Валерий и Олег заметно отличались от всех участников и красивым накаченным телом, и дорогой одеждой, и изысканными манерами, но индусы восприняли их совершенно добродушно. Сами индийцы – народ благожелательный. В их глазах редко увидишь зависть или злость, даже если будешь одет в нечто изысканное и дорогое, в руках будешь держать новейший айфон, а на шее будет висеть увесистая золотая цепь. Успешные люди вызывают в Индии обычно неподдельное уважение. Возможно потому, что индийцы с детских лет знают, что интеллект, красота и богатство – это следствие хороших поступков самого человека, накопленных в прошлом, а не то, что приобретается случайно. Поэтому, как правило, они всех встречают с неизменной улыбкой, независимо ни от внешности, ни от красоты, ни от количества денег на счетах банка.
Всё это было потрясающе приятно. И Валера как-то успокоился, потому что место, в которое привёз его друг, выглядело не только приличным, но даже можно было сказать умиротворяющим, чего действительно так не хватало ему в последние годы, когда он день и ночь метался по Москве с выстраданным желанием как-то обозначить себя в социуме. Подняться на ту ступеньку, с которой можно было смотреть на других свысока и сказать своим родителям, что он уже не мальчик, которым можно вертеть, на ту ступеньку, чтобы можно было купить красивую дорогую машину, снять приличное жильё, одеваться в эксклюзивную одежду и чтобы ни от кого не зависеть.
Каждому выдали достаточно комфортные номера для проживания и строго проинструктировали о правилах поведения.
Десять дней он должен быть в окружении только мужчин, молчать и даже отдать свой мобильник в камеру хранения – это его вполне устраивало, потому что он знал, что индийцы народ не в меру общительный, и частенько они затрагивают темы, которые явно не интересуют Валерия, а от общения он достаточно устал ещё в Москве. Хотелось просто тишины…
2
Пространство зала для медитации заливало разбуженное индийское солнце. Валерий глубоко вздохнул, поменял затёкшие ноги и не удержался, отважился, повернул голову и посмотрел туда, где за белыми колоннами, которые условно разделили зал на две половины, сидели женщины.
Так положено в Индии, ибо в старинных текстах писалось, что когда женщины и мужчины сидят рядом друг с другом, то их концентрация на Боге исчезает и разгорается страсть, подобно тому, когда в огонь добавляют масло. Когда Валера это услышал, то только рассмеялся, потому что ему это высказывание показалось глупостью. Ему, уставшему от женского внимания не приносило столь трепетного чувства, как принесло бы мужчине неопытному или закомплексованному.
Женщины были в основном закутаны в шали, закутаны скорее всего не потому, что хотели закрыться от назойливых взглядов мужчин, а просто потому, что в Индии была зима, и в утренние часы было ещё достаточно прохладно, и только к полудню зал прогревался солнцем. И тогда разноцветные шали, пестрящие замысловатыми узорами, спадали с плеч и мягко ложились у ног своих хозяек.
И сейчас, если бы не их тихие вздохи и еле видное движение тел, то можно было бы подумать, что это иллюзия. Потому что, когда их разделили на мужскую и женскую половину, то поначалу казалось, что это очень логично: ничто не отвлекало от сосредоточения на медитации, не надо было постоянно думать, как они выглядят без одежды, и как ты выглядишь в их глазах, и так далее. Но, однако, с прошествием времени мысли о той женской половине, которая находилась на другой территории ашрама, стали всё чаще и назойливее посещать Валерину голову.
Индианки были не познаны, загадочны, всегда прикрыты ниспадающими складками тонких тканей, разукрашенные ярками красками и рисунками, сквозь которые проглядывались ускользающие от взгляда заманчиво привлекающие формы их красивых стройных тел. Они, как никогда стали притягивать Валерино воображение и будоражить его чувственные зоны.
Он уже хотел отвернуться, как вдруг одна из индианок пошевелилась, поднесла к лицу руку и медленно отвела блестящую позолотой кромку шали, что была накинута на её голову.
Горящий взгляд её глаз, казалось подобно стреле, пересёк пространство зала и ударил его прямо в сердце. И Валерино сердце заныло, ёкнуло и перевернулось, он узнал её, почувствовал какими-то непонятными внутренностями и даже не мог поверить, что это именно та индианка из инфинити, которая, казалось, совсем его не заметила в день заезда, пройдя вместе со своими родственниками мимо, сейчас вдруг обратила на него внимание. Эти глаза сияли такой необыкновенной силой страсти, что трудно было бы найти что-то сравнимое в привычных женских образах. Европейские женщины в глазах Валерия сразу же померкли и отдалились в его усталости от многочисленных любовных историй, глаза их выцвели и взгляды стали фальшивыми и наигранными. Даже его, до сей поры любимая Марина, которая работала в офисе известной на весь мир компании "Газпром", в костюмах "от Валентино", с огромными ногтями в мелкий цветочек, сразу посерела и стала каким-то далёким прошлым и подобной неинтересному кино.
