Нетти начала покачиваться, неспешно, осторожно. Я видел угол стола, который встречался с ее промежностью. Потом ее нога, которая переплелась с моей, внезапно задрожала. Я переместил вес на другую ногу. Нетти двинулась со мной. Теперь дрожала и эта нога. Вновь она дернула за петлю. Словно старалась развернуть меня к себе. Я ей позволил. Открыл рот. Наши зубы столкнулись. Наши языки встретились. Я впервые целовался взасос. Это тебе не те сухие поцелуйчики, которыми приходилось перебиваться раньше. И ощущения такие приятные. Но только я хотел не этого. Другого. И не с Нетти.
А потом между нами будто что-то взорвалось. Нетти отпрыгнула. Глаза у нее округлились.
- Это отец! - Где-то вдалеке автомобиль поставили на ручник. - Не стой столбом! - Ее охватила паника. - Спускайся в подвал!
Я пулей вылетел из кабинета, сбежал по ступеням, проскочил кухню, по короткому лестничному пролету спустился в комнату отдыха. Привалился к стене, жадно ловя ртом воздух. Услышал звяканье ключей, легкий скрип открываемой двери. Голос Нетти: "Папа!" Откашливание судьи, бурчание. Я оглядел комнату, ища, где спрятаться. Дом трясло от шагов. Я слушал, как с ковра они переместились на паркет, чтобы замереть на плитках кухни, аккурат над моей головой. В комнате отдыха стало холодно. Я схватил свитер, прислушиваясь. Но до меня доносилось лишь неразборчивое чириканье Нетти. Сердце стучало как барабан. Пара шагов, потом судья медленно двинулся в обратный путь, поднялся по лестнице. А вот Нетти, наоборот, спустилась. С футбольным мячом в руках.
6.4
- Вашим описаниям могла бы пойти на пользу дополнительная толика лирики.
- Ваш подход к моей жизни мог бы быть не столь прямолинейным.
- Продолжайте.
- Рассказать, как завершился тот день?
- Рассказать, как завершился тот день.
6.5
Парк выглядел иначе. Все выглядело иначе после происшедшего в доме Нетти. Деревья стали больше, трава - зеленее, стойки ворот блестели, как драгоценный металл.
- Давай потренируем попытки, - предложила Нетти, пытаясь взрыть каблуком промерзшую землю.
- Нам нужна метка. - Я поискал взглядом ветку, которая могла бы помочь. Нетти пыталась поставить мяч на маленький клочок дерна, но он продолжал с него скатываться.
- Блин! - выкрикнула она, ударив по мячу. Он полетел, как ударенная собака. Я пошел за ним в зону крайнего игрока, поднял, швырнул ей по дуге. Нетти поймала мяч, повернулась и бросила к ряду тисов. Мне пришлось идти туда, смирившись с ее настроением, гадая, как мне удастся из этого выпутаться. Когда я наклонился, чтобы поднять мяч, Нетти уложила меня броском в ноги. Я приземлился животом на мяч, и у меня перехватило дыхание. Нетти обвила руками мою шею, при этом она издавала какие-то рычащие звуки. Я начал злиться, пытаясь одновременно схватить ртом воздух и урезонить ее. Я хотел, чтобы она с меня слезла. И сказал ей об этом:
- Отвали от меня, чокнутая.
И тогда она скатилась с меня. Мы лежали на земле. Лежали долго, очень долго.
Я думал только о проплывающих надо мной серых облаках. Молчание разорвала Нетти.
- Я тебе не нравлюсь, да? - спросила она, уставившись в небо.
- Нравишься. Ты моя подруга, - без запинки ответил я.
Прошли мгновения.
- Но при этом я не нравлюсь тебе как девушка, - не унималась она.
Еще мгновения.
- В этом смысле я как-то о тебе не думал.
Нетти зарычала, выдала свечу.
- Ты такой же, как Бобби Голтс! Ты думаешь, что я лесби. Вы, парни, думаете, что в герлфренды годятся только такие, как Синди Карратерс, не так ли? - Она откатилась.
- Я не думаю, что ты лесби. А Синди Карратерс… мне такая герла не нужна. - Я приподнялся на локте, довольный тем, что сказал правду.
- Да, ты все равно ничем не отличаешься от Бобби Голтса, - говорила она, лежа спиной ко мне.
Я не считал себя таким же, как Бобби Голтс, только не мог объяснить почему. Нетти вновь перекатилась, теперь лицом ко мне. Выглядела она испуганной. Тут я предложил встать и пойти домой, потому что холодно.
На обратном пути мы оба молчали. Настроение у меня падало с каждым шагом. Я страдал из-за того, что моя дружба с Нетти теперь накрылась медным тазом, и, хотя не мог убедить себя в том, что вина не ее, а моя, даже если в основе конфликта всего лишь непонимание, из головы не выходила одна мысль: как может накрыться дружба, если один человек так нравится другому?
Мы повернули за угол к дому Нетти. На подъездной дорожке стояли два автомобиля. Какое счастье. С приближением к дому стало ясно, что брат Нетти купил электрическую гитару.
- Зайдешь на минутку? - спросила Нетти, вдруг став прежней.
- Да, конечно.
