БМ-13, по три батареи в каждом дивизионе. Всего 36 боевых установок. Залп полка состоял из 576 снарядов калибром 132 миллиметра.
"Это было мощное и маневренное оружие массированного артиллерийского огня, наносящее врагу большие потери в живой силе и технике,- вспоминает П. А. Дегтярев.
Вслед за первыми полками в тяжелой обстановке отступления осени 1941 года мы приступили к созданию первых фронтовых оперативных групп. Они осуществляли непосредственное руководство гвардейскими минометными частями на своих фронтах".
Начальниками их были назначены товарищи А. Д. Зубанов, А. М. Воеводин, А. И. Нестеренко и другие. На Западном фронте действовала группа, руководимая полковником Дегтяревым, а впоследствии (с ноября 1941 года) - С. Ф. Ниловским.
Наряду с фронтовыми создавались и армейские оперативные группы.
27 сентября из Москвы в Ленинград, вокруг которого сжималось кольцо блокады, было отправлено три железнодорожных эшелона, груженных снарядами. На платформах стояли боевые установки оперативной группы.
Но до Ленинграда не дошли. В Череповце повернули обратно: путь в Ленинград закрыл враг. В Москву оперативная группа вернулась в критические дни октябрьского наступления гитлеровских войск. Она вошла в состав войск, прикрывавших Москву.
Дивизионы, оборонявшиеся на Западном фронте, оказались в окружении. С тяжелыми боями они выходили из кольца и присоединялись к дивизиону капитана Колесника из оперативной группы. Два других дивизиона этой группы по прибытии в Москву срочно были переброшены под Орел, где прорвались танки Гудериана.
Наступили тяжелые дни Московской битвы, решающие дни в истории войны. Врагу казалось, что путь на Москву открыт.
Но с каждым днем сил становилось все больше. Подходили резервы с востока страны. На пути врага становились новые полки, танки, артиллерия. С заводов поступали новые "катюши". Западный фронт существенно укреплялся. Налаживалось управление частями и соединениями.
- Первый залп,- рассказывает бывший начальник штаба оперативной группы Б. А. Юсупов,- в те дни пришлось дать на себя. Я выехал вперед, чтобы наметить цель для залпа. Враг наступал. Наш передний край фашисты вот-вот могли прорвать. Поэтому пришлось вызвать огонь батареи на себя на расстояние 4 километров. А другая батарея била по расположению врага на полную дальность - 8 километров. Мы хотели любой ценой задержать наступление противника по Минскому шоссе в районе Гжатска.
К моменту введения в Москве осадного положения - 20 октября на Западном фронте по указанию Верховного главнокомандования была осуществлена боевая проверка частей PC.
О ее результатах Военный совет Западного фронта доносил в Государственный Комитет Обороны:
"20 октября 1941 года проверили расположение, группировку и действия дивизионов PC... Результат:
а) на фронте 16-й армии с 316-й стрелковой дивизией (ею командовал в то время прославленный генерал И. В. Панфилов. - Ред.) действовали два дивизиона по местам сосредоточения танков и мотопехоты противника в районе Осташево, Милованье, Становище. Танки и мотопехота... повернули в западном направлении;
б) на фронте 5-й армии - в Можайском направлении действовали три дивизиона. Произвели три залпа по скоплениям мотопехоты противника в Богородское, Ямская, Чертаново. Мотопехота рассеяна;
в) на фронте 43-й армии в районе деревни Воробьи действовали два дивизиона, произвели три залпа по пехоте и танкам противника... При продвижении нашей пехоты вперед на месте залпа обнаружили 83 вражеских трупа;
г) на фронте 49-й армии - в районе Алексин действовал один дивизион. Произвел залп по скоплению пехоты и огневым средствам противника. После залпа активные действия противник приостановил".
Как видим, на всех четырех участках фронта, откуда доносили в Москву о результатах боевых действий PC, результаты были одинаковые: противник повернул в западном направлении... Мотопехота рассеяна... После залпа противник активные действия приостановил...
