Эрих кестнер (1899–1974) - известный западногерманский писатель и поэт. его роман "фабиан" воссоздает картину жизни германии накануне прихода фашизма к власти. но роман является не только острой сатирой: его герои - это люди, сохранившие в душе доброту и любовь к человеку.
Перевод с немецкого Екатерины Вильмонт.
Содержание:
Глава первая - Кельнер-оракул - И все-таки он идет туда - Институт душевных сближений 1
Глава вторая - Бывают очень назойливые дамы - Адвокат ничего не имеет против - Нищенство портит характер 2
Глава третья - Четырнадцать убитых в калькутте - Самое правильное - поступать неправильно - Улитки ползают по кругу 4
Глава четвертая - Сигарета величиной с кельнский собор - Любопытство фрау хольфельд - Жилец в меблирашках читает декарта 6
Глава пятая - Серьезный разговор в танцевальном зале - Фрейлейн паула тайком бреется - Фрау молль швыряет бокалы 7
Глава шестая - Дуэль у бранденбургского музея - Неужели опять будет война? - Врач знает толк в диагностике 9
Глава седьмая - Сумасшедшие на эстраде - Последний путь пауля мюллера - Фабрикант ванн 10
Глава восьмая - Студенты занимаются политикой - Лабуде-старший любит жизнь - Пощечина на берегу альстера 11
Глава девятая - Странные девушки - Кандидат в покойники остается в живых - Кафе называется "кузина" 13
Глава десятая - Топография безнравственности - Любовь пребудет вечно! - Да здравствует маленькая разница! 14
Глава одиннадцатая - Сюрприз на фабрике - Кройцберг и чудак - Жизнь - дурная привычка 16
Глава двенадцатая - Изобретатель в шкафу - Не работать - стыдно - Мать на гастролях 18
Глава тринадцатая - Универсальный магазин и артур шопенгауэр - Бордель наоборот - Две двадцатимарковые бумажки 20
Глава четырнадцатая - Путь без дверей - Язык фрейлейн зелов - Лестница с карманными воришками 22
Глава пятнадцатая - Молодой человек, каким он должен быть - О сути вокзалов - Корнелия пишет письмо 23
Глава шестнадцатая - Фабиан в погоне за приключениями - Пальба на веддинге - Луна-парк дядюшки пелля 25
Глава семнадцатая - Телячью печенку, пожалуйста - Он высказывает ей свое мнение - Коммивояжер теряет терпение 26
Глава восемнадцатая - От отчаяния он идет домой - Что нужно полиции? - Печальное зрелище 28
Глава девятнадцатая - Фабиан защищает друга - Разбитый портрет лессинга - Одиночество в халензее 29
Глава двадцатая - Корнелия в автомобиле - Тайный советник ничего не знает - Фрау лабуде теряет сознание 30
Глава двадцать первая - Фрейлейн доктор становится кинозвездой - Старая знакомая - Мать продает жидкое мыло 32
Глава двадцать вторая - Посещение школьных казарм - Кегли в парке - Прошлое сворачивает за угол 33
Глава двадцать третья - Пильзенское пиво и патриотизм - Бидермейер по-турецки - Фабиана обслуживают задаром 34
Глава двадцать четвертая - У господина кнорра мозоли - Газете нужны дельные люди - Учитесь плавать! 35
Примечания 36
Эрих Кестнер
Фабиан. История одного моралиста
Глава первая
Кельнер-оракул
И все-таки он идет туда
Институт душевных сближений
Фабиан сидел в кафе под названием "Полено" и просматривал заголовки в вечерних газетах: "Над Бовэ взорвался английский воздушный корабль", "Стрихнин хранится рядом с чечевицей", "Девятилетняя девочка выпрыгнула из окна", "Снова безуспешные выборы премьер-министра", "Убийство в Лайнцском зоопарке", "Скандал в городском торговом ведомстве", "Искусственный голос в жилетном кармане", "Снижение добычи угля в Руре", "Подарки директору Германской государственной железной дороги Нойману", "Слоны на тротуаре", "Скандал вокруг Клары Боу", "Нервозность на кофейных рынках", "Предстоящая забастовка 140 000 рабочих-металлистов", "Драматическое преступление в Чикаго", "Переговоры в Москве по поводу демпинга древесины", "Бунт егерей Штаремберга". Все как всегда. Ничего особенного.
Он отпил кофе, и его даже передернуло. Кофе был сладкий. С тех пор как десять лет назад Фабиан три раза в неделю, давясь, съедал в студенческой столовой у Ораниенбургских ворот лапшу с сахарином, сладкое ему опротивело. Торопливо закурив сигарету, он кликнул кельнера.
- Чем могу служить? - спросил тот.
- Ответьте мне на один вопрос.
- Слушаю вас.
- Идти мне туда или нет?
- Куда, простите?
- Ваше дело не спрашивать. Ваше дело отвечать. Идти мне туда или нет?
