Этот номер у тебя тоже не пройдет, еще больше разозлившись, подумал суперинтендант. И, как только миссис Ротткомб ушла, приказал сержанту позвонить в "Воскресные новости" и "Сенсации дня". Сообщить, что супруга члена теневого кабинета министров, проживающего в Мелдрэм-Слокум, вляпалась в презанятную историю с поджогом и половыми извращениями. Сделав это, суперинтендант отправился домой. Кровь из носа течь перестала.
Таким образом, в 8:30 утра Рут было очень нелегко добудиться, и ее пришлось долго-долго трясти. Наконец она подняла веки и мутным взором уставилась на пепельно-серое лицо и панически выкатившиеся глаза вконец ополоумевшего мужа.
– В чем дело? – невнятно пробормотала Рут. – Что случилось, Гарольд?
Последовало минутное молчание: теневой министр социальных преобразований глотал воздух, пытаясь овладеть собой, покуда до его жены медленно доходило, что Гарольд, судя по всему, узнал о пожаре в Особняке.
– Что случилось? Что случилось? Это ты у меня спрашиваешь? – завопил он, как только обрел дар речи.
– А у кого же еще? И будь любезен, не ори. Кстати, что ты вообще здесь делаешь? Ты же обычно приезжаешь в пятницу.
Руки мистера Ротткомба, как клещи, судорожно сжимались и разжимались у лица жены. Им владело непреодолимое желание удавить проклятую суку. Даже Рут это почувствовала. Однако теневой министр ограничился тем, что сорвал с кровати и яростно швырнул на пол простыни.
– Иди в гараж и посмотри, что там, – прорычал он и за руку выволок жену из постели, впервые за годы супружества напугав Руту-Шпицрутен. – Иди, гадина! Посмотри, во что мы по твоей милости вляпались… Обойдешься без халата!
Миссис Ротткомб сунула ноги в шлепанцы и потрусила на кухню. У двери в гараж она на секунду задержалась и спросила:
– А что там?
Чем окончательно вывела Гарольда из себя.
– Не стой, тварь! Иди! – заревел он.
Миссис Ротткомб повиновалась. Несколько минут она простояла в гараже, бессмысленно глазея на лежащего бревном Уилта и свыкаясь с мыслью о новом несчастье. А потом вернулась на кухню – твердо зная, что в кои-то веки ни в чем не виновата и, выражаясь грубым языком своей юности, не намерена разгребать чужое дерьмо. Гарольд сидел за кухонным столом с большой порцией бренди. Начинает успокаиваться. Надо ловить момент.
– Ты же не думаешь, что он имеет ко мне какое-то отношение, – заговорила Рут. – Впервые вижу этого человека.
Муж вскочил, будто его ударило током.
– Разумеется! Потому что до этого имела с ним дело в темноте! – закричал Гарольд. – Подцепила какого-то урода… Неужто скотина Бэттлби так нажрался, что не годился для твоих садистских штучек? И ты нашла этого несчастного кретина и… Боже мой!
В кабинете зазвонил телефон.
– Я отвечу, – сказала Рут, постепенно овладевая ситуацией.
– Ну? Кто это? – спросил Гарольд, как только она вернулась.
– Всего-навсего "Воскресные новости". Хотят взять у тебя интервью.
– У меня? Эта подметная газетенка? С какой радости?
Миссис Ротткомб ответила не сразу.
– Надо бы выпить кофе, – проговорила она и принялась возиться с электрическим чайником.
– Да говори же, ради Христа! Интервью о чем?
Пару секунд Рут молчала, выбирая, куда нанести удар.
– О том, что ты водишь в дом молодых людей. Только и всего.
Гарольд Ротткомб лишился дара речи. "Только и всего"! Некоторое время оторопь боролась в нем с яростью, но затем плотину прорвало:
– Ради всего святого! Не я привел этого козла. А ты! Я никогда не водил в дом молодых людей. И вообще, какой же он молодой? Ему все пятьдесят, если не больше! Ушам своим не верю! Я, наверное, стал плохо слышать. Мне отказывает слух.
– Я лишь повторила слова того человека. Он сказал: "молодых людей". Но это не все. Он еще упомянул "мальчиков по вызову", – подлила масла в огонь миссис Ротткомб. Ничего, главное отвести удар от себя.
Член парламента выкатил глаза. Казалось, его вот-вот хватит апоплексический удар. Вот бы кстати, подумала Рут. Не пришлось бы больше объясняться. Но удара не случилось – зато снова зазвонил телефон.
– Теперь уж я подойду! – завопил Гарольд и как бешеный бык ринулся в холл. Скоро Рут услышала, как муж советует кому-то, кого он в первую же минуту разговора назвал "пидором", отвязаться подобру-поздорову и оставить его в покое. Она захлопнула дверь, налила себе кофе и стала думать, как быть дальше. Гарольд отсутствовал довольно долго и вернулся притихший.
– Это Чарльз, – мрачно буркнул он.
Миссис Ротткомб кивнула:
– Я так и думала. Очень умно – обозвать и послать подальше председателя местного отделения партии! А ведь твое место было таким хорошим и надежным.
