– Я жил в простой норе и чувствовал себя в ней прекрасно. Конечно, с философской точки зрения безразлично, как ты себя чувствуешь, но, вообще‑то говоря, это была хорошая нора.
Ондатр стряхнул с себя воду и прислушался.
– Что это за дом? – спросил он.
– Самый обыкновенный дом, – вежливо ответил Муми‑папа. – Я сам построил его. Смею ли предложить вам рюмку вина? От простуды.
– Собственно говоря, это не обязательно, – сказал Ондатр. – Но, пожалуй.
Муми‑папа на цыпочках пробрался в кухню и открыл в темноте шкафчик с вином. Он потянулся за бутылкой пальмового вина, стоявшей на верхней полке, потянулся еще и еще и вдруг – раз! – смахнул на пол салатницу. Раздался страшный дребезг.
Дом ожил: послышались крики, хлопанье дверей, и в кухне появилась Муми‑мама со свечой в лапе.
– А, это ты, – сказала она. – А я уж думала, к нам вломились разбойники.
– Я хотел достать пальмовое вино, – сказал Муми‑папа. – Какой осел поставил эту проклятую салатницу на самый край?
– Ну и хорошо, что она разбилась, она была ужасно некрасивая, – сказала Муми‑мама. – Стань на стул, так будет удобней.
Муми‑папа забрался на стул и достал бутылку и три рюмки.
– А третья для кого? – удивилась Муми‑мама.
– Для Ондатра, – ответил папа. – Он остался без квартиры и переселяется к нам.
На веранде зажгли керосиновую лампу, и все выпили за знакомство. Муми‑троллю и Сниффу тоже разрешили присутствовать, несмотря на поздний ночной час.
Дождь не переставая барабанил по крыше, ветер разбушевался еще пуще. Он выл в дымовой трубе, и дверцы печки испуганно звенькали.
Ондатр уткнулся носом в оконное стекло и мрачно глядел во тьму.
– Это неестественный дождь, – сказал он.
– А разве такие бывают? – удивилась Муми‑мама.
Ондатр помолчал немного, грустно обмакнул усы в вино и сказал:
– Почем знать… В воздухе что‑то есть – какие‑то предвестья… Мне‑то, разумеется, все равно, произойдет что‑нибудь или не произойдет, но совершенно несомненно – что‑то должно произойти.
– Что‑нибудь страшное? – вздрогнув, спросил Снифф.
– Почем знать, – повторил Ондатр. – Вселенная так велика, а Земля так ничтожно мала и убога…
– Мне кажется, всем нам лучше лечь спать, – поспешно проговорила Муми‑мама, заметив, что Снифф весь дрожит.
Каждый свернулся на свой лад, как привык спать, и стал ждать сна и тепла.
А тучи до самого утра мчались по небу, ветер хлестал мокрый сад, и дождь лил, лил и лил…
ГЛАВА ВТОРАЯ
На другой день было пасмурно. Ондатр пошел в сад и лег в гамак размышлять. Муми‑папа сидел в небесно‑голубой комнате и писал мемуары.
Муми‑тролль без дела слонялся возле кухни.
– Ма, – сказал он, – как по‑твоему, дядя Ондатр всерьез про эти самые предвестья?
– Вероятно, – ответила мать. – Чего не придет и голову, когда дом разрушен, а сам немного простыл. Только ты не думай об этом. Что, если вы со Сниффом обтрясете вон те груши, пока дождь не припустил вновь?
– Идет, – ответил Муми‑тролль.
Но задумчивость не оставляла его, и он решил хорошенько порасспросить обо всем Ондатра.
Когда Муми‑тролль и Снифф подошли к груше, они увидели на ее макушке Мартышку. Она помахала им лапой.
– Привет, привет! – закричала она. – Вот ведь скверная погода сегодня, ни одной сухой ветки в лесу! Айда за крабами?
– Нам некогда, – ответил Муми‑тролль.