Навстречу Борису Петровичу двинулся высокий и красивый мужчина, одетый в золотобортный камзол из бархата, из рукавов которого высовывались ослепительно белые кружевные манжеты. Узкие панталоны заходили ниже колен и были застегнуты на перламутровые пуговицы.
"Король, - догадался Шереметев. - Пожалуй, будет под стать нашему государю".
- Дорогой генерал, - проговорил улыбаясь Август, - как мы рады приветствовать вас на польской земле, вас как представителя нашего союзника!
Август, не обращая внимания на придворных, взял гостя под руку и увлек из зала, сказав негромко:
- Нам есть о чем побеседовать наедине.
Придя в кабинет, Август налил в хрустальные бокалы какого-то пахучего вина, кивнул Шереметеву:
- Выпьем за встречу.
- Ваше здоровье, ваше величество, - поднял бокал Шереметев.
Август отпил половину, поставил бокал на стол, опустился в кресло, жестом приглашая сесть напротив и гостя.
Борис Петрович выпил до дна и, уловив тень удивления на лице короля, сказал:
- За здоровье полагается пить до дна.
- О-о! - воскликнул Август. - Это, наверно, есть русский обычай?
- Наверно, - согласился Шереметев.
Король засмеялся, потянулся за своим бокалом и залпом выпил остатки.
- Х-хороший обычай. Иной раз хочется навернуть ведро, так нельзя. Этикет. Еще, чего доброго, свиньей обзовут.
- Вообще-то я, ваше величество, этим не увлекаюсь. И выпить ведро никогда не хотелось.
- Уж не обиделись ли вы, генерал?
- Что вы, ваше величество, напротив, я вам очень благодарен, что вытащили меня из тюрьмы.
- Я накажу этого дурака войта.
- Не надо, ваше величество. Я сам виноват, вздумал ехать инкогнито, это с кучей-то слуг. Он заподозрил, что я шпион, и взял под стражу. Как человек военный, я одобряю его действия.
- Ну ладно, черт с ним, с войтом. Как ваше имя, генерал?
- Борис Петрович, ваше величество.
- И что ж позвало вас в дорогу, Борис Петрович?
- Обет, ваше величество. Я дал себе клятву, что если святые апостолы Петр и Павел помогут мне победить неверных, то я обязательно поеду поклониться их мощам.
- И они помогли? - спросил Август, едва кривя губы в усмешке.
- Помогли, ваше величество. И я по обету, данному мной, еду поклониться святым.
- Ну что ж, раз Петр и Павел ваши патроны, надеюсь, они помогут вам преодолеть этот неблизкий и опасный путь.
Шереметев догадывался, что король не верит ни единому его слову, но сообщать об истинной цели своего путешествия не спешил. Колебался. Ведь когда царь наставлял его в путь, Август еще не был польским королем, о нем и речи не шло. И естественно, никакого письма к нему не писалось. А король, словно зовя к откровенности, сказал решительно:
- Борис Петрович, я надеюсь, что мы в союзе с вами переломаем кости султану.
- Дай Бог, дай Бог!
- В этой чертовой Польше дурацкие порядки. Короля выбирают - словно это лошадь. Каково? Ян Собеский умер год назад, и вот целый год они жили без короля. Это все равно что человек без головы. Верно?
- Пожалуй, - усмехнулся Шереметев. - Но человек без головы год не протянет, ваше величество.
- Но это я к примеру говорю. У них ведь сейм - верхняя палата - почти не имеет власти, хотя в нем два великих подскарбия , два подканцлера, два великих канцлера, два надворных маршалка , и вот еще два великих гетмана. Обратите внимание, сколько великих - и ни у кого на мизинец власти. Нижняя палата, так называемая Посольская изба, состоит из послов от каждого воеводства. Воеводств, заметьте, более полусотни, в каждом из них созывается сеймик, и на нем выбирается посол в нижнюю палату. Этот посол по рукам и ногам связан с сеймиковой инструкцией. Что ему наказали, то и выполняет. А сеймиков шестьдесят, стало быть, столько и инструкций.
- Да, действительно, - покачал головой Шереметев.
- Послы съезжаются на конвекционный сейм для выбора короля, и почти все с саблями. Думаете почему?
- Интересно.
- Вот то-то. Чтоб отстаивать наказ своего сеймика оружием.
- Что? И дерутся?
- А как же. Обязательно. И ранят друг друга, а то и убивают.
- И на ваших выборах рубились?
- Еще как!
- Но все же вас выбрали, ваше величество.
- Хэх!.. Выбрали… - засмеялся Август. - Если б не ваш царь, вряд ли мне досталась польская корона .
- Так что? Государь заезжал сюда? - удивился Борис Петрович.