Героическими усилиями защитников Москвы - бойцов Красной Армии и ополченцев - движение врага на Москву было приостановлено по всему Западному фронту. Наступила передышка. Фашисты готовили второе генеральное наступление. Предвидя это наступление, Военный совет Западного фронта сообщал в Москву:
"За счет имеющихся дивизионов PC каждую дивизию обеспечить не можем. Необходимо дополнительно 12 дивизионов. Кроме того, считали бы необходимым иметь в распоряжении командующих 5, 16, 43 и 49-й армий в качестве ударной группы по одному полку..."
Члена Военного совета Московской зоны обороны К. Ф. Телегина 20 октября 1941 года вызвали в ГКО и вручили мандат особоуполномоченного ГКО.
Мандат гласил:
"...Тов. Телегину вменяется в обязанность обеспечение каждой дивизии и каждой отдельной группы войск Подмосковной линии обороны минометными частями, снарядами к ним и контроль за правильным использованием частей М-8 и М-13..."
Заданием ГКО предусматривалось сформировать к 15 ноября 15 новых дивизионов. Оно было выполнено, как обычно, с превышением-16 новых дивизионов готовы были встретить врага.
Решить эту задачу в октябре и ноябре было нелегко: большинство заводов Москвы уже было эвакуировано.
Каждый дивизион имел запас снарядов на 12-15 залпов. В середине ноября - к началу последнего генерального фашистского наступления - в Красной Армии насчитывалось 59 дивизионов. Из них 33 дивизиона (больше половины) на Западном фронте и в Московской зоне обороны. На границах города оставалось всего шесть дивизионов.
Хотя первый залп батареи PC прозвучал еще в середине июля, всенародная слава "катюш" родилась в дни Московской битвы, когда мощь реактивного залпа увидели солдаты всех дивизий, всех фронтов, защищавших Москву.
В один из критических моментов сражения под Москвой 21-й дивизион капитана Карася получил задание совершить марш. По дороге дивизион встретил фашистские танки. Отступать было некуда - позади Москва.
Но гвардейцы и не думали отступать. Машины стали на пути врага. Их наклонили так, чтобы можно было стрелять прямой наводкой. Началась дуэль. С одной стороны - танки. С другой - БМ-13. Бойцы дали пять залпов. Был убит командир батареи, многие бойцы. Но враг не прошел через боевые позиции дивизиона.
В начале применения реактивных снарядов дивизион после залпа срочно отходил в тыл километров на 30 от передовой. В дни сражений под Москвой картина была иная: гвардейцы уходили из-под обстрела вражеской авиации и артиллерии только в одном направлении - вдоль линии фронта, не отступая ни на шаг.
"Катюши" преграждали путь немецким танкам на самом близком к Москве направлении - в районе Красной Поляны. Отсюда до центра Москвы было 25 километров.
Танковые полчища Гудериана, не знавшие преград на своем пути с начала второй мировой войны, проутюжившие гусеницами дороги Европы, не прошли под Тулой. Здесь сражался 9-й полк полковника И. А. Шамшина и 34-й дивизион капитана П. И. Франченко. Прибыл он на боевые позиции, когда враг считал, что Тула, как и незадолго до этого Орел, пала.
После первого залпа по скоплению врага в Ново- Бесове гитлеровский генерал не досчитался сразу 13 танков. Кроме танков было сожжено 20 автомашин и большое число пехотинцев. Вражеская атака была сорвана.
Дивизион капитана Франченко был рядом с защитниками Тулы в самые тяжелые дни обороны. Он занимал свои боевые позиции на виду у всех - на центральной площади города.
Спустя четверть века после сражения под Тулой бывший начальник штаба 50-й армии генерал-полковник JI. М. Сандалов так описывает незабываемый бой за Тулу:
"Больше трех часов продолжался вражеский штурм.
К атакующим танковым дивизиям присоединились пехотные дивизии. И именно в этот момент генерал Попов дал сигнал для удара дивизиону PC.