- Я и сама справлюсь!
Фиц подошел к окну. В саду работали около дюжины садовников, подрезая кусты, подстригая траву на лужайках, подравнивая граблями дорожки. Некоторые кусты цвели: розовая калина, желтый зимний жасмин, виргинский гамамелис и душистая зимняя жимолость. За садами поднимался пологий зеленый склон холма.
С Би нужно быть терпеливым, напомнил он себе, нужно не забывать, что она иностранка, одна в чужой стране, оторванная от семьи и всего, что ей знакомо. В первые месяцы брака это было легко, когда его еще пьянил ее взгляд, ее запах, прикосновение к ее нежной коже. Теперь ему приходилось прилагать усилия.
- Может, тебе отдохнуть? - мягко сказал он. - Я сам поговорю с Пилом и миссис Джевонс и проверю их план приема. - Пил был дворецким, а миссис Джевонс - экономкой. Отдавать распоряжения слугам было обязанностью Би, но Фиц так волновался перед визитом короля, что рад был поводу заняться всем самостоятельно. - А когда отдохнешь, я введу тебя в курс дел.
Он вынул портсигар.
- Не кури здесь, - сказала она.
Он воспринял это как согласие и двинулся к двери. Перед тем как выйти, остановился:
- Послушай, не веди себя так при их величествах, ладно? Я имею в виду, не надо бить слуг.
- Я ее не била, а просто уколола, чтобы проучить.
У русских это в порядке вещей. Как-то раз, еще в Санкт-Петербурге, в посольстве Великобритании отец Фица пожаловался на ленивых, слуг, и русские друзья попеняли ему, что он мало их бьет.
- Монарху было бы неприятно оказаться свидетелем подобной сцены, - сказал Фиц. - Я уже говорил, в Англии это не принято.
- Когда я была маленькой, - ответила Би, - меня заставили смотреть, как вешали трех крестьян. Мама была против, но дед настоял. Он сказал: "Ты должна научиться наказывать слуг. Если не дашь затрещину или не выпорешь слугу за провинность - лень или небрежность, - он натворит больших бед и кончит жизнь на виселице". Дед говорил, что снисходительность к низшим сословиям в конечном итоге оборачивается жестокостью.
Фиц начал терять терпение. Би все время вспоминала детство, когда ее семья обладала несметными богатствами и могла делать что угодно, когда их окружали толпы послушных слуг и тысячи довольных жизнью крестьян. Если бы ее жестокий, властный дед был жив, такая жизнь могла бы продолжаться. Но после смерти деда отец-пьяница и слабый, безответственный брат, что продавал древесину, а лес не сажал, - промотали семейное состояние.
- Времена изменились, - сказал Фиц. - И я прошу тебя - нет, я приказываю - не ставить меня перед королем в неловкое положение. Надеюсь, я ясно выразился.
Он вышел и закрыл за собой дверь.
Фиц шел по широкому коридору, чувствуя раздражение и легкую грусть. Когда они только поженились, после таких размолвок у него оставалось чувство недоумения и вины. Теперь он привык. Неужели так всегда бывает в браке? - недоумевал он.
Высокий лакей, полировавший дверную ручку, выпрямился и прислонился спиной к стене, опустив глаза, как в Ти-Гуине должны были делать все слуги, когда мимо проходит граф. В некоторых домах прислуга должна была в этот момент стоять лицом к стене, но Фиц считал это пережитком феодализма. Фиц узнал слугу - тот участвовал в матче по крикету между прислугой Ти-Гуина и шахтерами Эйбрауэна, отличный леворукий бэттер.
- Моррисон, - сказал Фиц, вспомнив его имя, - скажите Пилу и миссис Джевонс, чтобы они пришли в библиотеку.
- Сию минуту, милорд.
Фиц сошел вниз по главной лестнице. Он женился на Би, очарованный ею, но были у него и практические соображения. Он мечтал основать великую англо-русскую династию, которая бы правила обширными владениями как династия Габсбургов веками правила землями в Европе.
Но для этого нужен наследник. А в таком настроении Би вряд ли будет ему рада сегодня вечером. Он мог бы настоять, но ни к чему хорошему это никогда не приводило. С последнего раза прошло недели две. Ему не хотелось бы, чтобы его жена вульгарно стремилась к этому, но с другой стороны, две недели - довольно долгий срок.
Его сестра Мод в двадцать три года была еще не замужем. Кроме того, ее ребенок, независимо от пола, наверняка будет воспитан яростным социалистом и спустит деньги семьи на революционные листовки.
Фиц был женат три года - и уже начинал беспокоиться. Би забеременела только раз, в прошлом году, но на четвертом месяце потеряла ребенка. Это случилось после ссоры. Фиц отменил запланированную поездку в Петербург, и Би ужасно разволновалась, кричала, что хочет домой. Фиц стоял на своем: в конце концов, не годится, чтобы последнее слово оставалось за женой, - но когда случилось несчастье, он почувствовал, что сам во всем виноват. Только бы она снова забеременела, тогда уж он проследит, чтобы ее ничто не расстраивало.
