* * *
Летом 1926 года был ограблен городской коммунальный банк.
Обычную охрану его составлял наряд из трех милиционеров. В этот день, как и всегда, один из них находился у входа в банк, второй - в операционном зале и третий, старший караула, сидел у телефона в дежурном помещении - небольшой комнате с единственным окном, забранным прочной железной решеткой, и с тяжелой дубовой дверью.
В обеденный перерыв в банк явилось четверо прилично одетых молодых людей. Милиционеру у входа они отрекомендовались агентами МУРа и спросили, как пройти к начальнику караула. Милиционер показал. Вскоре один из пришедших вернулся к нему и сказал:
- Сейчас перерыв, посетителей нет. Заприте дверь и идите к начальнику. Есть срочное и важное дело.
Ничего не подозревавший милиционер выполнил приказание.
Таким же образом был снят с поста и третий. При входе в караулку его тут же обезоружили, связали, заткнули кляпом рот и уложили на пол рядом с товарищами, тоже обезоруженными и связанными. Вслед за тем дверь закрылась за пришедшими, щелкнул внутренний замок, и все стихло.
Один из налетчиков остался у входа, чтобы никого не пускать в банк. Остальные согнали перепуганных служащих, не ушедших в столовую, в одну комнату и приказали лечь на пол. Еще один из бандитов остался наблюдать за ними, а двое вскрыли в это время сейф и начали перекладывать его содержимое в принесенный с собой чемодан. Мешочки с разменной монетой, подвернувшиеся под руку, бандиты вышвырнули. Пятаки, гривенники и двугривенные со звоном рассыпались по полу, раскатились, словно убегая, в разные стороны.
Через двадцать минут все было кончено, и налетчики покинули банк.
Первым поднялся с пола казначей - маленький сухонький старичок, всю свою жизнь проработавший около денег. Увидев опустошенный сейф, он схватился за голову и заплакал тоненьким, тихим голосом. Потом опустился на колени и начал сгребать медяки и серебро. Он ползал все быстрее, торопился, словно боялся возвращения бандитов, которые могут забрать и эти последние деньги.
Видя, что опасность миновала, встали с пола и другие сотрудники. Они растерянно озирались кругом, не зная, что делать. Кто-то догадался:
- Нужно позвонить в милицию…
Сразу несколько человек кинулось к телефонам, но… телефоны не работали. Бандиты предусмотрительно обрезали провода. В отделение побежали двое сотрудников.
В банк заходили посетители. Узнав о случившемся, одни собирались кучками, судачили, охали и ахали, подавали советы, другие - чтобы не попасть, чего доброго, в свидетели - тут же торопились обратно. Весть об ограблении банка с поразительной быстротой начала распространяться по городу.
Вскоре прибыли работники уголовного розыска. Они с трудом выломали косяк двери в караулку и освободили милиционеров. Переписали посторонних посетителей и приказали им удалиться. Сотрудников собрали в зале. Те могли рассказать очень немного: сколько было налетчиков, как одеты, когда пришли и ушли. Но можно было подметить одну довольно важную деталь. Все единодушно показывали, что руководил налетом и вскрывал сейф высокий белокурый парень крепкого телосложения с широкими, сильными плечами. На нем был светло-серый костюм, ворот сорочки заколот галстуком-бабочкой, на ногах - коричневые туфли. Все время он нагло улыбался и грубо шутил.
Новость Герасимовны
За бывшим монастырем, на волжском берегу, стоял большой двухэтажный дом. Неизвестно, какой вид имели его стены после окраски, теперь они были грязно-серого цвета, штукатурка во многих местах осыпалась, обнажив кирпичную кладку и серую спайку цемента. Закопченные окна равнодушно смотрели на набережную, с выбитой булыжной мостовой, которая никогда не просыхала летом от грязи, а зимой до самой реки бывала завалена горами снега, свозимого с других улиц.
В доме когда-то была гостиница, выстроенная купцом Сыроегиным в расчете на многочисленных монастырских гостей. Она стояла на выгодном месте, совсем под боком у святой обители - только спуститься от монастыря под горку. Монастырь был окружен громадным, сейчас запущенным липовым парком, а гора за домом вся заросла кустами бузины, молодой рябиной, сиренью и невесть откуда взявшимся орешником.
Теперь в комнатах, расположенных по обеим сторонам длинных, полутемных коридоров бывшей гостиницы, жили грузчики, матросы с барж и пароходов, слесари и кочегары из соседнего депо, кустари "по всем ремеслам" - от пайки и полуды до подшиванья валенок и вставки стекол - и прочий, неизвестно чем занимавшийся люд. В доме, населенном как муравейник, не в редкость были ссоры и пьяные драки, а каждая новость или сплетня обязательно обходила все комнаты обоих этажей.
В этот день одна из жительниц, которую здесь запросто называла Герасимовной, с утра занималась стиркой. Муж ее, грузчик Степан, отработав ночную смену, спал.
Герасимовне не хватило воды на полосканье, и она отправилась к колонке.
Около нее, поставив на землю ведра и забыв про них, о чем-то громко и возбужденно судачили женщины.
