- Ну, Серега, ты даешь. Вот так сразу, добровольно, очертя голову кинуться неизвестно куда.
- Я же сказал, сейчас нужно жить по принципу: "Ввязаться в драку, а там посмотрим". И пока нет семьи, детей - это не так уж и страшно. Не за кого отвечать.
- А где будешь жить?
- Квартиру сниму. Не проблема.
- Так ты по случаю такого для тебя события принес и "Столичную".
- Точно.
- А плохо нам не будет - пиво и водка.
- А я специально так сделал. На дольше запомнится. Вот представь себе, лет через десять, будем мы уже богатые, умудренные опытом, но еще не старые…
- Это когда и возможности будем иметь и желание.
- Точно. Так вот, будем мы сидеть не в такой задрипанной комнатушке, на этих колченогих стульях, а в каком-нибудь респектабельном офисе моем или твоем, на дорогих кожаных креслах, пить дорогое вино, вспоминать этот день и как мы, по-плебейски, нажрались тогда.
- Ну, если по-плебейски, тогда вытаскивай "столичную".
Разлили по стаканам первые сто грамм.
- А вообще то Володя, тебе повезло.
- Вот те раз. И чем же это мне повезло.
- Сейчас время начинается интересное - время распада. Распадаться начнет все - начиная от государства и кончая самим человеком. Знаешь как в ракете - что бы донести груз до цели она отбрасывает девять десятых своего веса. Отстреливает первую ступень, вторую. И если вовремя не избавиться от ненужной ступени то и цели можно не достигнуть. Так что от Ирки лучше было избавиться теперь, чем через пять-шесть лет. А избавляться пришлось бы, ты тут себе никаких иллюзий не строй. Только за пять-шесть лет она бы тебя здорово притормозила.
- И как в ракете, достигая цели, полезный груз превращается в ничто, - Владимир задумчиво в руках вертел пустой стакан.
- Может и такое случится - и с нами и с государством. Ну да черт с этим. Давай выпьем. Как говорится "Поживем - увидим". Раньше времени я лапки складывать не собираюсь.
- Я тоже.
- Предлагаю тост, - сказал Сергей после того, как разлил остатки водки по стаканам. - "За нас с тобой".
Два граненных чокнулись, соединяя на старте эпохи "Распада" две человеческие судьбы, соединяя по-русски - за убогим кухонным столом ста граммами водки…
Уже под утро, уходя от Володьки, Серега потребовал у того записную книжку и нетвердой рукой записал номер телефона:
- Надумаешь ввязаться в драку, позвони по этому телефону. Помогу отмахиваться.
9
На следующий день Владимир чувствовал себя припаршиво. Это как раз был тот классический случай, когда о дне выпивки лепечут: "Чуть не умер", а на следующий день стонут: "Лучше б я умер". И в этот далеко не светлый ни для его души, ни для его головы день он увидел в столовой ЕЕ. И вмиг забылось все плохое, что между ними произошло накануне. Он шагнул ей навстречу. Исчез обычный гомон кабэвской столовки. И тут Володя увидел, что она не одна. К ней подошел он, Илья, что-то шепнул ей на ушко, они оба рассмеялись и сели за свободный столик. И вновь красным полыхнуло перед глазами. Медленно, ничего не видя и не слыша, Владимир подходил к их столику. Они его увидели в метре от себя. "А если я сейчас возьму и швырну в него поднос с едой", - от такой мысли у него аж руки зачесались. Но красная пелена уже спала с глаз и он овладел собой. Владимир с удовлетворением заметил испуганный взгляд Ильи, красные пятна на его лице. Неожиданно он поймал себя на мысли, что видеть побледневшее лицо Ирины ему тоже приятно.
- Привет честной компании, намеренно интонацией выделяя слова "честной" и делая ударение на букве "е".
- Привет.
- Привет, - ответили они почти вместе.
- Ну как, Илья, к аспирантуре готовишься? Там, в той тетради, кстати, неплохая математическая модель расчета эффективности изложена. Так что, если не побрезгуете воспользоваться, то милости прошу, автор не против. И снова Владимир с удовольствием смотрел как сжался Илья, как сжалась Ирина.
- Все, не буду вам мешать. А то вы тут из-за меня, от волнения, язвы понаживаете, а стране нужны не только красивые, Владимир посмотрел на Ирину, - и не только хитрые, - он перевел взгляд на Илью, - но и, ко всему прочему, и здоровые инженеры. Я подошел, собственно, к тебе Иришка, - Володя намеренно при Илье ласково называл девушку. "Пусть попсихует. Не все коту масленица", - мы не могли бы сегодня встретиться после работы и покалякать кое о чем?
"Она должна согласиться, должна. Сейчас она напугана, выбита из колеи и желает только одного - побыстрее закончить этот неприятный разговор".
- Хорошо, Владимир. Когда и где?
- В шесть, на нашем обычном месте.
- Хорошо, - еще раз сказала Ирина.
