НОВАЯ книга от автора бестселлера "Клиника С…" - но теперь уже не в жанре "больничного триллера", а в лучших традициях женского медицинского романа!
Знакомьтесь - доктор Вишневская, иммунолог-аллерголог, слегка за тридцать, одинока, независима, остра на язык. Не пытается изображать "Хауса в юбке", но коллеги считают ее классным диагностом - о таких, как она, говорят: "Врач от бога". Давно излечившись от юношеского идеализма, так и не обзавелась иммунитетом к человеческой боли и страданиям. А значит, рано или поздно ей придется бросить вызов "врачам от дьявола", поставив на кон свою профессиональную репутацию, честное имя и женское счастье…
Содержание:
Консультация 1
Анна Андреевна Вишневская, доцент 3
Штопаная душа 5
Мораторий 8
Виноградово-Южное 10
Победа энергии над разумом 13
Подлог как средство борьбы с ложью 15
Пришить бы вас, да возиться некогда! 17
Умеющий говорить не допускает ошибок 20
Иммунитет и интуиция 22
Обходные маневры 25
"Летальная" комиссия 27
Деревянная лошадка 31
Лишь падая, ты независим… 34
Слабость как сила 36
Контрольная дата 39
Око за зуб 41
Примечания 44
Андрей Шляхов
Доктор Вишневская: Клинический случай
Хотя не имеет смысла, деревья еще растут.
Их можно увидеть в окне, но лучше издалека.
И воздух почти скандал, ибо так раздут,
что нетрудно принять Боинг за мотылька.
Мы только живем не там, где родились - а так
все остальное на месте и лишено судьбы…
Иосиф Бродский, "Новая Англия"
Консультация
Доцента Конычева убила невысокая, худенькая, очень элегантно одетая женщина средних лет. Подстерегла у лифта, шагнула навстречу и с размаха плеснула в лицо соляной кислотой. Кислотой по живому - это очень больно. Конычев умер на месте, не выдержало сердце. Женщина стояла над ним и жадно наблюдала, прямо-таки впитывала глазами происходящее. Конычев курировал лечение ее мужа. Лечение не помогло, уж больно был запущен процесс, а расплачиваться пришлось Борису Тельмановичу.
"Мстительницу" признали вменяемой и осудили на пять лет. Minimum minimorum за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего за собой смерть потерпевшего. Пожалели вдову.
Два года прошло, даже два с половиной, самого Конычева, можно сказать, забыли, тем более что покойник был из тех, кто после смерти попадает в категорию aut nihil, но на всех незнакомых, подстерегающих, подкарауливающих, ожидающих возле лифта, в коридоре или, например, у входа в институт, Анна реагировала плохо. Шарахалась и, если сумка была при ней, совала руку в сумку за баллончиком со слезоточивым газом. Баллончик всегда лежал в отдельном кармашке, чтобы не пришлось долго шарить по всей сумке в его поисках. Всего два предмета удостоились такой высокой чести, вторым был мобильный телефон.
У незнакомки был такой тоскливо-затравленный взгляд, что с ней сразу все стало ясно, еще до того, как та открыла рот.
- Извините, пожалуйста, доктор, это вы консультировали Кузнецова из пятой палаты?
Если не очень хочется повторять все заново, то можно бросить на ходу "Обращайтесь к лечащему врачу" и пойти дальше. Но таких, которые с тоскливым взором, Анне всегда было жаль. Не то чтобы хотелось сострадать, кручиниться или вместе, обнявшись, лить слезы, а просто понимала - плохо человеку. Ну а если человеку плохо, то лучше остановиться и ответить на традиционный набор вопросов, обычно начинающийся с того, какой у пациента диагноз, и заканчивающийся на том, какие у него перспективы. Разумеется, ответить так, чтобы не нажить неприятностей - не разгласить врачебную тайну и не нажить врага в лице лечащего врача. Лечащие врачи очень не любят, когда коллеги-консультанты "распускают хвост" перед пациентами. Правда, с лечащим врачом Кузнецова отношения уже, кажется, испорчены… Короче говоря, вне зависимости от прочих факторов и обстоятельств говорить в такой ситуации надо мало, тщательно фильтруя сказанное, диагноз не озвучивать, в конкретику не вдаваться, ограничиться общими фразами, непременно сказать что-нибудь ободряющее. Спрашивают ведь главным образом для того, чтобы услышать что-либо ободряющее.