Представитель Оттертона с ненавистью поглядел на жену, но вдруг просветлел и нанес ответный удар:
– Кстати, есть и хорошие новости. Твоего любовничка Бэттлби обвиняют в нанесении увечий офицеру полиции! И он взят под стражу по подозрению в более серьезных правонарушениях, как то: хранение материалов педофильского содержания и, весьма вероятно, поджог. Насколько я понял, вчера ночью Мелдрэм-Мэнор сгорел дотла.
– Правильно понял, – невозмутимо сказала миссис Ротткомб. – Я сама была на пепелище. Только это не наша забота. А Бэттлби, скорее всего, сгниет в тюрьме.
Снова зазвонил телефон. Ошеломленный бессердечием жены, Гарольд позволил ей подойти.
– На этот раз "Картины будней", – сообщила она, вернувшись. – Они не сказали, зачем им твое интервью, а значит, звонили по той же наводке. У кого-то оказался слишком длинный язык.
Гарольд трясущейся рукой налил себе еще бренди.
Миссис Ротткомб презрительно покачала головой. Временами – и сейчас как раз был такой случай – ее просто поражало, что столь жалкий человек сумел сделать столь успешную политическую карьеру. Надо ли удивляться, что страна катится в тартарары. Опять телефон!
– Ради бога, не отвечай, – взмолился Гарольд.
– Глупости! Обязательно надо ответить. Иначе скажут, что мы прячемся. Вот что, предоставь все мне, – ответила Рут. – Криком ничего хорошего не добьешься.
И пошла к телефону. Гарольд поспешил в кабинет, к отводной трубке.
– Нет, он еще в Лондоне, – услышал он голос жены и тут же узнал, что у звонившего, репортера "Эха недели", совершенно другие сведения. "Кстати, не вы ли миссис Рут Ротткомб, супруга теневого министра социальных преобразований"?
Миссис Ротткомб сухо подтвердила, что это она.
– Скажите, а правда, что в четыре часа утра вы находились в обществе некого Бэтглби? И что в это же самое время полиция обнаружила у него кнуты, кляп, наручники и педофильские журналы садомазохистского толка? – Это был не столько вопрос, сколько утверждение.
Миссис Ротткомб мигом потеряла хладнокровие. И голову.
– Возмутительная, наглая ложь! – закричала она. Гарольд отодвинул трубку подальше от уха. – Попробуйте только это напечатать! Я подам в суд за клевету!
– У нас очень надежный источник информации, – заявил собеседник. – Верный источник; мы отследили его звонок. Этому типу, Бэттлби, предъявлено обвинение. Ему светит срок по делу о поджоге. А еще он избил полицейского. Наш источник сообщил, что вы довольно продолжительное время лечили "Бобби Бо-бо" от одной болезни с помощью кнутов и наручников. И что местные жители называют вас "Рута-Шпицрутен".
Миссис Ротткомб швырнула трубку. Гарольд подождал секунду и услышал, как репортер спрашивает у кого-то, записался ли разговор. Ему ответили: "Записался. И мы все выяснили. Муж – теневой министр социальных преобразований. Да, историйка скабрезная, иначе не скажешь. А реакция бабы только подтверждает то, что говорят копы".
Гарольд Ротткомб положил трубку на рычаг. Рука неостановимо дрожала. Карьера висела на волоске. Он вернулся на кухню и принялся орать:
– Я знал, что так и будет! На кой черт ты связалась с этим засранцем? Да он просто король засранцев!.. Бобби Бо-бо и Рута-Шпицрутен. Господи боже! А ты им еще судом угрожаешь. Кошмар, кошмар!
Он отхлебнул кулинарного бренди – обычный уже закончился. Миссис Ротткомб смерила мужа ледяным взглядом. Власть и влияние с невероятной быстротой ускользали у нее из рук. Надо срочно найти всему приемлемое объяснение. Отрицать, что она общалась с треклятым Бэттлби, поздно – однако можно сказать, что это делалось из жалости, чтобы болвана не лишили водительских прав. Или просто, что он пьянчуга? Кто мог бросить порнографические журналы в "рейндж-ровере" на всеобщее обозрение? Только идиот. А случайно поджечь собственный дом? Алкоголики непредсказуемы, а Боб вчера вечером был пьян в стельку. Это факт. Он был не в себе и ударил суперинтенданта, но все равно… Впрочем, судьба Бэттлби ее не волнует. Спасать надо себя. И Гарольда. Он, конечно, тоже хорош гусь, но все-таки, как теневой министр, пользуется определенным влиянием. По крайней мере, пока. И этим обязательно надо воспользоваться для спасения их репутации. Да, но ведь есть еще бесчувственное тело в гараже. Миссис Ротткомб сосредоточила все мысли на решении этой проблемы. Прежде всего, нужно оградить от скандала Гарольда. Пока член парламента гулко глотал бренди, его жена начала действовать. Она выхватила у него из рук бутылку и рявкнула:
– Хватит! Еще капля и за руль будет нельзя! Тебе надо немедленно возвращаться в Лондон. А я останусь здесь и разберусь с полицией.