Творчество выдающегося американского писателя Торнтона Уайлдера (1897–1975) оставило заметный след в мировой литературе. Содержание романа "К небу мой путь" полнее всего раскрывает эпиграф: "Of all forms of genius goodness has the longest awkward age" - "Из всех форм гениальности доброта - самая деятельная".
Содержание:
Торнтон Уайлдер - К небу мой путь 1
Глава 1 1
Глава 2 4
Глава 3 7
Глава 4 10
Глава 5 13
Глава 6 16
Глава 7 19
Глава 8 22
Глава 9 24
Глава 10 26
Глава 11 31
Глава 12 33
Глава 13 36
Примечания 37
Торнтон Уайлдер
К небу мой путь
Среди прочих талантов доброта не взрослеет дольше всех.
Т. Уайлдер, "Женщина с Андроса".
Меня зовут Джордж Браш;
Я - американец;
Я родился в Ладингтоне;
И путь мой - к небесам.Глупые стишки, которыми дети на Среднем Западе имеют обыкновение пачкать свои учебники.
Глава 1
Джордж Марвин Браш пытается спасти несколько душ в Техасе и Оклахоме. Доремус Блоджет и Марджи Мак-Кой. Мысли по пришествии двадцатитрехлетия. Браш забирает свои деньги из банка. Его уголовное досье: заключение номер 2
Однажды утром в конце лета 1930 года владелец отеля "Юнион" в Крестрего , штат Техас, и несколько его постояльцев были раздосадованы, увидев в книге для записей на регистрационном столике свежую надпись, состоявшую из библейских цитат. Два дня спустя подобное же происшествие привело в раздражение постояльцев гостиницы Мак-Карти в Усквепо, в том же штате, а управляющий театра "Гэм", располагавшегося неподалеку, весьма удивился, обнаружив, что схожим образом испорчен почтовый ящик на его двери. В тот же вечер некий молодой человек, зайдя мимоходом в Первую Баптистскую церковь и застав ежегодный благотворительный церковный конкурс в самом разгаре, уплатил семнадцать центов, занял место у барьера и завоевал первый приз. Его трофеем стала генеалогическая таблица царя Давида. Следующей ночью несколько пассажиров пульмановского вагона "Кверитч", отправлявшегося из Форт-Ворс, испугались не на шутку при виде молодого человека в пижаме, угрюмо бормотавшего вечернюю молитву. Его сосредоточенность осталась непоколебимой, даже когда ему на плечо, больно ударив, свалились увесистые экземпляры "Вестерн Мэгэзин" и "Скрин Фичерс". На следующее утро молодая леди, которая вышла из вагона на перрон, чтобы после завтрака насладиться сигаретой, вернувшись на свое место, нашла вставленную в уголок оконной рамы визитную карточку. Визитка гласила: "Джордж Марвин Браш, представитель Педагогического издательства Каулькинса, Нью-Йорк, Бостон и Чикаго. Издание каулькинсовских учебников по арифметике, алгебре и другим наукам для школ и колледжей". По верхнему краю визитки карандашом было аккуратно добавлено: "Если женщина курит, она недостойна быть матерью". Молодая леди слегка порозовела, разорвала визитку в клочки и сделала вид, что собирается спать. Через несколько минут она приподнялась и, напустив на себя выражение презрения и скуки, окинула взглядом весь вагон. Никто из пассажиров не выглядел способным на такое послание, и менее всех - высокий, крепкого сложения молодой человек, который, однако, остановил на ней свой серьезный взгляд.
Чувствуя, что достиг своей цели, молодой человек взял свой портфель и ушел в сторону вагона для курящих.
Там почти все места были заняты. День был жаркий, и курильщики, сбросив пиджаки, сидели, развалясь, среди синей мглы. В нескольких купе играли в карты, а в одном углу взволнованный юноша пел бесконечную песню, поочередно прищелкивая пальцами и притопывая для ритма каблуком. Группа увлеченных слушателей окружала его, подтягивая припев. В вагоне царило единодушие, и реплики летали из угла в угол. Браш оглядел всех оценивающим взглядом и выбрал место рядом с высоким груболицым человеком в рубашке с короткими рукавами.
- Садись, дружище, - сказал мужчина. - Ты шатаешь вагон. Садись и дай мне спичку.
- Меня зовут Джордж Марвин Браш, - сказал молодой человек, взяв его за руку, глядя прямо и строго ему в глаза. - Я рад, что встретил вас. Я продаю учебники. Я родился в Мичигане и сейчас направляюсь в Веллингтон, Оклахома.
- Это хорошо, - ответил тот. - Это хорошо, но только успокойся, сынок, успокойся. Никто не собирается тебя арестовывать.