- На этот раз мы должны войти через парадную дверь. - Нетти улыбнулась. Я рассмеялся, вне себя от счастья: все вернулось на круги своя. Нетти тоже рассмеялась:
- Извини, что так вышло.
- Не бери в голову, - быстро ответил я, надеясь, что она не будет уточнять, что и как вышло. И думаю, быстрота моего ответа принесла плоды, потому что она порадовала меня еще одной улыбкой.
- Я только принесу тебе раскадровку. Может, ты взглянешь и на сценарий.
Улыбающаяся мисс Смарт приветствовала нас в дверях, из глубины дома доносился гитарный перезвон.
Позже, когда я пришел домой, мать спросила, что у меня в пакете.
- Раскадровка, - ответил я, бросив пакет на разделочный столик.
- Раскадровка? - переспросила она, радуясь, что я использовал незнакомое ей слово.
- Да, конечно. Взгляни, это работа Нетти.
И тут зазвонил телефон. Я находился ближе, поэтому снял трубку.
- Алло?
Звонила мисс Смарт. Голос звучал очень строго:
- Пожалуйста, позови маму.
Блин! Что теперь? Звать? Или спросить, что передать? Я точно знал, что звонок имеет какое-то отношение ко мне.
Я позвал мать, и меня мгновенно выдал мой голос, писклявый, напуганный.
- Эй… да у тебя ломается голос! - воскликнула мама, достаточно громко, чтобы эту весть услышала мисс Смарт. Я передал ей трубку и наблюдал, как она постепенно сводит брови у переносицы и ее глаза превращаются в щелочки на лице-маске. Я слушал бесконечную череду "да, да", мамин голос становился все пронзительнее, потом она бросила на меня злобный взгляд, один из тех, что приберегала для тех случаев, когда я уж очень сильно ее доставал. После очередного "да, да" она протянула трубку мне. Я пришел в ужас. Но не мог этого показать. Может, это буря в стакане воды. Поэтому, чтобы показать, какой я спокойный, я попросил ее узнать, что мне хотят сообщить. Мои слова ее не развеселили.
Миссис Смарт сразу взяла быка за рога:
- Чем вы вдвоем сегодня занимались?
Я глубоко вдохнул.
- Нетти показала мне рисунки. Потом мы пошли в парк, потренировали удары по воротам, - ответил я таким тоном, будто этот день ничем не отличался от любого другого.
- Какие рисунки? - рявкнула она.
- Для нового фильма. Раскадровку.
Миссис Смарт помолчала.
- Ты знаешь, что тебе не следует приходить сюда в отсутствие взрослых!
Я заверил ее в том, что она абсолютно права.
После этого миссис Смарт доложила обстановку:
- Моя дочь сейчас наверху, в своей комнате, плачет.
Я смог выдавить из себя только:
- О!
- Она плачет в своей комнате и не говорит мне почему, - продолжила мать Нетти, все больше расстраиваясь.
- Ну, мы только посмотрели раскадровку, она, кстати, сделала отличные рисунки, а потом пошли в парк и потренировались в ударах по воротам… вот и все, - не отступал я от своего ни на пядь.
Миссис Смарт тяжело вздохнула. Такой вздох ясно говорил: она признавала свое поражение. Подавала сигнал к отступлению. Но что она сказала матери?
Я вернулся на кухню. Мать чистила свеклу. Стояла ко мне спиной, открыв воду на полную. Пакет с картинками перекочевал с разделочного столика на обеденный, за которым сидела сестра и рисовала. Она перехватила мой взгляд, брошенный на пакет, и потянулась к нему. Я выхватил пакет из ее руки. Мнение сестры о картинках Нетти меня не интересовало, о чем я ей и сказал. Она, конечно, пожаловалась матери, Та убавила расход воды.
- Идите наверх и умойтесь. Обед почти готов, - проговорила она, не поворачиваясь.
Мать частенько бывает трудно понять. Сестра проскочила мимо меня. Я шел, гадая, ждет меня нагоняй или нет. Чувство это я ненавидел. Словно вернулся в прошлое, когда отец жил с нами.
Сев за стол, я принялся смотреть на парк, ожидая, пока сестра освободит ванную. Уже почти стемнело. Я едва различал стойки. Кусты просто превратились в черную массу. И из-за Нетти меня мучила совесть. Я подумал, что ее раскадровка поднимет мне настроение. Может, у меня появятся какие-то идеи относительно текста. Сунув руку в мешок, я вытащил картинки, текст и… фотографию! Фотографию этих детей на тыквенном ковре! Могла ли миссис Смарт звонить из-за этой фотографии? Судья заметил ее пропажу? Или у меня паранойя? Я посмотрел на парк. Кусты исчезли. Стойки ворот тоже. За окном воцарилась тьма.
В ванной выключили воду. Я сунул фотографию в ящик стола. Он никак не желал задвигаться. Наконец задвинулся, но чересчур громко.
- Чего это ты делаешь? - Сестра всунулась в комнату, подозрительно глядя на ящик.
- Ничего, - ответил я. Выдвинув ящик, достал ластик, прикинулся, будто что-то стираю.
- Что ты стираешь? - спросила она, подходя ближе.
- Вот что, - я показал ей детально прорисованного червяка. - Только что стер "мне" во фразе "Помоги мне".