- Немного загадочно! - проговорил он. - Не желает ли она вытянуть из беды своего любовника? Но, в сущности, она права: это был бы вредный пример для мелких людишек!.. Да к тому же княгиня очень, очень красива! Да и знать в почете, надо же ей дать снисхождение! Я думаю, что она права!
Результатом этих размышлений оказалось то, что начальник полиции, войдя в кабинет, отдал приказание приостановить розыски по делу Порова.
10
Входя около девяти часов вечера в гостиную княгини, генерал был удивлен, (и надо сказать, неприятно удивлен) услышав тихий разговор нескольких женских голосов.
Звон шпор уведомил общество о прибытии начальника полиции и в миг он был окружен дамами, одна другой прелестнее и знатнее.
- Несравненный!.. Рыцарь без страха и упрека! - посыпались на генерала возгласы, чуть не оглушившие его.
Сама Адина поспешила к приехавшему, протянув ему руку для поцелуя, на этот раз не обтянутую перчаткой, и указала место на диване подле себя.
- Вы приехали! Благодарю вас, милый генерал!
Милый генерал послал ей взгляд, где упрек сливался с восторгом: княгиня была в этот вечер необычайно хороша!
- Здесь собрался целый эскадрон благородных дам, желающих помочь женщине в настоящем несчастье! - сказала Адина.
- Pardon, княгиня! - произнес генерал, выпрямляя стан. - Я не знаком с нитью разговора! Вы меня просили на чашку чая!
- Совершенно справедливо! - ответила Адина, позвонив.
Легкий шум шелковых платьев пробежал по стульям, занятым гостями. Но генерал держался настороже: предвиделась борьба!
Лакей внес на большом подносе чай.
Адина сама, своими обворожительными пальчиками, положила сахар в стакан генерала, оправдываясь неумением употреблять щипцы.
Она два или три раза проводила своей мраморной ручкой, едва прикрытой прозрачными кружевами, около лица генерала, то предлагая ему сливок, то печенья…
И когда чай, приправленный маленькими светскими сплетнями, украшенный изысканным светским языком с примесью иностранных слов, был отпит, княгиня оправила складки платья, проводя надушенным тонкими духами платком по руке генерала, и откинулась на спинку дивана.
- Теперь, - предложила она, - давайте болтать по-французски!
Едва лакей с подносом скрылся за толстой драпировкой, как счастливое настроение мира и общей гармонии воцарилось в этом дружеском собрании светских людей, радующихся быть вместе.
- Странный слух дошел до меня, mon cher gИnИral, - начала княгиня. - Вы первый должны были его узнать, стоя в преддверии новостей… Эта бедная молодая девушка… Вы, конечно, знаете?..
Генерал, облокотясь на противоположный конец дивана и подобрав ноги, с удивлением заметил, что расстояние между ним и княгиней как бы увеличилось втрое.
- Эта бедная молодая девушка, Попова, или, кажется, Порова?
Генерал молча кивнул головой.
- Девица Порова, несчастная жертва страшного насилия… - генерал не моргнул. - Мне кажется, ей трудно будет теперь выйти замуж…
При этих словах генерал, выпрямляясь, послал княгине взгляд, полный немого одобрения в ловкости.
- Нас, светских женщин, - продолжала Адина, приложив руку к сердцу, - часто обвиняют, что мы не умеем сочувствовать людям, живущим вне нашей сферы, предполагая, что мы созданы только для веселья… И вот мы решили, я и мои друзья, вот эти дамы, сложиться и пожертвовать этой бедной молодой особе небольшую сумму, которая могла бы хотя бы отчасти облегчить положение несчастной!
Одна из присутствующих дам сильно закашлялась и едва сдержала смех, спрятав лицо свое в платок.
Княгиня, глядя на свою руку, украшенную браслетами, продолжала:
- Конечно, я надеюсь, что молодые безумцы, причинившие это несчастье, будут строго наказаны!
Непродолжительная тишина воцарилась после этой рассчитанной и удачно произнесенной речи. Все глаза были опущены.
Генерал воспользовался этим, чтобы полюбоваться прелестными атласными шейками, нежными ушками и личиками, полными грации, дышащими скромностью и добротой.
- Я понял из всего сказанного, - проговорил он, - что с вашей стороны это безвозмездное приношение - благодеяние, от души оказываемое бедной жертве.
- А что же вы бы желали, чтобы это было, - спросила Адина.
- Мадам, - ответил генерал, - ваша ангельская доброта не может быть отвергнута! Порова живет в… улице! Передайте ей вашу щедрую помощь! Мой помощник вызывается быть вашим посредником.
- О, генерал, - воскликнула Адина, - такой шаг похож на желание купить молчание!
Клин взглянул на лицо Адины: взор пятнадцатилетней девочки не выражал иногда столько невинности и откровенности!
- Объяснитесь, - сказал он. - Я ничего не понимаю!
