Легендарный Мюнхгаузен, описанный Григорием Гориным, достаточно сильно отличается от хорошо известного нам классического литературного образа. Он фантазёр и нонконформист. Вся его жизнь – жизнь гения, устроенная так, чтобы быть не как у всех. Мюнхгаузену важно существовать в бурной и значительной деятельности. К сожалению, почти никто не может понять и принять его. Для большинства он сумасшедший, постоянно дающий повод для насмешек. Для своей семьи он обуза, сын не любит его, ведь "слава" отца отбрасывает тень и на него… Мюнхгаузен парадоксален, ведь со всеми своими небылицами и фантазиями, он оказывается самым правдивым и порядочным человеком. Готовым идти на принцип, даже себе во вред.
Содержание:
Действующие лица 1
Часть первая 1
Картина первая 1
Картина вторая 3
Картина третья 4
Картина четвертая 6
Часть вторая 7
Картина пятая 7
Картина шестая 9
Картина седьмая 10
Картина восьмая 12
Григорий Горин
Тот самый Мюнхгаузен
Действующие лица
Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен – барон.
Марта – его жена.
Якобина фон Мюнхгаузен – его супруга, баронесса.
Феофил фон Мюнхгаузен – его сын.
Томас – слуга.
Бургомистр .
Рамкопф – адвокат.
Судья .
Пастор .
Фельдфебель .
Музыкант .
Горожане .
Действие происходит в одном из многочисленных германских княжеств XVIII века.
Часть первая
Картина первая
Просторная гостиная в доме барона Мюнхгаузена. Стены украшены многочисленными картинами, изображающими барона во время его знаменитых путешествий и подвигов. Здесь же развешаны головы и рога подстреленных бароном зверей.
В центре гостиной – большой камин. Рядом – книжные шкафы, заполненные книгами в дорогих переплетах. В правом углу гостиной – клавесин. В глубине – лестница, ведущая в кабинет барона. Возле лестницы – огромные часы с маятником. Слуга Томас вводит Пастора .
Томас . Прошу вас, господин пастор. Господин барон сейчас спустится.
Пастор . Хорошо, я подожду.
Томас делает попытку уйти. Пастор останавливает его.
Послушай, твой хозяин и есть тот самый барон Мюнхгаузен?
Томас . Да, господин пастор. Тот самый.
Пастор (указывая на рога и чучела) . А это, стало быть, его охотничьи трофеи?
Томас . Так точно.
Пастор . И этот медведь? (Указывает на чучело.)
Томас . Да, господин пастор. Господин барон поймал его прошлой зимой.
Пастор . Поймал?
Томас . Так точно! Господин барон пошел в лес на охоту и там встретился с этим медведем. Медведь бросился на него, а поскольку господин барон был без ружья…
Пастор . Почему без ружья?
Томас . Я же говорю: он шел на охоту…
Пастор (растерянно) . А… Ну-ну… Дальше.
Томас . И когда медведь бросился на него, господин барон схватил его за передние лапы, сжал их и держал так, пока тот не умер.
Пастор . От чего ж он умер?
Томас . От голода… Медведь, как известно, питается зимой тем, что сосет лапу, а поскольку господин барон лишил его такой возможности…
Пастор (с усмешкой) . И ты в это веришь?
Томас . Конечно, господин пастор. (Указывает на медведя.) Да вы сами посмотрите, какой он худой.
Пастор . Ладно, ступай…
Томас уходит. Пастор с любопытством оглядывает гостиную, пристально рассматривает книги. Стенные часы вдруг издают негромкое шипение, затем бьют три раза. Тут же наверху в кабинете раздаются два пистолетных выстрела. Пастор вздрагивает, испуганно прижимается к стене. Быстро входят Томас и Марта .
Томас . Фрау Марта, я не расслышал, который час?
Марта . Часы пробили три, барон – два… Стало быть, всего пять.
Томас . Тогда я ставлю жарить утку?
Марта . Да, пора.
Из своего кабинета по лестнице сбегает Мюнхгаузен . Ему лет пятьдесят, но он бодр и энергичен: лихие усы, белый парик с косичкой, за поясом – пистолет.
