- Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка, что такое темный ужас начинателя игры! Тот, кто взял ее однажды в повелительные руки, у того исчез навеки безмятежный свет очей, духи Ада любят слушать эти царственные звуки, бродят бешеные волки по дороге скрипачей. Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье, и уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и вздохнуть, тотчас бешеные волки в кровожадном исступленьи в горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь. Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни сокровищ! Но я вижу - ты смеешься, эти взоры - два луча. Но, владей волшебной скрипкой, посмотри в глаза чудовищ и погибни славной смертью, страшной смертью скрипача! - прочитал старик. - Это отрывок из "Волшебной скрипки" Гумилева… Подойдет?
- Подойдет, - сказал Врублевский. - И то, и другое. И картина, и стихи… Но, с вашего позволения, я возьму еще вон ту, где девушка обнимает белого волка. "Хозяйка ночи", - прочитал он название. - Красивая девушка…
- Красивая, - повторил старик, задумчиво глядя на картину, и тут же спохватился: - Давайте, все же, разберем этот склад, Володя. Иначе мы не управимся до ночи. Переносите все это в соседнюю комнату и сваливайте, не заботясь о порядке. Позже я разберу их… А я тем временем приготовлю обед. Договорились?
- Договорились, - кивнул Врублевский. - Спасибо вам, Григорий Владимирович.
Старик только рукой махнул и скрылся на кухне. "Духи Ада любят слушать эти царственные звуки, бродят бешеные волки по дороге скрипачей, - повторил про себя Врублевский. - Нет, милейший Григорий Владимирович, скрипача больше нет, он погиб этой ночью, превратившись в одного из сожравших его волков. Не обижайтесь, милый старик, но к скрипачам, как и к художникам, я отношусь теперь так же, как к алым парусам: понять могу, любоваться их творениями могу, но учиться у них и желать себе их участи не желаю. Этот мир - мир волков, и я предпочту обрасти шерстью и выпустить клыки, чем быть сожранным. Это неприятно. Может быть, ваща бессребренность и преданность идеалам и способны вызвать восхищение, но практически они не применимы. Я не хочу окончить свой век так же, как вы: одиноким, в пустой квартире, заполненной лишь несостоявшимися мечтами, да еще и преданным любимой женщиной. У меня многое из этого уже было. Больше не хочу. Что могло меня ждать в будущем, я теперь увидел… Нет, спасибо, но я выбираю другую дорогу. Ночную, студеную, опасную, но ту, где что-то зависит и от меня лично. От моих клыков и когтей. А они у меня поострей, чем у многих…"
- Благодарю, - сказал Врублевский, откладывая нож и вилку. - Оказывается, вы художник не только в живописи, но и в кулинарии. Обед замечательный.
- А как же вино? - удивился старик. - Уверяю вас, это весьма хорошая марка.
- Нет, благодарю, - отказался Врублевский. - Я хочу успеть еще узнать свои перспективы в работе. Спиртное я держу хорошо, и пара бокалов мне не помеха, но я не хочу, чтобы мои возможные работодатели учуяли запах. Солидные бизнесмены сейчас очень строго относятся к этому, а я хочу устроиться в солидную фирму.
- Уже решили, куда?
- Пойдем наикратчайшим путем. Злоупотреблять вашим гостеприимством и быть у вас нахлебником я не хочу, поэтому мне нужна такая работа, где помимо оплаты есть еще и стол. В ресторанном деле есть только одно место для крепкого, но ничего не смыслящего в кулинарном деле парня… Придется для начала побыть вышибалой. Все же я мастер спорта по рукопашному бою, а это не какой-нибудь "балет" бесконтактного стиля. Пять боевых командировок без единой царапины - тому порука… Ничего, с чего-то надо начинать. Поиски более достойной работы требуют времени, а законы выживания не предусматривают такого понятия, как "надежда". Какой у вас в городе самый богатый и престижный ресторан?
- Володя, вы уверены, что хотите быть этим… драчуном? - озадаченно спросил Ключинский. - Поверьте - это не самая перспективная работа. В рестораны сейчас ходит довольно… э-э… неординарная публика. С некоторым уклоном в бандитизм…
Врублевский невольно улыбнулся наивности старика и заверил:
- Это временная работа. До лучших времен. Зато там платят, и платят хорошо. А за себя я постоять сумею.
- Да, я в это верю, но… Может быть, лучше позвонить одному моему знакомому? Он краснодеревщик. Очень хороший человек и, думаю, не откажет мне в любезности. Вы пойдете к нему в ученики, получите полезную, интересную и хорошо оплачиваемую работу. Он действительно превосходный мастер. Его работы с удовольствием покупают как иностранцы, так и местные предприниматели. А мне он делает рамы для картин. Я ему за это расписываю шкатулки и матрешки. Этакий "бартер"…
- И все же, я начну с ресторана, - мягко возразил Врублевский. - "Живые" деньги мне сейчас очень нужны. А дальше… Дальше видно будет. Какой здесь самый лучший ресторан? Или клуб?