"Випассана буквально переводится, как "видеть вещи такими, какие они есть на самом деле" и является одной из древнейших техник медитации Индии. Она была слегка забыта и открыта заново Гаутамой Буддой более чем 2500 лет назад и преподавалась им как универсальное средство от универсальных болезней", – Валерий не стал читать дальше. Мысли сбивались и постоянно уплывали в другое пространство. Это было совсем наоборот тому, чему учил когда-то Будда. Казалось, что его ум хотел сделать забастовку и вместо концентрации на одном, он стал кружиться в бешенном танце где ни попадя, словно дразня и издеваясь над своим хозяином. Ни с того ни сего, вместо долгожданной тишины, на него вдруг обрушилась какофония звуков, фраз, криков и мелодий забытых песен. А чудные образы настолько заполнили тёмное пространство под закрытыми глазами, которые по правилам нельзя было до конца закрывать, что у Валерия начались опасения за его здравомыслие. Мало того, этот неожиданный страстный взгляд незнакомки очень взбудоражил его фантазию, разбудил вулкан всепожирающей энергии, которая жаждала до безумия объятий и грубого сексуального насыщения. И это было удивительно, потому что в последние годы, Валерий считал себя достаточно интеллигентным и сдержанным в этом вопросе мужчиной.
Ум надо было как-то обуздать. Опять ударили в гонг и люди стали поспешно вставать с мест, словно все уже были наготове и только ждали этого спасительного звука.
Получалось, что вместо концентрации на практике, первые дни для Валерия стали мучительным преодолением своего ума и тела к усидчивому состоянию, и от этого он только страдал. Всё-таки, ему стоило признать, что если бы ни взгляды таинственной индианки, что так будоражили его ум, то возможно, он бы не смог продержаться в этом ашраме и трёх дней. Пусть даже он был наполнен причудливыми павлинами, которые издавали фантастические крики по ночам и будили его от страстных сновидений.
Конечно для того, чтобы что-то делать, надо понимать для чего ты это делаешь, и тогда всё становится преодолимо. Но видео, которое включали после медитации вечером, было на английском, а Валерий английский знал не так хорошо, чтобы понимать его с индийским акцентом.
Олег как будто почувствовал мучения друга и вечером молча, потому что нельзя было разговаривать, положил перед Валерием книгу со статьями мистера Гоенка "Искусство жизни", который и являлся зачинщиком всей этой системы под названием "Випассана", которая приобрела столь большую популярность, что подобные ашрамы стали открываться по всему миру:
"Каждый из нас стремится к миру и гармонии, это именно то, чего нам недостает в жизни. Время от времени все мы испытываем беспокойство, раздражение, дисгармонию, страдание; и когда человек страдает от беспокойства, свои страдания он не держит в себе. Он распространяет их также и на других".
Валерий отложил книгу и стал смотреть в окно на круглые причудливые стены Пагоды, обрамлённой башенками и расписанной узорами в восточном стиле. "А ведь строительство такого ашрама стоит немеренных денег, интересно, откуда берут организаторы такие деньги, если курс Випассаны для всех проводится бесплатно или за свободное подношение? Неужели есть люди, которые готовы так много пожертвовать денег на такое мероприятие, где столько мучений и дискомфорта?"
Он сидел и ел остывшие чапати вместе с далом, когда большая штора, разделявшая столовую на две части распахнулась от руки проходившего повара с дышащим паром от тушеных овощей, и Валерий чуть не поперхнулся…его глаза напрямую встретились с её глазами. Индианка сидела прямо напротив него на женской половине за другим столом. Она не отвела взгляд, а увидев его, перестала жевать и иронично прикусив губу, проскользила по его телу глазами и продолжила свою трапезу, как ни в чём не бывало.
– Я хочу с тобой встретиться, – сказал он ей на английском. Но ответа не услышал, так как штора тут же закрылась недремлющими дежурными. И В Валерии всё задрожало, взбунтовалось, загорелось. Как бы он не хотел отвлечься от этих мыслей, мысли об этой индианке, как будто почувствовавшей это, стали ещё больше завладевать его разумом. И вот перед глазами уже стали появляться видения, как он буквально срывает с неё тонкую ткань с яркими узорами, как смуглое тело податливо плывёт в его руках, как его лицо путается в её сильных прядях, как их дыхания соединяются в едином ритме…
Вечером, пока Олег был в душе, Валерий тихо выскользнул на улицу, и прямиком направился в сторону женских домиков.
Но только он ступил в пьянящую темноту индийской ночи, как со всех сторон раздались душераздирающие крики павлинов. Они кричали так истошно и дико, что Валерий в недоумении остановился, пытаясь рассмотреть их в густой мгле.