- Да, я консультировала.
- Я жена его… - Собеседница потеребила изрядно растянутую горловину своего лилового свитера ("Лиловый - цвет вдовый", - вспомнила Анна расхожую присказку) и добавила: -…бывшая. Первая.
- Если бывшая, то, извините…
- Вы мне только скажите - рак подтвердился?! - взмолилась собеседница. - Только это - и все! Даже не скажите, а намекните. Мне очень важно знать. Мы расстались совсем недавно…
Бывшая жена Кузнецова частила так, что слова не вставишь.
- Он встретил другую. Вы такая молодая, вам это может показаться смешным, нет, извините, не то я говорю. Мне просто знать, чтобы помочь, ведь его нынешняя жена даже передачи ему не приносит. Я приносила, но от моих он отказывается…
Ничего страшного, подумала Анна, пусть поголодает. При росте где-то в метр семьдесят, Кузнецов весил не меньше ста, а то и ста десяти килограммов. Скинет за время пребывания в больнице немного жира - только лучше себя чувствовать будет.
- …он и общаться со мной отказывается, вбил себе в голову, что я хочу унизить его своей заботой, то есть - возвыситься, показать, какая я хорошая, а ведь на самом деле все не так. Двадцать шесть лет из жизни не вычеркнешь…
Анна вскинула запястье выше, чем требовалось, чуть ли не к самым глазам, и посмотрела на часы. Собеседница сразу же умолкла. Две женщины в белых халатах поверх хирургической формы вышли из отделения урологии и свернули к лестнице. Одна из них на ходу мазнула взглядом по Анне.
- Ничего страшного нет, - сказала Анна. - Кажется, это вообще не тот случай, когда стоит расстраиваться. Все будет хорошо.
- Но Дмитрий Григорьевич…
- Извините, я спешу. Все, что относится к Дмитрию Григорьевичу, лучше обсуждать непосредственно с ним.
Лечащий врач Кузнецова Дмитрий Григорьевич был хитрован, мастер раскрутки на пустом месте. Сказать, что Анна таких не любила, означало не сказать ничего. Врач должен диагностировать и лечить ("исцелять" - это слишком пафосно, да и не всегда верно), а не придумывать страшные диагнозы для того, чтобы раскрутить пациента на бабло. И не должен втягивать в этот процесс коллег. Анна не любила, когда ее пытались "использовать втемную" и прикладывала максимум усилий для того, чтобы желающим впредь было неповадно.
Поначалу, во время телефонного разговора, Дмитрий Григорьевич произвел хорошее впечатление - деловитостью, пониманием того, что у доцента кафедры, помимо консультаций на стороне, могут быть и другие дела, а также фразой "Дорожные расходы будут возмещены". Фраза понравилась Анне больше всего. Не хамское "Разумеется - не бесплатно" (Почему "разумеется"? Разные бывают консультации, разные бывают пациенты, разные бывают обстоятельства) и не оскорбительное "Какая у вас такса?" (на это она обычно отвечала: "Это у бл. ей такса, а у меня - гонорар"), а "дорожные расходы будут возмещены". Тонкий намек на важные обстоятельства.
Встретил Дмитрий Григорьевич тоже хорошо, по-джентльменски. Дал перевести дух (шутка ли рулить по пробкам через пол-Москвы, с улицы Маршала Бирюзова до Открытого шоссе, нет, надо было все-таки по кольцу ехать), угостил кофе, рассказал анекдот… А то к некоторым в ординаторскую войти не успеешь, как они выходят тебе навстречу и ведут в палату. Ничего особенного, все понятно - работают люди, берегут каждую минутку, но… Ах, сколько же в жизни этих "но", если на каждое внимание обращать, то жить некогда станет.