Первою была спасена ворона. Кто ухитрился поймать ворону и учинить над нею суд и расправу - неизвестно, но только однажды все увидели, что по институтскому саду с отчаянным криком летает ворона, на вытянутой лапе которой привязана веревка с куском жести. Ворона спускалась все ниже и ниже, а над нею, со страшным карканьем, как бы призывая небо в свидетели людской жестокости, вились стаей другие вороны. Несчастная птица опустилась на ветку дерева, веревка перепуталась с жестянкой, ворона, желая снова подняться, метнулась вправо, влево и вдруг, обессиленная, разинув рот, повисла вниз головой.
- Ворона, ворона повисла! Давайте ножницы! Несите стол под дерево, так не достать! Где Франк? Где Франк? Зовите ее, она ничего не боится!
- Здесь, я здесь! Что надо? Какая ворона? - И Франк отчаянным галопом понеслась на место происшествия.
- Стол, стол, скорей!
Из галереи две девочки, запыхавшись, тащили тяжелый садовый стол.
- Низко, тащите табурет!
На табурет, поставленный на стол, влезла Франк и поймала ворону, начавшую снова биться при приближении девочки; а стая ворон, теперь с угрожающим криком, носилась низко, над самой головой. Стоявшие внизу кричали и махали сорванными ветками, боясь, как бы вороны не бросились на Франк. Девочка, быстро подсунув острые ножницы под веревку, перерезала ее, и освобожденная ворона, взмахнув крыльями, слетела на лужайку. Немедленно, без всякого страха перед толпой сбежавшихся девочек, к больной вороне спустилось штук десять из стаи. Спасенная прыгала на одной ноге, волоча другую.
- Надо ее поймать и осмотреть ногу, - решила Франк. Но едва девочки двинулись на лужайку, воронье с особым гортанным криком сбились в кучу и поднялись, причем всем было ясно видно, как здоровые поддерживают под крылья больную. Как черная туча, поднялись они и, перелетев высокий забор, опустились на соседний большой огород, прилегавший к саду.
- Женя Терентьева! Класс поручает вам выбить медаль с изображением на одной стороне вороны, а на другой - надписи: "Храброму рыцарю Баярду за спасение погибавшей!"
Талантливая Женя Терентьева вылепила из красного воска медаль, украсила ее надписью и орнаментами, проделала в ней дырочку, и выбранная от класса Вихорева тожественно надела медаль на шею Франк.
Второй спасена была маленькая белая мохнатая собака.
Девочки читали. До обеда еще оставался час, хотя в противоположной галерее уже начинали накрывать столы и расставлять приборы. В задней аллее послышался протяжный жалобный вой.
- Медамочки, в саду воет собака! - вскричала Евграфова.
- Ври больше, - остановила ее Назарова, - это разве на огороде! Ты знаешь, у нас здесь нигде нет собак.
Жалобный вой повторился.
- Душки, вот, право, у нас воет, - закричал еще кто-То, и все, повскакав с мест, бросились по дорожке.
У забора в землю была вделана старая, заржавленная железная решетка, под ней, вероятно, находилась яма. Из-под этой-то решетки и шел вой. Девочки бросились на землю, нагнулись к решетке и там, в темной яме, рассмотрели что-то беловатое, барахтающееся и визжащее. Собака, брошенная Бог знает кем и какими-то неведомыми путями оказавшаяся замурованной в темницу, сразу почувствовала, что на помощь ей сбежались друзья, - отчаянный вой ее перешел в жалобный, тихий визг.
- Mesdames, у кого есть ножи, тащите скорей сюда!
Вмиг принесли несколько ножей и даже один столовый, схваченный прямо от прибора.
- Бульдожка, смотри, опять скажут - украла!
- Ах, брось, ведь нож-то не серебряный, да я и скрывать не стану, что взяла; только Франк, душка, работай скорей, спаси собачку!
- Копай землю здесь, Лисичка, с этой стороны, подкапывай решетку, а я тут буду подрывать.
Ржавую решетку подкопали и подняли, Надя Франк без малейшего страха, без мысли, что собака может быть бешеной, больной, почти легла на край ямы и, протянув вниз обе руки, вытащила неимоверно грязную, дрожащую собачонку.
- Собачка, милая, кто тебя бросил туда? - твердила девочка со слезами, укутывая собаку передником и прижимая ее к груди, а животное судорожно лаяло и только старалось лизнуть руку или лицо наклонившихся к ней девочек.
- Господи, что мы с ней будем делать? - плакала Евграфова.
- Франк, Франк, что тебе будет, ведь у тебя передник, пелеринка, рукавчики, все в грязи! Вот подымется опять история!
- Mesdames, - воскликнула Франк, - знаете, что я вам скажу? Снесем собачку прямо Maman и признаемся ей во всем, она простит, она любит собак, а?
- Снесем, снесем! - подхватили все, и по аллее послышался топот бегущих ног.