- Ну все. Пока, Илюша. До встречи, Ириша, - Владимир развернулся и, по возможности, пошире расправив плечи, пошел искать свободный столик. "И этот раунд я у него выиграл. Но бой все равно проигран. Это все равно, что попытаться выиграть бой по очкам, получив в нем сильный и эффектный нокдаун".
Владимир увидел Иру метров с тридцати. Он быстро пошел к ней навстречу. И с каждым сделанным шагом все сильнее и сильнее щемило сердце - как же Иришка была хороша. Распущенные русые волосы волнами спадали на плечи. На округлом лице, пламенели крупные чувственные губы, косметический карандаш и тушь удачно подчеркивали выразительность крупных светло - серых глаз, длину и пушистость ресниц. Черные брюки подчеркивали стройность ног и идеальную округлость бедер. На пиджаке красиво был уложен бежевый воротник блузки. На правом плече у девушки висела маленькая сумочка, за которую она держалась правой рукой. Левую руку, за несколько шагов до встречи, Ирина всунула в карман пиджака.
- Здравствуй, Ира.
- Привет. Молча они пошли по улице. В разговоре повисла пауза. Наконец Ирина сказала:
- Почему молчишь?
- Ты молчишь и я молчу.
- Ну ты же захотел меня видеть? Я пришла, а ты молчишь. Так о чем ты хотел со мной переговорить?
Владимир знал Ирину. И умом он понимал, что эта девушка хороша для победителя. Но для проигравшего…Она не из той породы русских девушек, которые и когда нужно, и когда делать этого и не стоило бы, держатся и поддерживают своих мужчин до конца. Представить Иринку, тянущую своего напившегося благоверного на своих плечах домой из какой-нибудь забегаловки или, вскочив ни свет, ни заря готовить ему горячий завтрак перед работой - нереальная картина. Ирина Николаевна представляла собой классический западный образец - дорогой, вот мои обязанности, согласно брачного договора, вот твои. Ты их не выполняешь. Так что гуд бай, май бэби, гуд бай~. Все это Владимир понимал. Но он любил эту девушку. И уже просто, на одних эмоциях, кинулся в бой:
- Ирка, черт возьми, я тебя люблю. Ты тоже вроде меня любишь…или любила. Да, у меня неприятность, крупная неприятность. Так что, этого для тебя достаточно, чтобы после того, как мы столько времени не виделись, прийти на свидание с каменным лицом, всем своим видом показывая свою отстраненность от меня, и спрашивать холодным тоном: "О чем ты хотел со мной переговорить"?
- Во-первых, успокойся. Если ты и дальше будешь так разговаривать со мной в таком тоне, я тут же уйду домой. Во-вторых…, - девушка замялась.
"Ну что ж, буду джентльменом - помогу любимой девушке поссориться со мной. Пусть она считает, что я был виноват в ссоре и совесть ее по отношению ко мне у нее чиста. Не буду ее загонять в угол, требуя прямо ответить на вопрос - так любит она меня или нет".
Между тем Ирина продолжила:
- ….мой папа сказал, что если даже тебя оправдают, тебе карьеру в КБ уже не сделать и…
"Ну пора. Прости Иришка за мой грубый тон, но только так я помогу тебе поссориться со мной":
- …и связываться со мной не стоит. Так что ли? - предельно грубым тоном, громко, язвительно Владимир закончил Иринкину фразу.
Девушка вздрогнула как от удара и тихо, далеко не так гордо, как начинала говорить, сказала, вернее, пролепетала:
- Я такого не говорила.
- Естественно, ты у нас слишком воспитана, что бы говорить такие вещи в лицо. Люди твоего класса об этом намекают или, выражаясь по интеллигентному, дают понять.
Девушка, опустив глаза, молчала.
- Так я прав?
- В чем?
- Ирка, не прикидывайся дурочкой.
- Я просила тебя со мной таким голосом не разговаривать.
- Да иди ты…,- Владимир еще раз взглянул своей бывшей девушке в глаза, развернулся и пошел прочь. "Ну вот и все, Иришка. Я все сделал, чтобы ты не чувствовала по отношению ко мне своей вины. Поссорился я. По крайней мере, так будет казаться тебе. Вернее, ты так захочешь, чтоб тебе так казалось. И в конце концов сама поверишь в это".
Он обернулся. Ирины, естественно, на том месте, где они расстались, не было. Стоять и жалостливо смотреть ему в след - это не для нее. Чистокровный западный экземпляр!
А где-то там, наверху, решалась его судьба. Иногда, закрыв глаза, он воочию представлял перед собой весы, весы его судьбы. Весы представлялись ему чем-то похожими на старинные аптекарские, похожие на те, которые держала Фемида с завязанными глазами. На одну чашу весов клали его достоинства, на другую - прегрешения. Капнет на одну сторону несколько капель его достоинств, склоняются весы в одну сторону, прольются в другую его прегрешения - качнутся в другую. Кап - инициативен, кап - тетрадь потерял, кап - умеет быстро решать технические вопросы, кап - а вдруг за всем этим что-то есть? Так и качаются весы. Туда - сюда, туда - сюда. Вдох - выдох, вдох- выдох. Дыши инженер-конструктор 11-й категории, дыши…пока дают!