- Зачем? Он прислал из Кенигсберга письмо для ясновельможных, где недвусмысленно пригрозил, что если они изберут королем французского принца Конти, то этим нарушат мирный договор с Россией, поскольку принц держит сторону султана, и в этом случае Польша станет врагом Руси. Так и написал в грамоте: такого короля в дружеской Польше мы видеть не хотим. Письмо его на сейме зачитал ваш представитель Никитин. Оно явилось для многих панов как ушат ледяной воды. Отрезвило горячие головы. И на выборах за меня проголосовало большинство. А сторонники принца, оставшись в меньшинстве, сразу за сабли.
- И рубились?
- А как же. Так вот, семнадцатого июня я был избран королем. Ну а на коронационный сейм сюда, в Краков, я пришел со своей армией. Это лучший аргумент в споре. И ваш государь, спасибо ему, придвинул армию Ромодановского к польским границам. Так что коронация прошла вполне благополучно.
- А как к этому отнеслись другие посольства?
- Меня, помимо России, поддержали Австрия и Бранденбург. Даже вдова Яна Собеского Мария-Казимира была на моей стороне.
- Королева? Она-то почему?
- Она ненавидит французского короля Людовика XIV. Ну а я… - Август засмеялся. - Я еще не встречал женщины, которую бы не смог влюбить в себя . Давайте выпьем за успех у них.
- У кого?
- У женщин, разумеется.
Август опять поднялся с кресла, наполнил бокалы, взял свой.
- Ну, Борис, за женщин.
Осушив бокал, опустился опять в кресло, проговорил с нескрываемым удовлетворением:
- Ваш царь первым поздравил меня с избранием и выразил надежду на союз с Польшей. Я через Никитина велел передать царю мое честное слово, что буду всегда заодно с ним против врагов Креста Святого, и мой низкий поклон за изъявленный Петром аффект в мою пользу. Я тщу себя надеждой лично повидаться с ним.
- Я полагаю, ваше величество, он, возвращаясь из Голландии, обязательно заедет к вам.
- Зачем он поехал туда? Если, конечно, не секрет.
- Ну, официально это Великое посольство поехало приискивать союзников на борьбу с Турцией.
- Ну, Голландию - эту купчиху - вряд ли удастся соблазнить на драку с султаном.
- У государя и другая цель: выучиться там правильному судостроению и вождению кораблей. Нанять побольше профессиональных моряков, военных, закупить оружия. Кстати, сам он едет туда инкогнито.
- Даже так? - удивился король.
- Да. Он всем спутникам запретил величать себя за границей государем под страхом наказания.
- А как же?
- А просто - Петр Михайлов. Десятник.
- Видно, ваш царь оригинал, Борис… э-э…
- Петрович, - подсказал Шереметев.
- Да, да, я так и хотел сказать, Борис Петрович. Сдается мне, мы подружимся с ним по-настоящему. Говорят, он с меня ростом?
- Да, ваше величество, пожалуй, вы одного роста, - согласился Шереметев. - Может, и силой равны.
Видимо, последние слова задели самолюбие Августа: он молча взял со стола бокал свой, обернул его носовым платочком и, кажется совсем не напрягаясь, раздавил в кулаке. Осколки высыпал на стол. Заметив удивление на лице гостя, предложил:
- Попробуйте вы.
- Куда мне, ваше величество.
- Нет, нет, все же попробуйте.
Делать нечего, их величествам отказывать не принято. Борис Петрович взял свой бокал, сдавил в ладони. Ничего не получилось.
- Я разрешаю вам двумя руками, - милостиво согласился Август.
Но и двумя руками Шереметев ничего не смог сделать с бокалом, хотя и сдавливал изо всех сил, аж покраснел. Наконец признался:
- Крепкий, черт… - И поставил на стол.
- Неужли? - хмыкнул король и, взяв бокал, мгновенно раздавил и этот.
- Ну, ваше величество… - развел руками Шереметев. - У меня нет слов.
- Вот так с вашим царем мы раздавим любого нашего врага, хотя бы и султана. В связи с этим у меня к вам вопрос, Борис Петрович.
- Я слушаю вас, ваше величество.
- Вот вы, насколько мне известно, самый удачливый русский воевода, скажите, зачем вам понадобилось Черное море?
- Это вопрос не ко мне, ваше величество. Я воин, мне куда прикажет государь, туда я и иду. Скажет завтра идти на вас - и я пойду.
- На меня?.. - усмехнулся Август.
- Повторяю, если прикажет государь, ваше величество.
- Ну а если на шведов?
- И на них пойду. Но сегодня у нас с ними мир , ваше величество.
- Но мир стоит до рати… так, кажется, у вас говорят?
- Да. Так. Но я не думаю, что государь сразу решится воевать на юге и на севере. Это неразумно.
- И все же, я повторяю свой вопрос: зачем вам Черное море? Неужто у вас нет своего мнения, Борис Петрович?
- Отчего же? Есть. Нам нужен выход к морю, ваше величество.
- Но у вас же есть через Архангельск.
- Там море замерзающее, холодное, а здесь круглый год плавать можно. И потом, России очень досаждают крымские татары.