Все дамы разом заговорили: лед был сломан, кружок сблизился. По прошествии двадцати минут воцарилось общее согласие.
Генерал удалился, позвякивая шпорами, с видом победителя. Адина провожала его до следующей комнаты.
- Вы похитили у меня вечер, - сказал он ей, беря ее руку.
- Для доброго дела, - отвечала она с хитрой улыбкой. - Вознаграждение впереди, - прибавила она с улыбкой восхищения. - И будьте уверены, генерал, что все будет шито-крыто!
Генерал поцеловал ее ручку.
- Вот собранная сумма, - прибавила она, вынимая из-за корсажа маленький пакет, теплый и надушенный от близости ее груди.
Генерал поцеловал пакет, как святыню. Адина кокетливо погрозила ему, и оба расстались в восторге друг от друга.
11
Вечером следующего дня Поров с дочерью сидели в маленьком зале, полном цветов и птиц. Место умершей не было занято: большое кресло как бы ожидало прихода матери для принятия участия в ужине. Отец и дочь не хотели изменять прежнего порядка: это кресло возвращало их мысленно к прежнему времени, и каждый взгляд, брошенный на него, напоминал о мести. Необходимо было отомстить не только за бесчестие Раисы, но и за преждевременную смерть матери, погибшей под тяжелым ударом постигшего несчастья.
Отец и дочь в этот день, как и всегда в последнее время, избегали весь Невский и Набережную, где обычно прогуливается вся знать… Высокая ростом и представительная, хорошо сложенная Раиса, глубокий траур, седые волосы провожающего ее старичка - невольно обращали взоры очень многих на них: то смешанные с любопытством, то с нескромностью…
Раиса оставалась одинаково невозмутимой под пренебрежительными взглядами со стороны женщин и восторженно-нахальными со стороны мужчин. Мысли ее были далеко…
Она искала сходства в походке и в движениях едва ею рассмотренных трех молодых людей.
Вглядываясь через черный вуаль в проходящих мужчин, она сравнивала их движения и иногда говорила себе со вздохом, что она никогда их не узнает.
Сегодня их прогулка была дольше обыкновенного. Когда Поров хотел возвращаться домой, Раиса сказала: "Еще рано!"
Фонари были уже зажжены, запоздалые прохожие покидали Английскую набережную, и ночь спускалась на белую, покрытую снегом Неву.
Только тогда молодая девушка с сожалением пошла домой, вглядываясь в богато убранные сани, уносившие счастливцев на блестящие обеды, или домой, где все свои встречались после дневных забот или веселья…
Раиса вернулась в унынии… В течение восьми дней ни одного признака, ничего похожего! Это могло, наконец, привести в отчаяние. Нередко она задавала себе вопрос: не безумие ли с ее стороны и не выше ли это человеческих сил одной бороться против всего общества, готового подавить ее!..
Рассеянно наливала она чай отцу, который не решался отрывать ее от дум и печально следил за нее.
Время от времени Раиса сбрасывала с себя овладевшую ею меланхолию и улыбалась… но что это была за печальная и грустная улыбка!
Раздался звонок. Кухарка побежала открывать. Поров, думая, что пришел один из покинувших его друзей, встал.
Вошла горничная.
- Какая-то барыня желает видеть барышню, - сказала она.
Раиса подняла голову: с тех пор, как умерла ее мать, ни одна еще посетительница не переступала порога ее жилища.
- Кто такая? - спросила она.
- Барыня не хочет говорить, как ее звать! Она что-то намерена сказать барышне.
Отец и дочь переглянулись.
- Проси! - сказала Раиса.
Чтобы лучше осветить полутемную комнату, она зажгла другую лампу, побольше.
В комнату вошла пожилая женщина, одетая в темное платье с вылинявшей шалью, и в такой же шляпке с лентами. Костюм вполне соответствовал носившей его: это была одна из тех многих, лица которых ничего не выражают и при встрече с которыми невольно задаешься вопросом: "Где я видел эту личность?"
- Садитесь, пожалуйста, - обратилась к ней Раиса, пристально вглядываюсь в лицо посетительницы.
Женщина села на стул, положив на колени маленький шагреневый сак со стальным замком. Она начала разговор такой же бесцветный, как была и сама.
- Я решилась придти к вам, - начала она, - по желанию одной дамы… нескольких дам, но преимущественно одной, которая сильно интересуется вашим положением!
Раиса глянула на отца: тот слушал безмолвно, апатично. Молодая девушка последовала его примеру.
- Я слышала, что вы имели несчастье потерять мать?
Раиса утвердительно кивнула головой.
- Дамы высшего круга узнали, что вы очень интересны и достойны уважения, и просили меня повидаться с вами от их лица.
- Про каких дам вы говорите? - задал вопрос Поров.
- Про знатных дам, про добрых дам, занимающихся благотворительностью!
- Мы ни в чем не нуждаемся, - сурово заметил старик.