- Я вам просто обязан помочь! - воскликнул Суглинский и, повернувшись к Пекке Оттовичу, развел руками: дескать, что же здесь поделаешь.
- Правильно, - согласно кивнул Пекка Оттович. - У нас там, как говорится, еще и конь не валялся. Идея верно слишком рискованная. Колорадо!.. - Он улыбнулся чуть заметно, уголками губ. - Но я думаю, нам не следует бросать исследования, если это не помешает выполнению наших плановых обязанностей?
- Конечно!
- У меня лишь одна маленькая просьба: те работы, которые начаты механиками, не следует прекращать, пусть они закончат, чтобы не пропал задел.
- Безусловно!
Вот на этом и попался Суглинский, а вместе с ним и Лара Николаевна, которая тоже согласно кивнула.
Только сейчас Олег понял, почему Пекка Оттович так спешил с выдачей задания в макетную мастерскую, на время велев отложить все остальные работы. И Олег, в который раз поражаясь удивительной предусмотрительности Пекки Оттовича, с восхищением посмотрел на него.
32
На следующий день утром из Межциемса, где начались натурные испытания изделия "Гроздь", на имя Пекки Оттовича за подписью главного конструктора Нового пришла телеграмма: "Поздравляю Сухонина прибор не работает".
- Не знаешь, что это такое? - пригласив Олега к себе в кабинет и передав ему телеграмму, спросил Пекка Оттович.
Олег раз и другой перечитал телеграмму.
- "Поздравляю?! Прибор не работает". Да это же издевательство! Что за тон!.. - возмутился Олег.
Пекка Оттович ходил по ту сторону стола, по своему излюбленному треугольнику, курил, делал редкие затяжки, пряча сигарету в горсточке.
- Надо сходить в лабораторию Нового и попытаться узнать, что случилось.
Но в лаборатории ничего не знали.
- Родион Евгеньевич еще не звонил, - робко, словно оправдываясь, поясняли они.
Если бы это был обычный случай, они кинулись бы на Олега, стали бы орать, что прибор плохо выполнен, поэтому не работает, хотя и вправду толком ничего не знали, но им бы только поднять "шум". Но здесь был слишком неординарный случай, поэтому они пожимали плечами и лишь переглядывались.
- Я пойду к главному инженеру. Может быть, он что-нибудь подскажет? - припугнул их Олег, который и в самом деле был рассержен. - Что это за новая форма взаимоотношений между лабораториями! Насмешка, издевательство?
Сотрудники отмалчивались, никто не проронил ни слова.
- Там ничего не знают, - вернувшись, доложил Олег Пекке Оттовичу.
- Придется ехать, - сказал Пекка Оттович. - Оформляй командировку…
Он здесь же пригласил к себе Гвыздю и попросил:
- Сходите, пожалуйста, в канцелярию и отправьте в Межциемс главному конструктору по изделию "Гроздь" телеграмму такого содержания, запишите. - И он продиктовал. Гвыздя записывала текст телеграммы в амбарную книгу. - Новому. Главному конструктору. Специалист выезжает. Только не забудьте перед фамилией проставить инициалы. А то, не дай бог, как бы не подумали, что на изделие назначен новый главный конструктор, - предупредил Пекка Оттович.
- Все?
- Все.
Гвыздя бросила на Пекку Оттовича осуждающий, полный укора взгляд: "Только за этим и звали?!" - и, нервно передернув плечами, вышла.
В оставшиеся несколько часов до конца рабочей смены, уже успев оформить командировку, получить деньги на командировочные расходы, попросив Маврина "слетать" на вокзал и попытаться достать билет на вечерний поезд (хотя на это не следовало и рассчитывать - слишком поздно спохватились), Олег решил позвонить в Москву Овчинникову, выяснить, как обстоят дела с трубкой. Неизвестно, когда еще раз это удастся сделать. Командировка могла затянуться.
К телефону подошел сам Овчинников.
- Вы нас не забыли? - спросил Олег.
- А вы еще не отказались от своей идеи?
- Почему? - удивился Олег.
- Да знаете, сначала многие интересовались трубкой, а потом больше не приезжали.
- Нет, мы не только не забыли, но даже делаем экспериментальный прибор под эту трубку. Не исключено, что в скором времени мы к вам за ней приедем.
Овчинников молчал.
- Алло! Алло! Вы слышите меня? Алло!
- Да, слышу… - И Овчинников опять надолго умолк.
- Так что ж вы не отвечаете?.. Алло, я не слышу вас!
- Не знаю даже, что вам и сказать… Видите ли… У нас самих осталась одна трубка. Вторая вышла из строя.
- Но у нас все уже запущено в производство, делается макет. Как же нам быть?..
- Подождем… Больше мне вам нечего сказать.
Ну, вот чего еще не хватало! Олег долго сидел, прикидывая, как теперь быть. "Последний экземпляр у разработчика… Да кто тебе его отдаст!.. Но если не будет трубки, так что же, вся работа, которая сейчас ведется, все старания - напрасны?.."
33
В институте умели устраивать и часто проводили подобные мероприятия: то выставка рисунков детей сотрудников института, фотовыставка, и вот теперь - конкурс на лучший пирог.
Выла создана специальная конкурсная комиссия из институтских закоренелых холостяков. Туда попал и Юра Белогрудкин, хотя ему едва ли когда-нибудь угрожала такая перспектива. Оценка комиссией выносилась по трем показателям: вкусовые качества, внешний вид и оригинальность. Каждый пирог выставлялся под девизом, сначала пироги осматривались всеми желающими, затем комиссия должна была оценить вкусовые качества, после чего каждый мог взять себе кусочек. Поэтому конкурс проводили в обеденный перерыв.
Когда Инна пришла в столовую, там, в специально отведенном для конкурса зале, уже толпился народ. Она даже не предполагала, что соберется столько, заглянула просто из любопытства. Самое удивительное, что мужчин оказалось нисколько не меньше, чем женщин. На составленных вдоль стен столах лежали пироги. На некотором расстоянии от столов, вдоль натянутой веревочки, выстроившись в ряд, двигались все присутствующие. Отдельно, группкой, стояли участницы конкурса, волнуясь, посматривали на пришедших, покашливали, на щеках у них, словно ожоги, проступали розовые пятна.
"Боже мой, много ли женщине нужно, чтобы почувствовать себя счастливой! - глядя на них, подумала Инна. - Да чтобы ее похвалили, и все! Женщина всегда остается женщиной!"
Она пошла вдоль столов. Каких только пирогов здесь не было! С грибами, с капустой, с морковью, с урюком, творожники, пироги с килечкой, на которых, будто камушки, лежали картофелины, а рядом из белых волн - долек репчатого лука - высовывали головки эти маленькие рыбки, каждая из которых держала во рту перышко зеленого лука.
В зал вошли члены конкурсной комиссии во главе с Тарасом Петровичем Чижом. Женатый человек, он вошел в комиссию как начальник сугубо "женского" подразделения. Сосредоточенный, серьезный, быстренько пробежал через зал, а за ним, тоже сосредоточенные, - и все остальные. Улыбался лишь один Юра Белогрудкин, который шел последним. Улыбался лучезарно, словно какой-нибудь эстрадный певец, любимец публики, на "бис" вызванный на сцену. Взглянул на столы и остановился в изумлении: "Е-ел-ки зеленые!.."
Комиссия приступила к делу. Переходя от стола к столу, "снимала пробу".
- Угу, угу, - отрезая кусочек и отпробовав его, одобрительно кивал гладкой головой Тарас Петрович.
- Вкусно? - не вытерпев, крикнул кто-то из присутствующих.
- Не знаю, не знаю, еще не распробовал, но очень может быть!
Особо поразил членов комиссии пирог, представленный под девизом, похожим на название музыкального произведения: "Фантазия № 17". Он имел ни с чем не сравнимый вкус. Все долго гадали, что у него за начинка. Ясно одно: это какая-то трава. Но какая? Пришлось вскрыть конверт под этим девизом, и многих несколько озадачило, когда узнали, что пирог начинен… конским щавелем, приправленным какими-то специями.
- Елка зеленая!.. А я думаю, отчего это я вдруг забил копытами? Ха-ха-ха! - восторгался Белогрудкин.
"За оригинальность" пирогу присудили первую премию. Но каково же было удивление всех, когда выяснилось, что автором пирога является Тарас Петрович Чиж. Он тотчас собрал членов конкурсной комиссии, они о чем-то пошептались, и Юра Белогрудкин объявил, что Тарас Петрович из участников конкурса (по его собственной просьбе) исключается, так как является председателем конкурсной комиссии, следовательно, участвовать в конкурсе не имеет права.
- Где вы научились таким чудесам кулинарного искусства? - остановил Тараса Петровича Сережа Маврин.
- О, это мое хобби! Хотя, знаете ли, мне приходится очень трудно - у меня дома тоже исключительно одни женщины: жена, три дочки. Конкуренция, с ума можно сойти!
- Может быть, вы еще и стираете, и полы моете?
- Вполне возможно. Вполне!
После объявления Юры Белогрудкина всем присутствующим было разрешено снять "вкусовую пробу". Эта часть программы оказалась самой оживленной.
От стола к столу с тарелочками в руках переходили женщины, они старались попробовать все. Клали в рот кусочек, смаковали, стояли задумавшись, решая, какому пирогу отдать предпочтение.
Инна вышла из зала.
"Что ж, - думала она. - В этом нет ничего плохого. Женщина должна уметь вкусно готовить, чтобы кормить детей. И мужей. - Иронично усмехнулась: - И эти ненасытные утробы тоже просят есть".
Инна умела вкусно готовить, что всегда отмечали все - и мама, и соседи по коммунальной квартире, в которой она прежде жила. Ей почему-то было досадно сейчас, как в детстве, если тебя не приняли в общую игру. "Приду с работы и испеку пирог", - решила Инна.
После обеденного перерыва у них в комнате все бурно обсуждали завершившийся конкурс. Белогрудкин оказался в центре внимания. Откинувшись, он сидел на стуле, держа руки на животе.