Мимо удивленных "синявок", сидевших на одной из скамеек площадки, девочки пробежали прямо в подъезд и исчезли в нижнем коридоре слева, где начинались апартаменты Maman.
- Ну, m-lle Нот, спешите, - сказала старуха Волкова, дама третьего класса, - наши сорванцы опять что-то выдумали. Вы не заметили, Франк что-то несла на руках?
- M-lle Нот, Франк вынула из трубы большую крысу, - доложила какая-то девочка.
- Как крысу? Какую крысу? Вы меня с ума сведете! Кто видел крысу?
- Ах, m-lle, я не видела, мне так сказали, она понесла ее к Maman, с ней побежал чуть не весь класс.
- Крысу, к Maman? Да что же это такое!
С m-lle Нот на этот раз действительно сделалось дурно, но никто из девочек не побежал за водой.
- Барышни, барышни, что вам надо? - спрашивала горничная Maman Наташа, выйдя в коридор.
- Наташа, милая, хорошая, что Maman делает?
- Баронесса книжку читают, сидят у окна.
- А какой на ней чепчик? - спросила Евграфова.
- Барышни, не шумите. Господи, да что это вы держите, мамзель Франк?
- Наташа, душечка, доложите Maman, что первый класс пришел к ней, что мы спасли собаку и умоляем, просим Maman принять нас.
Наташа пошла докладывать.
- Назарова, ты будешь говорить по-французски?
- Пустяки, Франк, говори сама, у тебя и собачка на руках.
- А какая она хорошенькая, глазки черненькие, - и дети снова кинулись целовать бедную грязную собачонку.
- Maman идет, Maman!
Maman вышла в чепце с пунцовыми лентами и с ласковым лицом.
- Maman, Maman, - дети бросились целовать ее руки, - мы спасли собачку и принесли ее подарить вам.
Франк выступила вперед и, протягивая собачку, рассказала, как они спасли ее. Maman рассмеялась, поцеловала детей и дала слово оставить у себя собаку.
- Франк, пусти ее на пол.
Собачка на полу имела самый жалкий вид.
Маленькая, белая с желтыми пятнами, лохматенькая дворняжка дрожала и, поджав хвост, глядела умоляющими глазами на Франк, которую признавала своей спасительницей.
- Франк, снеси собачку Наташе, скажи, я велела ее накормить и закутать во что-нибудь, а вечером вымыть ее. Завтра я вам позволю прийти посмотреть ее, а теперь, Франк, иди в бельевую и скажи, я велела выдать тебе все чистое. Adieu, mes enfants, conduisez-vous bien - cette fois je ne vous gronde pas.
С неистовым восторгом дети влетели в бельевую и авторитетно, от имени Maman, потребовали для Франк всю чистую перемену.
Звонок к обеду давно уже собрал в столовую всех девочек. Перед прибором m-lle Нот стояли склянки с эфиром, валерианой и мятой, она нюхала их по очереди и мрачно глядела в сад. Наконец оттуда появилась веселая группа девочек. Надя Франк шла вся в чистом и выделялась белым пятном среди уже запылившихся девочек, носивших третий день свои передники.
- Mademoiselle Франк! - накинулась на нее Нот. - Вы опять бунтовать! Куда вы бегали? Какую крысу вытащили? Да говорите ради Бога!
Девочки в десять голосов рассказали классной даме о своей находке и о доброте Maman. Затем, не слушая больше ее восклицаний и угроз, девочки набросились на свой остывший обед, а разговор вертелся вокруг того, как назвать собачку: Trouver, Ami или Cadeau.
Maman сдержала свое слово; собака, вымытая и накормленная, оказалась ласковой и веселой. После выпуска первого класса она жила на попечении Наташи, а затем, когда Maman, баронесса Ф., оставила свою службу директрисы и уехала в имение к дочери, собачка, которую назвали Cadeau, уехала вместе с ней.
Женя Терентьева изготовила еще медаль с надписью "За спасение Cadeau".
VI
Конец каникул. - Первые розы. - L'Egypte. - Русалочка. - Солнце в руках. - Ирочка Говорова. - Разговор со Шкот
Август подходил к концу. Клен зарумянился, а на липе золотыми пятнами пошел желтый лист. Погода стояла еще теплая, и девочкам жаль было расставаться со своим старым садом, не хотелось снова запираться в душных классах, браться за книги - словом, входить в рутину зимней институтской жизни.
Для первого класса это была последняя зима. Снова придет весна, зазеленеет старый сад, прилетят знакомые птицы вить гнезда, сбегутся с чердаков и из темных подвалов голодные, исхудалые "Наполеоны" и "Ристори"; но первому, выпускному, классу будет уже не до них. 1 мая, как в волшебной сказке, раскроются перед ними каменные стены, и тридцать девушек в белом выйдут в широкий свет, и пойдет каждая из них искать в нем свою долю земных радостей и страданий.
- Надя Франк, в приемную! Франк! Где Франк? К ней приехал брат, ее зовут в маленькую приемную!