- Сегодня уже поздно отправляться на прогулку, - с облегчением произнесла мисс Алан. - Все галереи закрыты.
- А я бы прогулялась, - возразила Люси. - Мне хочется объехать вокруг города на трамвае, на площадке рядом с водителем.
У обоих ее собеседников сделались серьезные лица. Мистер Биб, чувствуя себя ответственным за нее в отсутствие мисс Бартлетт, рискнул высказаться:
- А что, пожалуй, это можно. К сожалению, я должен написать несколько писем. Но если вы хотите погулять одна, то лучше пешком.
- Итальянцы, знаете ли... - засомневалась мисс Алан.
- Может, я встречу кого-нибудь из знакомых, кто будет переводить мне надписи на вывесках.
Но они все еще сомневались. В конце концов ей все же удалось уговорить мистера Биба, пообещав, что она совершит короткую пешую прогулку и при этом будет держаться улиц, где много туристов.
- Вообще-то не надо бы ей выходить, - задумчиво проговорил мистер Биб, провожая ее взглядом. - Слишком много Бетховена.
Глава 4.
Мистер Биб был совершенно прав. Никогда Люси так ясно не отдавала себе отчета в собственных желаниях, как после игры на фортепьяно. Она не оценила ни остроумия священника, ни намеков мисс Алан. От скуки ей требовалось средство посильнее - может быть, поездка на продуваемой ветром площадке трамвая с круговым маршрутом.
Правда, это считалось "не для леди". И почему только все самое интересное - "не для леди"? Шарлотта объяснила это так:
- Дело не в том, что мы выше или ниже мужчин, мы просто сильно отличаемся от них. Наша миссия заключается не в том, чтобы чего-нибудь добиваться самим, а в том, чтобы вдохновлять мужчин. Косвенным образом, благодаря такту и незапятнанной репутации, женщина может добиться многого. Но если она собьется с пути, ее осудят, начнут презирать, а потом и вовсе перестанут с ней считаться. Сколько поэм об этом написано!
Прекрасная дама средних веков оказалась бессмертной. Исчезли драконы, а вместе с ними и рыцари, но она по-прежнему находится среди нас. Приятно опекать ее на досуге, воздавать ей почести после вкусного обеда. Но, увы! Нежное создание начало деградировать. В сердце прекрасной дамы рождаются странные желания. Ее увлекают шквальные ветры, широкие просторы и колоссальные водные пространства. Она научилась ценить царство мира сего, его богатство, красоту - и даже войну, как средство защиты сверкающих вершин, устремленных ввысь, навстречу падающим небесам.
Мужчины, твердя, будто она их вдохновляет, радостно скользят по поверхности и развлекаются в обществе других мужчин, радуясь не тому, что сильны, а тому, что живы.
Но прежде чем опустится занавес, она хочет отбросить августейший титул Вечной Женственности и уйти в качестве простой смертной, в своем собственном преходящем облике.
Люси - не прекрасная дама средних веков, не абстрактный идеал, к которому ей предначертано стремиться. Но она и не борец. Время от времени ее начинает сильно раздражать какой-либо конкретный запрет, и она переходит границы, но потом раскаивается.
В тот день она была как-то особенно беспокойна. Ей хотелось совершить какой-нибудь поступок, который бы не одобрили ее доброжелатели. И, раз ей запретили круговую поездку на трамвае, она зашла в магазин "Алинари" и купила репродукцию картины Боттичелли "Рождение Венеры". Мисс Бартлетт как-то сказала, что, к сожалению, Венера только портит прекрасный пейзаж, и отговорила ее от покупки. (Сожаление относилось к обнаженной натуре.) Такая же судьба постигла "Бурю" Джорджоне, "Маленького идола", некоторые сикстинские фрески и "Апоксиомена" Лисиппа. Теперь же Люси чувствовала себя увереннее и приобрела "Коронацию" Фра Ангелико, "Вознесение святого Иоанна" Джотто, нескольких младенцев Делла Роббиа и мадонн Гвидо Рени. Ее вкусы не отличались от общепринятых, и она безоговорочно одобряла любое прославленное имя.
Но и после того, как она истратила целых семь лир, врата свободы все еще оставались закрытыми. Она отдавала себе отчет в каком-то смутном недовольстве - уже одно это было ей в диковину. "Мир, - размышляла Люси, - полон восхитительных вещей, но мне они почему-то не попадаются". (Недаром миссис Ханичерч возражала против ее увлечения музыкой: после игры дочь становилась раздражительной, непрактичной и обидчивой.)
"Со мной никогда ничего не случается, - думала Люси, стоя на площади Синьории и равнодушно созерцая достопримечательности, о которых успела многое узнать. Вся огромная площадь была в тени: солнце слишком поздно вышло из-за туч. Нептун выглядел каким-то нереальным - полубог, полупризрак. А фонтан лениво брызгал на ноги людей и сатиров. Лоджия казалась тройным входом в пещеру, где обитало множество странных существ, плохо различимых, но бессмертных, бесстрастно, как за приливами и отливами, наблюдающих за приходами и уходами человечества. Это был час, когда самые нереальные вещи становятся реальными. В этот час старики задумываются о том, что, должно быть, достаточно пожили, пора и на покой. Люси хотела чего-то большего.
