– Это началось, когда в бассейне нашли агента ЦРУ, и у всех были галлюцинации, помните?
На секунду Артур задумался, стоит ли вновь упомянуть, что он только что прибыл издалека, из туманности Лошадиная голова, что – а также много других удивительных причин – как-то помешало ему следить за последними событиями на Земле, но решил промолчать, чтобы еще больше не запутать дело.
– Нет, – сказал он.
– В это время она и спятила. Она сидела в кафе. Где-то в Рикмансворте. Не знаю, что она там делала, но там она и свихнулась. Она вроде как встала, преспокойно сообщила всем, что на нее снизошло необычайное откровение или еще какая-то хрень, зашаталась, захлопала глазами, а в итоге заорала благим матом и упала на стол. Лицом прямо в бутерброды с яичницей.
Артур поморщился.
– Весьма прискорбно это слышать, – несколько чопорно сказал он.
Рассел только раздраженно хмыкнул.
– Ну, а что делал в бассейне агент ЦРУ? – спросил Артур, пытаясь разобраться, что тут к чему.
– Да так, на воде покачивался. Он был мертвый.
– А что…
– Да бросьте, вы же все помните. Галлюцинации. Все говорили, что это просто кто-то напортачил, эксперимент ЦРУ с психотропным оружием, типа того. Кретинская такая теория насчет того, что не надо никого завоевывать
– гораздо дешевле и эффективнее внушить всем мысль, что завоевание уже произошло.
– А какие конкретно были галлюцинации?.. – спросил Артур почти шепотом.
– Как это, какие конкретно? Я говорю обо всей этой истории с большими желтыми звездолетами, когда все с ума посходили и кричали, что мы умрем, а потом – раз, и звездолеты исчезли, и воздействие улетучилось. ЦРУ все отрицает, значит, это его рук дело.
У Артура слегка закружилась голова. Чтобы не упасть, он ухватился за какой-то рычаг и крепко сжал его. Его рот открывался и закрывался, будто Артур хотел что-то сказать, но никак не мог сообразить что.
– Как бы то ни было, – продолжал Рассел, – какой там они наркотик применили – неизвестно, но на Фенни он все еще действует. Я хотел подать в суд на ЦРУ, но мой знакомый юрист сказал: это все равно что брать приступом психушку с бананом вместо пистолета.
Он пожал плечами.
– Вогоны… – выжал из себя Артур. – Желтые звездолеты… исчезли?
– Ну конечно, это была галлюцинация, – ответил Рассел и странно посмотрел на Артура. – Вы хотите сказать, что ничего не помните? Где же вы были, черт возьми?
Это был настолько уместный вопрос, что Артур от нервного потрясения чуть не вылетел из машины.
– Дьявол!!! – завопил Рассел, пытаясь укротить внезапно затормозивший «сааб».
Он едва успел отъехать в сторону, уступая дорогу грузовику, который несся и свернул на лужайку. Вздрогнув, машина остановилась. При этом девушку ударило о спинку сиденья Рассела, и она неуклюже скатилась на пол.
Артур в ужасе обернулся.
– С ней все в порядке? – выпалил он.
Рассел со злостью взъерошил высушенные феном волосы. Подергал светлые усы. И повернулся к Артуру.
– Будьте добры, – сказал он, – оставьте в покое ручной тормоз.
6
Отсюда до поселка было шесть километров: полтора до перекрестка, до которого гнусный Рассел категорически отказался его подвезти, а там еще четыре с половиной по извилистой проселочной дороге.
«Сааб» исчез во тьме. Артур тупо проводил его взглядом. Он был огорошен не меньше, чем человек, который пять лет считал, что совершенно слеп, и вдруг оказалось, что это ему просто шляпа была велика.
Артур резко встряхнул головой в надежде, что в мозгу у него всплывет какая-нибудь важная деталь, которая встанет на место и придаст смысл непостижимой Вселенной, но поскольку важная деталь, если таковая и имелась, не всплывала, он снова двинулся в путь. Полагаясь лишь на то, что бодрящая мускулы пешая прогулка, а может, и парочка бодрящих кожу мозолей помогут ему увериться хотя бы в собственном существовании, если не в психическом здоровье.