Всем поклонникам "Чужестранки"!
Одна из самых интересных вещей, которые вы можете проделать с "клиньями", или вставками (т. е. с каждой из новелл или рассказов во Вселенной Outlander), это просто следовать их тайнам, подсказкам и оборванным концам основных книг серии. Пройти по одному такому следу вы сможете, читая рассказ о родителях Роджера МакКензи.
Содержание:
Введение 1
Глава 1 1
Глава 2 5
Глава 3 8
Глава 4 9
Глава 5 11
Примечания 13
Диана ГЭБЛДОН
Введение
Одна из самых интересных вещей, которые вы можете проделать с "клиньями" или вставками (т. е. с каждой из новелл или рассказов во Вселенной Outlander), это просто следовать их тайнам, подсказкам и оборванным концам основных книг серии. Пройти по одному такому следу вы сможете, читая рассказ о родителях Роджера МакКензи.
В первой книге (Чужестранка) мы узнаем, что Роджер остался сиротой во время Второй мировой войны, а затем его усыновил двоюродный дед, преподобный Реджинальд Уэйкфилд, который позже рассказывал своим друзьям, Клэр и Фрэнку Рэндаллам, что мать Роджера погибла при взрыве, во время бомбежки, и что его отец, пилот "Спитфайра", был сбит над Ла-Маншем.
В "Барабанах осени" Роджер рассказывает своей жене, Брианне, горестную историю гибели его матери в обрушившемся туннеле станции метро, во время бомбежки Лондона.
Но в седьмом романе, "Эхо прошлого", уже есть горький, мучительный разговор при лунном свете между Клэр и Роджером, во время которого мы сталкиваемся с неожиданным:
"Она взяла его руки в свои, маленькие и натруженные, пахнущие лекарствами.
- Я не знаю, что случилось с твоим отцом, - сказала она. - Но это было не то, что они вам рассказали […] - Конечно, такое случается, - продолжала она, как будто прочитав его мысли. - События часто искажаются со временем и на расстоянии. Тот, кто рассказал об этом твоей матери, возможно, ошибался; она и сама могла сказать что-то, что было неправильно истолковано преподобным. Все возможно…
Но во время войны я получала письма от Фрэнка - он писал их часто, как только мог, пока его не завербовали в MИ-6. После этого я иногда месяцами ничего о нем не слышала. Как-то раз, незадолго до того, он снова мне написал, и упомянул в письме - просто случайное замечание, знаешь ли - что столкнулся в докладах, которые он тогда разбирал, с чем-то странным.
Один из "Спитфайров" неожиданно ушел вниз, и разбился - вот только сбит он не был; они даже думали, что могла быть какая-то неисправность в двигателе… случилось это в Нортумбрии; и хотя самолет чудом не загорелся, там не было никаких следов пилота. Ни единого. И он действительно упоминал тогда имя пилота, потому что находил его имя, Джеремия, роковым… почти фатальным.
- Джерри, - сказал Роджер онемевшими вдруг губами, - моя мать всегда называла его Джерри.
- Да, - тихо сказала она, - И эти круги стоячих камней, разбросанные по всей Нортумбрии…"
Так что же на самом деле случилось с Джерри МакКензи и его женой Марджори (которую ее муж называл просто Долли)? Об этом наш рассказ.
Пилотам и механикам ВВС:
Никогда еще столь многие не бывали так многим обязаны столь немногим.
Сэр Уинстон Черчилль
Даже в самой худшей судьбе есть возможности для счастливых перемен.
Эразм Роттердамский
Глава 1
До Хэллоуина было еще две недели, но Гремлины уже принялись за работу.
Джерри МакКензи на полном газу развернул "Долли-II" на взлетно-посадочной полосе - плечи сгорблены, кровь стучит в ушах, уже на полпути вверх, пристроился за темно-зеленой задницей ведущего, нажал на рычаг сектора газа, и внезапно почувствовал дрожь удушья - вместо головокружительного чувства подъема, как всегда при отрыве от земли.
Встревоженный, он ослабил газ, но, прежде, чем смог повторить попытку, раздался взрыв… рефлекторно он дернулся, и с размаху ударился головой о плексиглас.
Это были не пули, нет - поврежденные покрышки лопнули, тошнотворно накренившись, самолет вылетел со взлетно-посадочной полосы, и трясясь и натыкаясь на кочки, поехал по траве.
Сильно запахло бензином, Джерри рывком выскочил из-под колпака "Спитфайра", и в панике, огромными прыжками, помчался прочь, вообразив, что уже сгорает заживо - когда последний самолет из "Зеленых", взревев, взлетел совсем рядом с ним, взял на крыло, и уже через пару секунд рев его двигателей превратился в ровное тихое гудение.
Механик кинулся к нему из ангара, посмотреть, в чем проблема - но Джерри уже открыл брюхо "Долли" и увидел, что беда была невелика: проколот один из топливопроводов.
Ну, слава Богу, он не поднялся с этой штукой в воздух, это с одной стороны - но когда он схватил трубку, посмотреть, насколько плохи с ней дела, та развалилась у него в руках надвое, окатив ему рукава чуть не до плеч бензином самой высокой пробы.
Хорошо, хоть механик не прискакал сюда с зажженной сигаретой во рту.
Чихая, он выкатился из-под плоскости, и Грегори, механик, перешагнул прямо через него.
- Не летать ей сегодня, приятель, - сказал Грег, присев на корточки, чтобы заглянуть в двигатель, и только покачал головой, увидев, что именно там произошло.
- Ага, скажи мне еще что-нибудь, чего я не знаю. - Он опасливо держал намокший рукав подальше от тела. - Сколько времени займет ее исправить?
Грег пожал плечами, и, щуря глаза на холодном ветру, продолжал исследовать внутренности "Долли".
- Полчаса на покрышки. Может, и получишь ее завтра обратно, если топливопровод будет единственной неисправностью в двигателе. Что-нибудь еще посмотреть?
- Да, консоль левого крыла - пистолет иногда торчит. Найдется у нас немного смазки, ты не знаешь?
- Я посмотрю, может, в столовой и найдется пара капель. Шел бы ты лучше в душ, Maк. Ты уже посинел.
Он действительно дрожал, быстро испаряющийся бензин уносил тепло его тела прочь, как дымок от свечи. Тем не менее, он задержался еще на мгновение, наблюдая, как механик что-то куда-то сует, высматривает, и выстукивает, насвистывая сквозь зубы.
- Иди уже, - сказал Грег с притворной досадой, выглядывая из-за движка, и увидев, что Джерри все еще там. - Я о ней позабочусь.
- Да знаю. Я просто хотел… ну, в общем, спасибо.
Адреналин от прерванного полета еще плескался в жилах, сорванные рефлексы заставляли его дергаться. Он отошел, с трудом подавив в себе желание еще раз оглянуться через плечо на раненый самолет.