- Сам я в подобных заведениях не бываю, - сказал старик. - Но если судить по местной прессе… Открылся недавно один клуб с претензией на элитарность. Бар, бильярд, этот, как его… стриптиз… Но, Володя, про это место рассказывают весьма нелицеприятные вещи. За весьма короткий срок своего существования это заведение успело зарекомендовать себя с самой неприглядной стороны - пьяные драки, сомнительная клиентура…
- Все будет хорошо, - заверил Врублевский. - Где находится это заведение?
- Это бар "Фаворит", - ответил старик и назвал адрес. При этом он хотел что-то добавить, но Врублевский поспешил подняться из-за стола:
- С вашего позволения, я откланяюсь. Пойду оценю свои шансы на работу в этом клубе. Не хочу терять времени. В моем положении это непозволительная роскошь.
- Что ж… Тогда вот ваш комплект ключей от квартиры, - старик протянул ему связку ключей. - Не знаю, на пользу вам это пойдет, или во вред, но все же желаю вам удачи. Если вернетесь поздно, постельное белье я отнесу вам в комнату, а ужин будет ожидать на кухне. И не стесняйтесь. Теперь вы здесь живете, и это ваш дом.
Врублевский кивнул и направился к выходу.
- Володя, - позвал старик, когда он уже взялся за ручку двери, - Наверное, это совершенно не мое дело, но я рекомендовал бы вам застегнуться…
Удивленный Врублевский непонимающе уставился на него.
- Рукояти ваших пистолетов слишком любопытны и все время норовят выглянуть на свет, - с улыбкой пояснил старик. - Мне до этого нет дела, но милиции такое "любопытство" может не понравиться…
Освещаемая разноцветными лампочками вывеска сообщала: "Бар "Фаворит". У нас вы найдете все, о чем мечтали".
"Многообещающее начало, - подумал Врублевский, - Мне бы для начала работу найти. А уж все то, о чем я мечтаю… Это все сюда просто не уместится".
- Милости просим, - подскочил к нему подобострастно улыбающийся гардеробщик. - Рады вас видеть, позвольте вашу курточку…
- Нет, - отказался Врублевский. - Курточка останется на мне. Как я могу увидеть директора?
- Вы договаривались о встрече?
- Нет.
- Но тогда…
- Мне нужно поговорить с директором, - повторил Врублевский. - Ваше дело - передать ему мою просьбу. Он на месте?
- Как мне доложить?
- Никак. Просто скажите, что я хочу ему кое-что предложить. То, что его может заинтересовать.
- Простите, но мы ничего не покупаем у уличных торговцев.
Врублевский мрачно посмотрел на него, и сообразительный гардеробщик молниеносно растворился в суете зала. Минут через десять он вернулся с директором. Крупный, представительный мужчина лет сорока, одетый в строгий черный костюм-тройку, вопросительно взглянул на Врублевского:
- Это вы хотели меня видеть?
- Да. Моя фамилия Врублевский. Владимир Викторович.
- Очень приятно, - сказал директор, однако, судя по выражению его лица, ему было не "очень приятно". Видимо, Врублевский оторвал его от дел, - Моя фамилия Алешников, - сказал он. - Степан Дмитриевич. Чем могу быть вам полезен?
- Надеюсь, что это я смогу быть полезен вам. Я хотел бы предложить вам свои услуги.
- В какой области?
- Я бывший офицер дивизии особого назначения. Не так давно вышел в отставку и теперь ищу работу.
Директор внимательно посмотрел на него, в раздумье потирая подбородок.
- Не местный? - спросил он после минутной паузы.
- Из Петербурга. Но жилищный вопрос уже решил.
- Понятно… Вообще-то, штат сотрудников у нас уже укомплектован… Чем вы занимались в армии? Я имею в виду вашу специальность. Надеюсь, не интендант?
- Не интендант, - заверил Врублевский. - Я был командиром взвода. Все, что касается "прыгать, бегать и стрелять". Одним словом - "аты-баты".
- Идите за мной, - сказал директор и, повернувшись, направился в глубь клуба.
В кабинете уселся за стол и жестом предложил Врублевскому место напротив.
- Ранения, контузии были?
- Бог миловал. Я вышел в отставку по собственному желанию. Все характеристики, вся документация - с собой.
- Давайте, - директор бегло просмотрел протянутые бумаги и забарабанил пальцами по столу, размышляя. - Пьете? - спросил он наконец.
- В том смысле, который вы имеете в виду - нет. Из вредных привычек только одна - курю. Семьи нет, обязательств перед родственниками и друзьями тоже нет. Нет и разногласий с законом. К работе могу приступить в любое время.
- К работе… - вздохнул директор, - Я могу предложить вам только одну работу. И надо признаться, не самую увлекательную. Портье, а по совместительству - вышибала.
- На другое я и не рассчитывал, - признался Врублевский.