Отогнав тревожные мысли, он вошел в библиотеку, сел за обтянутый кожей стол и стал составлять список.
Вскоре вошли дворецкий Пил и молодая служанка. Пил - младший сын фермера, и у него здоровый вид сельского жителя: лицо покрыто веснушками, а волосы едва тронула седина, - но всю свою жизнь он проработал в Ти-Гуине.
- Миссис Джевонс слегши, милорд, - сказал Пил и скорбно добавил: - Колики у ней. В желудке.
- Избавьте меня от подробностей, - сказал Фиц. Он уже давно не пытался учить слуг правильно говорить. Взглянул на служанку, миловидную девушку лет двадцати - ее лицо казалось смутно знакомым. - А это кто? - спросил он.
- Этель Уильямс, милорд, - сама представилась девушка, - я помощница миссис Джевонс. - У нее была мелодичная речь жителей долин Южного Уэльса.
- Мне кажется, Уильямс, вы слишком молоды, чтобы выполнять обязанности экономки.
- С позволения вашей светлости, миссис Джевонс сказала, что вы наверняка привезете домоправительницу из Лондона, но она надеется, что пока вас удовлетворит и моя работа.
Ему показалось, или глаза ее как-то особенно блеснули, когда она произнесла последнюю фразу? Хоть она говорила с должным почтением, но вид у нее был дерзкий.
- Прекрасно, - ответил Фиц.
В одной руке у Уильямс была толстая тетрадь, в другой - два карандаша.
- Я заходила к миссис Джевонс, и она чувствовала себя достаточно сносно, чтобы просмотреть со мной все записи.
- А зачем вам второй карандаш?
- На случай, если первый сломается, - сказала она с улыбкой.
Слугам не положено улыбаться графу, но Фиц не мог не улыбнуться в ответ.
- Ну что же, - сказал он, - рассказывайте, что у вас там, в тетрадке.
- Три вопроса, - сказала она. - Гости, слуги и провизия.
- Хорошо.
- Как нам стало известно из письма вашей светлости, ожидается двадцать гостей. Большинство прибудет в сопровождении одного или двух личных слуг; будем считать в среднем двух, то есть нужны еще помещения для сорока слуг. Все приезжают в субботу и уезжают в понедельник.
- Правильно.
Фица охватило странное чувство, в котором смешались радость и страх. Очень похоже он чувствовал себя перед произнесением своей первой речи в Палате лордов: он ждал этого момента и в то же время волновался, сумеет ли выступить хорошо.
Уильямс продолжала:
- Разумеется, их величества займут Египетские покои.
Фиц кивнул. Это были самые большие апартаменты, где в оформлении стен использованы мотивы из египетских храмов.
- Миссис Джевонс сказала, какие, по ее мнению, комнаты можно подготовить для гостей, и я все записала.
- Покажите, - сказал Фиц.
Она обошла стол и положила перед ним тетрадь. Слуги, работающие в доме, должны были мыться раз в неделю, и он не почувствовал обычного для простолюдинов неприятного запаха. На самом деле от ее тела шел теплый запах цветов. Может, она ворует хорошее мыло у Би? Он прочел список.
- Прекрасно, - сказал он. - Но, возможно, графиня захочет заново решить, кого где можно разместить. Ее мнение может перемениться.
Уильямс перевернула страницу:
- Вот список необходимой временной прислуги: шесть девушек на кухню, чистить овощи и мыть посуду; двое мужчин с чистыми руками прислуживать во время еды; еще три горничные и трое мальчишек - чистить обувь и зажигать свечи.
- У вас есть предложения, где их взять?
- Да, конечно, милорд, я составила список местных, которые работали здесь раньше, а если будет недостаточно, мы попросим их посоветовать еще кого-то.
- Только смотрите, чтобы среди них не было социалистов, - озабоченно сказал Фиц. - Они могут начать доказывать королю, что капитализм - это зло. С валлийцами никогда не знаешь, чего ждать.
- Конечно, милорд.
- А как с провизией?
Она перевернула следующую страницу.
- Вот список продуктов, составленный по опыту прошлых приемов.
Фиц взглянул: сто буханок хлеба, двадцать дюжин яиц, десять галлонов сливок, сто фунтов грудинки, пятьдесят стоунов картофеля… Ему стало скучно.
- Не подождать ли с этим? Пусть меню утверждает графиня.
- Только все это придется заказывать в Кардиффе, - ответила Уильямс. - Лавки в Эйбрауэне не справятся с такими большими заказами. И даже в Кардифф придется сообщить заранее, чтобы в нужный день у них всего хватило.
Хорошо, что этим занимается она, подумал Фиц. Она умеет строить планы - редкое качество.
- Вот бы мне в полк кого-то вроде вас, - сказал он.
- Я не могу носить хаки, мне не идет, - задорно ответила она.
Дворецкий посмотрел на нее с возмущением.
- Ну-ну, Уильямс, не наглейте!
- Прошу прощения, мистер Пил.
Фиц сообразил, что сам виноват, - заговорил в шутливом тоне. Впрочем, его не рассердил ее ответ. Вообще говоря, она ему нравилась.
Пил сказал: