Вэкэт старался растянуть каждое движение. Никогда в жизни он не одевался с такой тщательностью, как в этот день, и, если бы не холод, он растянул бы это действие еще надолго.
Так же основательно он готовил завтрак и ел. Прежде чем покинуть палатку, убрал внутри, свернул спальный мешок, собрал обглоданные нерпичьи кости, бумажную обертку от пачки печенья и пустую консервную банку из-под сгущенного молока.
Снежная стена выдержала напор ветра. Плиты осели, уплотнились под действием высокой температуры. Собаки обрадовались, а наиболее легкомысленные, такие, как молодой пес Локатор, пытались даже лизнуть каюра в лицо. Эльгар степенно посмотрел на каюра и едва заметно вильнул хвостом, а Лелю обошелся с хозяином, как с равным, позволил ему потрепать себя по загривку.
Вэкэт покормил собак, тщательно осмотрел упряжь, починил расслабившиеся алыки, снял лишний лед с полозьев, походил вокруг палатки в поисках работы, но делать было решительно нечего, и пришлось обратно влезть в палатку. Посидел на свернутом спальном мешке; почитав разбухшую от влаги книгу, Вэкэт вспомнил, что надо готовить обед. Чтобы на приготовление обеда ушло побольше времени, он решил изготовить три блюда. На первое - суп из нерпятины, вместо крупы он положил десяток замороженных пельменей; на второе - жаркое из нерпы, а на третье - крепкий чай со сгущенным молоком. Причем каждое блюдо он съедал тут же, как только оно поспевало, а потом уже начинал готовить следующее. Так, съев суп, он в этой же кастрюле пожарил мясо в растопленном сливочном масле, а потом уже, после второго блюда, поставил на примус чайник. За всю дорогу Вэкэт еще так не наедался. Как только начало темнеть, он забрался в спальный мешок и почти сразу же уснул.
Так прошло два дня.
На третий день температура воздуха понизилась, и ветер уже ничего не мог поделать с затвердевшим снегом. Береговая линия, тундра - все отлично просматривалось, но ветер был слишком силен, чтобы пускаться в путь. И все же Вэкэт решил: если завтра ветер хоть чуть-чуть ослабеет, он потихоньку двинется к последнему знаку. Вообще-то его можно и не осматривать. Осенью там пролетел на вертолете начальник полярной станции и утверждал, что знак стоит прочно.
В тот вечер Вэкэт читал долго. Влажность воздуха уменьшилась, страницы подсохли и подмерзли. Он читал длинные рассуждения Вильялмура Стефансона о возможности прожить в Арктике одним ружьем, его критику других полярных исследователей, которые брали слишком много запасов.
Что же, запасов у Вэкэта достаточно, чтобы доехать до последнего знака, а потом круто повернуть на юго-восток и пересечь тундру Академии по диагонали. Там по распадку Пропаганда можно подняться на плато, а оттуда все время катиться под уклон, без остановки, до полярной станции.
Руки в холодном воздухе палатки застыли, и пришлось прекратить чтение. Вэкэт дунул на пламя свечи и вжался глубже в спальный мешок.
…Длинноглазая… Вэкэт сперва ее не узнал. Она была в меховой, покрытой брезентом, куртке, и в таких же брюках, заправленных в собачьи унты. На голове - мужская пыжиковая шапка. Девушка вышла из вездехода геологической экспедиции, что-то крикнула водителю и обратилась к Ачитагину, оказавшемуся ближе всех к ней:
- Где бригадир?
- Здороваться надо сначала, мадам, - заметил Ачитагин.
Все ожидали, что девушка скажет что-нибудь резкое, но она вдруг покраснела, опустила глаза.
- Извините, пожалуйста. Здравствуйте.
Ачитагин снисходительно поздоровался с девушкой и показал на Красную палатку:
- Там бригадир.
- Спасибо, - сказала девушка и улыбнулась.
Теперь Вэкэт ее узнал. Это она смотрела на него в ресторане. Но сейчас она даже не заметила Вэкэта, хотя он не сводил с нее глаз.
Через несколько минут бригадир вышел с девушкой и распорядился:
- Вэкэт и Ачитагин, поезжайте в стадо. Надо забить для экспедиции трех оленей.
- Пошли, ребята, - девушка повернулась к пастухам и тут встретилась глазами с Вэкэтом.
Она прищурилась, и от этого ее длинные глаза еще более удлинились. Рот ее полуоткрылся, и девушка тихо произнесла:
- Где-то я вас видела?
- В ресторане.
- Вспомнила! - Девушка улыбнулась. - Извините, тогда я, наверно, вела себя не очень прилично.
- Я этого не заметил, - возразил Вэкэт.
- Поехали!
Девушка подняла край брезента и ловко прыгнула в кузов.
В кузове было тепло и пахло машинным маслом. На сиденья были настланы оленьи шкуры.
- А кто покажет дорогу? - спросил водитель.
- Кто покажет дорогу? - повторила вопрос девушка.
- Ачитагин, - ответил Вэкэт, и Ачитагину пришлось лезть в узкий лаз, на сиденье рядом с водителем.
- А в этой одежде вы выглядите лучше, чем в вечернем костюме, - после небольшой паузы сказала девушка, оглядев Вэкэта.
- А вам платье идет больше, чем этот костюм, - в тон ей ответил Вэкэт.
- Это верно! - засмеялась девушка. - Эту неуклюжую одежду почему-то называют летный костюм, хотя я никогда его не видела ни на одном из летчиков… В общем-то, костюм теплый, но очень тяжелый. Хотела себе сшить одежду из оленьих шкур, но в райцентре такую одежду не шьют - только пыжиковые шапки и нерпичьи тапочки.
- Моя мама может сшить вам одежду, - предложил Вэкэт. - Хотите?
- Это было бы замечательно! - воскликнула девушка. - Наша база совсем недалеко от вашего стойбища. Всего пятнадцать километров. Вон на том берегу озера, - девушка махнула рукавицей. - На примерку далеко не ездить… Значит, здесь работаете?
- Пастухом, - уточнил Вэкэт.
- А мы даже не познакомились! - спохватилась девушка. - Меня зовут Агнес.
- А меня - Вэкэт… Это фамилия, тут меня все так зовут, а по-русски имя мое Роман.
- Очень приятно, - сказала Агнес, выпростала из огромной рукавицы маленькую руку и протянула Вэкэту.
Они пожали друг другу руки, и тут наступила затруднительная пауза, которую после долгих усилий наконец разрешила Агнес, сообщив:
- А я впервые на Чукотке.
- Вам нравится? - казенным голосом спросил Вэкэт.
- Очень! - восторженно ответила Агнес. - Конечно, оказалось совсем не так, как в книгах. Я ведь приехала, честное слово, начитавшись книг. Последнюю книгу о Севере, которую я читала, написал наш эстонский писатель Леннарт Мери… Вы читали?
- Нет, - смущенно ответил Вэкэт. - Не попадалась.
- Очень жаль, - строго произнесла Агнес. - А кого из эстонских писателей вы знаете?
Вэкэт замялся. В школе у него были хорошие отметки по литературе, но вот эстонская… Чтобы выиграть время, он спросил:
- А вы эстонка?
- Да, - ответила Агнес.
Вдруг в памяти Вэкэта сверкнуло спасительное имя.
- Юхан Смуул! - почти выкрикнул он. - Я читал его "Ледовую книгу".
- Понравилась? - заинтересованно спросила Агнес, и ее глаза опять удлинились.
- Очень! - Вэкэт говорил искренне, он рад был доставить удовольствие землячке такого хорошего писателя. - Всегда интересно читать про родную природу у человека постороннего. Наверное, самую интересную книгу об Арктике напишет африканец, который никогда не видел ни льда, ни снега…
- Это забавная мысль! - воскликнула Агнес. - Но я чувствую в ваших словах намек на то, что, по-вашему, Юхан Смуул - немного африканец. Правда?
- Я этого не говорил, - сказал Вэкэт.
Он смотрел на девушку и чувствовал нарастающее волнение и любопытство: как Агнес сюда попала? Позже он узнал ее историю.
Агнес провалила вступительные экзамены на географический факультет Тартуского университета. Агнес казалось, что экзаменаторы придирались к ней. А провалилась она на Восточной Арктике.
Она рассказывала об оленьих стадах, о промысле кита и моржа на Чукотском побережье, об устройстве яранги и заключила все это описанием одежды северного человека. Уверенная в том, что достаточно хорошо знает Север по прочитанным книгам, Агнес не посчитала нужным заглянуть в рекомендованную литературу - и вот на дополнительные вопросы о промышленном развитии Севера не смогла сказать ни слова. Более того, чувствуя, что окончательно провалила, она вступила в спор с экзаменатором, утверждая, что все эти промышленные комплексы, электростанции, каменные дома уничтожают очарование Севера, его неповторимую прелесть. Экзаменатор молча выслушал ее речь и поставил двойку.
Когда отец вернулся из отпуска, Агнес уже работала санитаркой в городской больнице. Она ожидала, что отец скажет что-нибудь утешительное, ну вроде того: "Ничего, дочка, годик поработаешь, а потом поступишь…" А он в конце первого месяца потребовал, чтобы Агнес вносила свою долю в семейный бюджет.
Знакомые и подруги предлагали места с более высокой оплатой, чем в городской больнице, но из гордости Агнес не уходила. Тайком она разузнавала, как попасть на Чукотку, нельзя ли как-нибудь завербоваться. Но требовались только квалифицированные специалисты, и Агнес с ее десятилеткой никого не интересовала. Помог случай: у подруги Агнес встретила ее брата, магаданского геолога. Он пообещал устроить Агнес в геологическую партию и сдержал свое слово. Через месяц после его отъезда Агнес получила вызов из отдела кадров Анадырской комплексной геологической экспедиции и солидную сумму подъемных.