- Подумать только: пятьдесят тысяч!.. - всплеснула руками толстая, в засаленном платье старуха, обводя соседок круглыми от удивления и жадности глазами. - Сундук, прямо цельный сундук!..
- О-ох!..
- А может, и больше… Я говорю, может, тут не этим пахнет…
- Все может быть. В таких случаях всегда меньше говорят, - дескать, ничего особенного не стряслось…
- Господи, что делается!..
- Кто-то поживет теперь!..
- Их, сказывают, не один был…
- Ну и что! Такой кучи всем хватит, милая моя… Нам бы хоть чуть от нее…
Женщины о чем-то вздыхали и охали, чему-то удивлялись и, кажется, даже завидовали. Герасимовна протиснулась в середину круга.
- О чем это вы, бабы?
На нее посмотрели удивленно.
- Вот те на!..
- Ты разве не слышала?..
- Что?
- Банк ограбили! - гаркнула старуха в лицо Герасимовне.
- А батюшки! - Герасимовна охнула и схватилась за грудь. Она словно онемела и только дико смотрела на перебивавших друг друга соседок.
- Многие тыщи денег унесли!..
- Вошли, говорят, наганы наставили и давай шуровать!..
- Ох, господи, страсти какие!..
- Страсти! Они, вот, хапнули, а теперь их ищи-свищи! С деньгами везде дорога…
Новость была потрясающей… Герасимовна выспросила подробности и, расплескивая воду, побежала обратно.
Она, запыхавшись, поднялась на второй этаж, поставила ведра и снова выбежала в коридор. Новость распирала ее, Герасимовне просто необходимо было поделиться ею хоть с кем-нибудь. Она торкнулась к своей приятельнице Марковне. Заперто, - видно, ушла на рынок. В квартире напротив тоже никого не было, если не считать восьмилетней девчонки Таньки, мирно игравшей на полу в куклы, да кошки, с ласковым мурлыканьем бродившей около нее. Уж не им же рассказывать!
Герасимовна решила заглянуть в соседнюю комнату. Там жило четверо молодых парней. Все в доме почему-то называли их студентами, но Герасимовна ни одного из них никогда не видела с книжками или тетрадками и, чем они занимаются на самом деле, сказать не могла. Да ее это и мало интересовало. Изредка они заходили к ней по-соседски перезанять денег. Их можно было считать знакомыми и как знакомым следовало рассказать новость.
Дверь у соседей была притворена не плотно. Из-за нее слышались приглушенные голоса, временами смех и чей-то густой голос, покрывавший всех. Герасимовна на минуту остановилась, подыскивая предлог для посещения, взялась за ручку, еще чуть приоткрыла дверь, и вдруг застыла…
Минуты три стояла она, ошеломленная своей догадкой, вся превратилась в слух, боялась дышать. Еле оторвалась от двери и на цыпочках проскользнула к себе…
- Степан! Степан, встань-ка!.. - кинулась Герасимовна будить мужа
Тот с трудом открыл глаза и тут же закрыл снова. Сердито спросил, повернувшись на другой бок:
- Чего тебе?
- Банк ограбили! - громким шепотом выпалила Герасимовна и еще яростней принялась трясти мужа.
- Ну что ты пристала! Какой банк?..
- Тише ори! Банк, банк городской! Сказывают, начисто все выгребли. Да вставай ты, нечистая сила!.. Протри зенки-то!..
Степан понял, что жена не даст ему больше спать. Он сел на кровати. Почесывая сильную волосатую грудь, поднял всклокоченную голову:
- Тебя что, дурная муха укусила?..
- Да ведь банк…
- А мне какое дело? Мне-то что, дура ты набитая! Что я - сыщик, искать побегу?.. - Степан оттолкнул жену и хотел снова завалиться на кровать.
Герасимовна насильно удержала его за рукав.
- Постой, постой! Слышь-ка! - Герасимовна села рядом, горячо зашептала, то и дело заглядывая Степану в лицо. - Может, и искать нигде не надо… Я уж думаю, не соседи ли, что рядом живут…
- Чего?
- Да банк-то, мол…
Степан хотел что-то сказать, но Герасимовна не дала ему вымолвить слова.
- Да, да, да! - махнула она рукой. - Ты пойди, послушай у ихней двери…
- Ну и ну! Совсем рехнулась баба!
- Ах, та-ак!.. - Герасимовна подперла руки в боки и решительно шагнула к двери. - Я сейчас схожу к ним, узнаю…
Степан метнулся за ней.
- Стой, дура! К-куда!
Степан не стал спорить дальше. Он натянул штаны и босиком, в одной рубашке прошел в коридор. Притихшая Герасимовна внимательно следила за ним, высунув голову за дверь. Глаза ее горели…
Да, и впрямь что-то тут было неладно. У соседей шел какой-то спор, и в нем то и дело упоминались деньги, облигации, банк…
Грузчик мигом оделся и, наказав жене держать язык за зубами, побежал в милицию.
К сожалению!!! По просьбе правообладателя доступна только ознакомительная версия...