Браш чуть покраснел и сказал с тяжестью в голосе:
- Начиная разговор, я всегда выкладываю все факты.
- А что я такого тебе сказал, дружище? - спросил мужчина, обращая на него спокойный и любопытный взгляд. - "Успокойся" и "Дай прикурить".
- Я не курю, - сказал Браш.
Далее разговор пошел о погоде, об урожае, политике и экономическом положении. Наконец Браш произнес:
- Брат, могу я тебе сказать о самом главном в жизни?
Мужчина лениво потянулся во весь рост и склонился к сиденью напротив, подперев рукой свое длинное желтое, с хитрым прищуром лицо.
- Если ты о страховке, то я уже застрахован, - сказал он. - Если ты о нефтяных скважинах, то я не имею к ним никакого отношения. А если о религии, то я уже спасен.
Но у Браша в запасе был ответ даже на такое. В колледже он прослушал курс "Как обращаться к незнакомым людям по поводу их спасения" - два с половиной часа с зачетом, - обычно сопровождаемый в следующем семестре курсом "Аргументы в дискуссиях о Священном Писании" - полтора часа с зачетом. В этом курсе приводились все дебюты в турнирах подобного рода и вероятные ответы. Один из ответов был таков: "Незнакомец объявляет себя уже спасенным. Это утверждение может быть либо (1) истинным, либо (2) ложным". В любом случае следующим ходом евангелисту рекомендовалось сказать то, что сказал Браш:
- Прекрасно. Нет большего удовольствия, чем беседа о самом важном с верующим человеком.
- Я спасен, - продолжал мужчина, - с того момента, когда меня один проклятый дурак сотворил в публичном доме. Я спасен, этакий ты павлин, с той самой поры, как мою жизнь стали тратить ради чужих денег. Поэтому закрой рот и убирайся отсюда - или я вырву тебе язык!
Такое отношение тоже предусматривалось стратегией.
- Ты сердишься, брат мой, - сказал Браш, - потому что ты осознаешь бессмысленность своей жизни.
- Слушай, - сказал мрачно мужчина. - Слушай, что я тебе скажу. Я предупреждаю тебя. Еще одно слово - и я сделаю такое, что ты пожалеешь. Постой! Не говори потом, что я тебя не предупреждал: еще одно слово - и…
- Мне бы не хотелось причинять тебе страдание, брат, - сказал Браш. - Но если я перестал, не думай, что я испугался тебя.
- Я что тебе сказал? - совершенно спокойно произнес мужчина. Он нагнулся, подхватил портфель, стоявший у Браша в ногах, и швырнул его в открытое окно. - Иди поищи, дружок! А после этого поучись собирать себе паству.
Браш побагровел. Он холодно улыбнулся.
- Брат, - сказал он, - твое счастье, что я пацифист. Я мог бы одним ударом подбросить тебя к потолку этого вагона. Я мог бы согнуть тебя в три погибели одним ударом ноги. Брат, я самый сильный человек из всех, кто когда-либо получал диплом нашего колледжа. Но я не трону тебя. Ты насквозь пропитан спиртом и табаком.
- Ха-ха-ха! - захохотал мужчина.
- Твое счастье, что я пацифист, - механически повторял Браш, пристально глядя ему в глаза, в желтые складки его лица, в синие пуговицы расстегнутого ворота рубашки.
На них смотрел уже весь вагон. Желтолицый мужчина махнул рукой, приглашая соседей из купе рядом принять участие.
- Он чокнутый, - объявил он.
Голоса в вагоне нарастали угрожающей волной:
- Убирайся отсюда к черту! Выбросить его отсюда!
Браш закричал мужчине в лицо:
- Ты переполнен ядом… Все видят, что ты… Ты погибаешь! Почему ты не думаешь о спасении?
- О-хо-хо-хо! - гоготал мужчина.
Шум в вагоне перерос в рев. Браш вышел в проход и направился к туалету. Он весь дрожал. Подложив руку, он уперся лбом в стену. Ему казалось, что его сейчас стошнит. Браш бормотал снова и снова: "Он весь пропитан спиртом и табаком". Набрав в рот воды, он побулькал в горле. Наконец, окончательно успокоившись, он вернулся в вагон "Кверитч", где ехал вначале. Он шел опустив глаза. Сев на свое место, он обхватил руками голову и уставился в пол.
- Я не должен их ненавидеть, - прошептал он.
Поезд прибыл в Веллингтон с опозданием на час. Браш занял номер в отеле, взял напрокат автомобиль и съездил за портфелем. Почти весь день он провел, дозваниваясь в директорат школы. После обеда, выйдя из столовой, он подошел к регистрационному столику и в книге записей аккуратно написал печатными буквами фразу из Библии, после чего спокойно отправился спать.