Мюнхгаузен . Так, дорогие мои, – шесть часов! Пора ужинать!
Марта . Не путай нас, Карл. Ты выстрелил два раза.
Мюнхгаузен (смотрит на часы) . А сколько на этой черепахе? Ах, черт, я думал, они уже доползли до четырех… Ладно, добавим часок… (Достает из-за пояса пистолет.)
Марта (хватает его за руку) . Карл, не надо. Пусть будет пять! У Томаса еще не готов ужин.
Мюнхгаузен . Но я голоден! (Стреляет, пистолет дает осечку.) Вот, черт возьми, получилось полшестого… Ладно! (Томасу.) Поторапливайся, у тебя в запасе полчаса!
Томас уходит. Дрожащий Пастор выходит из-за укрытия.
Марта (заметив Пастора) . У нас гости, Карл.
Мюнхгаузен . А, дорогой пастор! Рад видеть вас в своем доме.
Пастор (все еще напуган) . Я тоже… рад вас видеть, барон. Я приехал, потому что получил от вас письмо, в котором…
Мюнхгаузен . Знаю, знаю, ведь я сам его написал. Итак, вы получили письмо и приехали. Очень мило с вашей стороны. Как добрались?
Пастор . Спасибо, хорошо.
Мюнхгаузен . Вы ведь из Ганновера, не так ли?
Пастор . Совершенно верно.
Мюнхгаузен . Вас не захватил в дороге дождь?
Пастор . Нет. Тучи начали собираться, но потом…
Мюнхгаузен . Да-да, я их разогнал… Да вы садитесь!
Пастор садится.
Впрочем, нет, сначала я хочу вас познакомить с женой. Это Марта!
Пастор встает.
Пастор . Очень приятно, баронесса.
Мюнхгаузен . К сожалению, она не баронесса. Она просто моя жена.
Пастор . Извините…
Мюнхгаузен . Мы не обвенчаны. Именно поэтому я и просил вас приехать. Вы бы не согласились свершить над нами этот священный обряд?
Пастор . О, это большая честь для меня… Но…
Мюнхгаузен . Что?
Пастор . Я хотел спросить… Я хотел поинтересоваться: почему вы выбрали именно меня? Разве у вас в городе нет своего священника?
Мюнхгаузен . Есть, но он отказывается нас венчать.
Пастор . Почему?
Мюнхгаузен . Потому что дурак!
Марта (перебивая) . Карл, ну зачем ты так сразу?! (Пастору.) Мы вам все объясним, но позже… Сначала ужин!
Мюнхгаузен . Да-да, конечно! (Смотрит на часы.) Не правда ли, пастор, поразительно медленная машина? Как она умудряется отсчитывать столетия, просто не понимаю… Где же Томас?
Марта . Он только что поставил жарить утку.
Мюнхгаузен . Милая, сходи поторопи огонь. Передай ему: у нас гость!
Марта . Хорошо, милый! (Уходит.)
Мюнхгаузен . Хотите осмотреть мою библиотеку, пастор?
Пастор . С удовольствием! Я уже обратил на нее внимание. У вас редкие книги.
Мюнхгаузен . Да! И многие с автографами…
Пастор . Как приятно.
Мюнхгаузен (доставая с полки фолиант) . Вот, например, Софокл.
Пастор . Кто?!
Мюнхгаузен . Софокл. Это лучшая его трагедия – "Царь Эдип". С дарственной надписью.
Пастор . Кому?!
Мюнхгаузен . Ну мне, разумеется…
Пастор (решительно) . Извините меня, барон… Я много наслышан о ваших… о ваших, так сказать, чудачествах… Но позвольте вам все-таки сказать, что этого не может быть!
Мюнхгаузен (протягивая книгу) . Да вот же… "Дорогому Карлу Мюнхгаузену от любящего его…" Вы читаете по-древнегречески? Смотрите!..
Пастор . И смотреть не стану!
Мюнхгаузен . Но почему?
Пастор . Потому что этого не может быть! Он не мог вам писать!
Мюнхгаузен . Да почему, черт подери?! Вы его путаете с Гомером. Гомер, действительно, был незрячим, а Софокл прекрасно видел и писал.