Она устремила печальный взор на дворцовую башню, которая поднялась из тьмы, как колонна из шершавого золота. Да это была уже как бы и не башня, прочно стоявшая на земле, а недоступное сокровище, сверкающее и пульсирующее в небе. Ее блеск заворожил Люси и еще долго плясал у нее перед глазами после того как она опустила их долу. Она собралась идти домой.
И вдруг что-то случилось.
Стоя возле Лоджии, два итальянца повздорили из-за денег. "Пять лир, - кричали они, - пять лир!" Вспыхнула драка, один получил сильнейший удар в грудь и начал клониться в сторону Люси, морщась и раскрыв рот, словно желая сказать ей что-то важное. Показалась кровь. Она вытекала у бедняги изо рта и капала вниз, на землю между ними.
Все было кончено. Откуда-то набежала толпа, оттеснила ее от этого человека и потащила его к фонтану. Почему-то рядом очутился мистер Джордж Эмерсон, он стоял в нескольких шагах от Люси, их разделял только клочок земли, где только что лежал раненый итальянец. Его лицо плавало в серой дымке, и дворец плавал в дымке, а потом тяжело качнулся и рухнул прямо на Люси, и вместе с ним рухнуло небо.
"О, что я наделала!" - мелькнуло у нее в голове.
"О, что я наделала." - пробормотала Люси и открыла глаза.
Джордж Эмерсон по-прежнему смотрел на нее, но теперь их уже ничто не разделяло. Она пожаловалась, что у нее вдруг потемнело в глазах и ей померещилось, будто одного человека закололи ножом, а другой теперь держал ее в объятиях. Они сидели на ступенях галереи Уффици. Наверное, это Эмерсон перенес ее туда. Когда она заговорила, он встал и отряхнул колени. Она повторила:
- Что я такое наделала?
- Вы упали в обморок.
- Я... прошу прощения.
- Как вы себя чувствуете?
- Отлично. Замечательно. - Она изобразила улыбку.
- Тогда пойдемте домой. Не стоит здесь задерживаться.
Он протянул руку, чтобы помочь ей встать. Она сделала вид, будто не заметила. Возле фонтана по-прежнему голосили, не умолкая ни на минуту. Весь мир лишился красок и смысла.
- Вы очень добры. Кажется, я ушиблась при падении. Но сейчас уже все прошло. Я могу идти сама, благодарю вас.
Он все еще протягивал руку.
- О, мои репродукции! - вспомнила Люси.
- Какие репродукции?
- Которые я купила в "Алинари". И, должно быть, выронила на площади. - Она покосилась на Джорджа. - Может быть, вашей доброты хватит и на то, чтобы сходить за ними?
Конечно, хватит. Когда Эмерсон повернулся к ней спиной, Люси встала и с осторожностью преступника стала красться в сторону Арно.
- Мисс Ханичерч!
Она остановилась, держась за сердце.
- Посидите еще немного, вы не дойдете одна.
- Нет-нет, дойду. Большое спасибо.
- Не дойдете. Вон, вы не можете выпрямиться во весь рост.
- Нет, лучше я...
- Тогда я не пойду за вашими репродукциями.
- Мне лучше побыть одной.
Он властно произнес:
- Убили человека. По всей вероятности - убили. Сядьте и отдохните как следует. Не двигайтесь, пока я не вернусь.
Ошеломленная, на этот раз она послушалась.
В отдалении, как в страшном сне, мелькали люди в черных капюшонах. Дворцовая башня потускнела и вернулась на землю. Как ей держаться с мистером Эмерсоном, когда он вернется?
"Что я наделала!" - эта мысль неотступно сверлила ее мозг. У нее было такое чувство, словно она вслед за убитым переступила некую черту.
Молодой человек вернулся, и она заговорила с ним об убийстве. Это почему-то оказалось легко. Слова полились рекой, хотя еще совсем недавно при виде крови она потеряла сознание. Люси быстро справилась с шоком и, будучи физически крепкой, без посторонней помощи поднялась на ноги, чтобы, несмотря на дрожь во всем теле, двинуться к реке. Мимо проехала карета. Извозчик предложил ей свои услуги - она отказалась.
- Вы говорите, убийца поцеловал убитого, а потом сдался полиции? Странные эти итальянцы! Мистер Биб говорит, что они все на свете знают, а по мне, так сущие дети... Что вы делаете?
Он что-то бросил в мутный поток.
- Что вы туда бросили?
- Так, кое-что ненужное, - буркнул он.
- Мистер Эмерсон!
- Что?
- Где мои репродукции?
Он молчал.
- Мне показалось или это их вы бросили в реку?