В таком случае о каких нежных чувствах с ее стороны можно вести речь?
Вот и попробуй разберись, влюблена она или нет!
С очередным всплеском музыки, продолжая размахивать щеткой для волос, Люси повернулась в сторону входа и увидела прислонившегося к дверному косяку Винса. В те несколько мгновений, пролетевшие, пока она заговорила, он заметил, как заалели ее щеки, мгновенно придав ей очень трогательный и даже ранимый вид. Последнее особенно отчетливо отразилось в прекрасных голубых глазах.
Интересно, это из-за того, что я застал ее за дирижерскими упражнениями или из-за меня самого? – мелькнуло в голове Винса.
– Ой! Давно ты здесь стоишь? – со смехом спросила Люси.
– Достаточно давно, чтобы убедиться в твоих несомненных дирижерских способностях.
– Это нечестно! – возмутилась она. – Я понятия не имела, что ты дома.
Винс выпрямился.
– Не смущайся, Люси. Я сам иной раз не прочь подурачиться. Как там сейчас в Чикаго?
– Чудесно! – Люси счастливо вздохнула. – И прохладно. Мне приятно было, придя с улицы, греться у камина. Тебе знакомо это ощущение?
– Конечно, – кивнул Винс. – Кстати, поздравляю с годовщиной брака.
Он протянул жене плоскую коробочку. Люси сразу притихла.
– Ты… не обязан ничего мне дарить.
– Возможно, – – пожал Винс плечами.
– Тогда… почему даришь?
– Думаю, не ошибусь, если скажу, что и твоя мать, и мои родители сгорают от желания узнать, какой презент я преподнес тебе. Они не сомневаются, что, будучи для меня хорошей женушкой, ты заслужила поощрение. Впрочем, так и есть.
Люси взволнованно глотнула воздух.
– Ты сердишься?
– Нет, – качнул Винс головой. – Я озадачен. И постоянно спрашиваю себя, чего мне ждать от второго года брака. Или его не будет? – Он пристально взглянул на Люси.
Та повертела коробочку в руках.
– Видишь ли… я еще ничего не решила.
Винс мрачно усмехнулся.
– Иными словами, ты просишь еще год, дорогая?
– Нет. – Люси напряженно выпрямилась и прямо взглянула на мужа. – Но мне бы хотелось обсудить с тобой этот вопрос. Только сейчас неподходящее время, мы можем опоздать. – Ее губ коснулась улыбка. – Представляешь, как расстроится твоя мама!
– Ладно, – произнес Винс после долгой, напряженной паузы. Затем он взял коробочку из рук Люси. – А пока дай-ка я кое-что сделаю.
Он вынул ожерелье из футляра, и Люси ахнула, точь-в-точь как ранее Кристин. И было от чего! Поток отборного жемчуга заструился меж пальцев Винса, а изящная застежка из бесцветных и розовых бриллиантов словно брызнула искрами, отражая яркий свет люстры.
– Ну-ка, повернись! – потребовал он.
– Винс… – зачарованно выдохнула Люси. – Это просто чудо, но я не могу…
– Детка, делай, что тебе говорят, – велел Винс.
– Но я чувствую себя обманщицей! – возразила ему Люси.
– Ты и есть обманщица, прелесть моя, – лукаво усмехнулся Винс. – Лучше помалкивай. Прежде всего, тебе не следовало соглашаться устраивать этот праздник, тогда сейчас не о чем было бы сожалеть.
Люся смущенно потупилась.
– Ты наверняка можешь обвести свою мамочку вокруг пальца, но у меня это не получается. Тереза просто настояла на том, что годовщину брака следует отметить, и все.
– Солнышко, если бы я в самом деле мог управиться со своей мамочкой, не говоря уже о твоей, то мы не оказались бы в подобной ситуации. Но раз уж все равно придется участвовать в празднике, я намерен сохранить лицо. То же самое обязана сделать и ты. Поворачивайся, Люси.
Пару секунд она смотрела на мужа, приоткрыв губы, потом выполнила его просьбу.
– Вот так, – сказал он, почувствовав, как Люси вздрогнула, когда его пальцы коснулись ее обнаженной шеи. – Ммм… – Он повернул Люси лицом к себе. – Превосходно! Я рассказывал тебе об искусстве составления ожерелий?
Винс любовно погладил жемчужины, спускавшиеся до того места, где начинались выпуклости юной груди, затем вновь вернулся к шее, отметив про себя с трудом подавленный вздох со стороны Люси.