Кельнер в замешательстве почесал за ухом и, переминаясь с одной плоской стопы на другую, ответил:
- Пожалуй, лучше вам не ходить, осторожность - прежде всего!
Фабиан кивнул.
- Ладно. Я пойду. Счет!
- Но я же вам советовал обратное!
- Именно поэтому я и пойду. Счет, пожалуйста!
- А если бы я вам посоветовал идти, вы бы не пошли?
- Все равно пошел бы. Счет, пожалуйста!
- Не понимаю, - сердито проговорил кельнер, - зачем было меня спрашивать?
- Если бы я знал, - ответил Фабиан.
- Чашка кофе, хлеб с маслом, пятьдесят, тридцать, восемьдесят, девяносто пфеннигов, - деловито подсчитывал кельнер.
Фабиан положил на столик одну марку и вышел. Он понятия не имел, где находится. Если человек садится на Виттенбергплатц в автобус № 1, у Потсдамского моста пересаживается в трамвай, не успев заметить его номера, через двадцать минут вдруг выходит из вагона, потому что туда вошла женщина, как две капли воды похожая на Фридриха Великого, то он и вправду не может знать, куда его занесло.
Спотыкаясь о толстые доски, он пошел вслед за тремя торопливо шагавшими рабочими, вдоль заборов, огораживающих стройку, мимо унылых серых отелей, где сдают комнаты на час, к вокзалу городской железной дороги Яновицбрюкке. В поезде он вытащил адрес, который записал ему шеф конторы Бертух: "Шлютерштрассе, 23, фрау Зоммер". Он доехал до станции Цоо. На Иоахимсталерштрассе какая-то нетвердо держащаяся на тощих ногах девица спросила, не составит ли он ей компанию. Он отказался от этого предложения, погрозил ей пальцем и пошел прочь.
Город походил на ярмарку. Фасады домов были так расцвечены пестрыми огнями, что звездам в небе оставалось только стыдиться самих себя. Над крышами зарокотал самолет. И вдруг дождем посыпались алюминиевые монеты. Прохожие глянули на небо, засмеялись и бросились их собирать. Фабиану вспомнилась маленькая девочка из сказки, которая поднимает подол своей рубашонки, ловя денежки, падающие с неба. Он снял монету с твердых полей чьей-то шляпы. "Посетите экзотический бар на Ноллендорфплатц, 3, красивые женщины, обнаженные скульптуры, в том же доме пансион Кондор" - стояло на ней. Фабиан на миг представил себе, что это он летит в самолете и смотрит вниз на себя, молодого человека, стоящего в толпе на Иоахимсталерштрассе, в свете фонарей и витрин, в хаосе лихорадочно разгорающейся ночи.
До чего же мал этот молодой человек! А ведь это он, Фабиан. Он пересек Курфюрстендамм. На одном из фронтонов крутилась светящаяся фигурка - маленький турок с электрическими глазными яблоками. Вдруг сзади кто-то сильно стукнул Фабиана по башмаку. Он сердито обернулся. Трамвай. Вожатый разразился бранью.
- Внимательнее надо быть! - крикнул полицейский.
Фабиан надвинул шляпу на лоб и сказал:
- Постараюсь.
На Шлютерштрассе дверь открыл лилипут в зеленой ливрее; поднявшись вместе с гостем по красиво убранной лестнице, он помог ему снять пальто и ушел. Едва зеленый гномик скрылся, как из-за драпри, шурша платьем, появилась пышная дама, видимо, фрау Зоммер, и сказала:
- Не угодно ли пройти ко мне в кабинет? Фабиан последовал за ней.
- Ваш клуб мне рекомендовал некий господин Бертух.
Она полистала в тетради и кивнула.
- Бертух, Фридрих Георг, начальник конторы, сорок лет, среднего роста, брюнет, Карлштрассе девять, любит музыку, предпочитает стройных блондинок не старше двадцати пяти лет.
- Да, это он!
- Господин Бертух посещает нас с октября и был за это время уже пять раз.
- Это говорит в пользу вашего заведения.
- Вступительный взнос - двадцать марок, и каждый визит - десять.
- Вот тридцать марок. - Фабиан положил деньги на письменный стол.
Пышная дама сунула их в ящик и, вооружившись ручкой, спросила:
- Ваши данные?
- Фабиан, Якоб, тридцать два года, определенной профессии не имею, в настоящее время - специалист по рекламе, Шаперштрассе семнадцать, больное сердце, волосы каштановые. Что еще вам угодно узнать?
- Имеются ли у вас какие-либо пожелания относительно дам?
- Мне не хотелось бы себя связывать. Вкус мой склоняется к блондинкам, но опыт говорит против них. Предпочитаю крупных женщин. Но и против маленьких ничего не имею. Так что оставьте эту графу свободной.
Где-то играл граммофон. Пышная дама поднялась и серьезно сказала: