Глава IX
Решив, что народ загрустил, один рыжий верзила, который сильно картавил, хотя и откликался на самое что ни на есть американское имя Вилли (или Билли - как когда), вздумал расшевелить присутствующих.
Он остановил проигрыватель, с дьявольской ловкостью выдернув вилку из розетки - хитроумный прием, который Антиох не предусмотрел, - и выскочил на середину зала.
- Для лазнооблазия, - объявил он, - пледлагаю, чтобы каждый спел или лассказал истолию. Не стану плятаться за чужие спины, сам и начну.
Он так картавил, что приходилось по ходу исправлять орфографию.
- Это истолия, - начал он, - об одном малом, у католого был дефект лечи.
- Сельезно? - достаточно громко, чтобы его услышали, спросил Антиох, приоткрыв дверь сексодромчика.
Пробежал некоторый холодок.
- Вплочем, - сказал рыжий, - я ее забыл. Лучше ласскажу длугую. Об одном типе, котолый вошел в заведение, где было написано "Тлактил".
- Тик-так? - переспросил чей-то голос.
- И сплашивает, - продолжил Вилли, не обращая внимания на перебившего: - господин Тлак, можно в вашем тиле подстлелить "цыпочку"? А тот отвечает: "Кулы кончились. Могу пледложить цыплят табака". - "Не надо табака, я не кулю", - говолит пелвый.
И Вилли расхохотался.
Так как анекдот все знали, раздалось лишь несколько вымученных смешков.
- Лаз вам понлавилось, - снова заговорил Вилли, - ласскажу еще. Но потом будет очеледь длугого. Жолжа, наплимел.
Пока Жолж отнекивался, подошедшему Антиоху удалось за его спиной ощупью вставить вилку обратно, и пары снова затанцевали. Вилли уныло пожал плачами и пробормотал:
- Ладно, как хотят. Я только пытался их слегка ластолмошить.
Майор вновь обхватил свою партнершу, а Антиох возвратился в сексодром, где пудрилась печальная Зизани.
Глава X
Прямо посреди Марлийского леса под гевеей сидел Провансаль де Сколопендр и вполголоса ругался почем зря уже битых полчаса, а вполголоса потому, что первые полчаса он ругался во весь голос и у него заклинило левую голосовую связку.
Глава XI
Снова проскользнув в сексодром, Антиох разглядел в углу на куче пальто четыре ноги, на которые прежде не обратил внимания. Эти двое вверху изучали свои видовые различия, измеряя внутренний диаметр по принципу "входит - не входит" в соответствии с рекомендациями Комитета по стандартам.
Колени у девушки были что надо, но на коже рыжий пушок, как отметил, подняв глаза, Антиох. Его покоробил этот резкий цвет, и он целомудренно отвернулся.
Антиох не стал тревожить двух исследователей в области физиологии, прикрывшихся непромокаемым плащом. В конце концов они не делали ничего плохого. Когда же еще приобретать практический навык в естественных науках, как не в этом возрасте?
Антиох помог Зизани привести в порядок съехавшее набок платье, и они как пи в чем не бывало вновь отправились в зал. Да и что особенного…
Майор с мрачным видом стоял около проигрывателя. Подошел Антиох.
- Можешь идти, - проговорил он.
- Ну что, девушка благовоспитанная? - спросил Майор.
- Мало сказать, благовоспитанная, - ответил Антиох. - С большим чувством такта.
- Голову даю на отсечение, что она девственница! - заявил Майор.
- Двадцать минут назад цела была бы твоя голова.
- Не пойму, куда ты клонишь, - сказал Майор. - Ну да ладно. Так ты думаешь, девочка хорошая?
- Не то слово, старик, - уверил его Антиох.
- Думаешь, у меня может выгореть? - с надеждой спросил Майор.
- Ну конечно, старик, - снова уверил его приятель, остановившийся понаблюдать за одной очень стильной парой.
На парне была курчавая шевелюра и лазурного цвета костюм, причем пиджак ниспадал до икр. Три выреза сзади, семь складок, два перекрывавших друг друга хлястика и одна-единственная пуговица. Из-под пиджака едва выглядывали узкие брюки, из них, как из необычных ножен, непристойно выступали икры. Воротник прикрывал уши до самого верха, однако небольшие разрезы с обеих сторон позволяли ушам ходить туда-сюда. Галстук состоял из единственной хитроумно завязанной шелковой нитки, а из верхнего кармана торчал оранжево-сиреневый платок. Такие же горчичного цвета носки, что и у Майора, которые, впрочем, парень носил с куда меньшей элегантностью, утопали в бежевых замшевых ботинках с уймой самых различных дырочек. Стильный парень, ничего не скажешь.
На девице тоже был пиджак, из-под которого самое меньшее на миллиметр торчала широкая плиссированная юбка из маврикийского тарлататана. Девушка была сложена на диво - выпяченный зад так и покачивался на коротких толстых ногах. У нее сильно потели подмышки. Не столь эксцентрично одетая, как ее партнер, - ярко-красная блузка, шелковые темно-коричневые чулки, светло-желтые из свиной кожи туфли на низком каблуке, девять позолоченных браслетов на левом запястье и кольцо в носу - она не так бросалась в глаза.
Его имя было Александр, прозвище - Коко. Ее - Жаклин, прозвище - тоже Коко.
Коко хватал партнершу за левую лодыжку, ловко раскручивал Коко в воздухе и приземлял ее на свое левое колено, затем переносил правую ногу через голову Коко, быстро опускал, и партнерша, уже стоя, тыкалась лицом в спину Коко. Потом он внезапно резко опрокидывался, делал мостик и, просунув голову между ляжек девицы, быстро вставал, приподнимая ее над полом, девица летела головой вперед между его ног, в результате чего он возвращался в прежнее положение: спиной к подружке. Поворачиваясь к девице, он издавал пронзительное "йе!", махал указательным пальцем, делал три шага назад, четыре вперед, одиннадцать в сторону, шесть кружась, два на брюхе, и все начиналось сызнова. Пот с обоих лил ручьями, плясали они самозабвенно, слегка взволнованные всеобщим вниманием и тем оттенком уважения, которое читалось на лицах восхищенных зрителей. Стильные, очень стильные ребята, что и говорить.
Антиох с сожалением вздохнул - он был слишком стар для подобных кульбитов, да и трусы у него держались на честном слове.
Он вновь обратился к Майору:
- Почему ты ее не пригласишь?
- Никак не решусь, - ответил Майор. - Поджилки трясутся. Уж больно она хороша.
Антиох подошел к девушке, в ее больших подведенных глазах сверкнула радость.
- Знаешь, - сказал он, - тебе надо потанцевать с Майором, он в тебе души ие чает.
- Чего ради ты мне ЭТО говоришь! - заволновалась Зизани.
- Уверяю тебя, так будет лучше. Он очень милый человек, денег у него куры не клюют, и потом он круглый идиот, лучшего мужа днем с огнем не сыщешь.
- Как? Я еще и замуж за него должна выйти?
- Ну разумеется! - без тени сомнения на лице произнес Антиох.
Глава XII
Решивший наконец подняться на ноги Провансаль приближался к дому Майора. Ему оставалось одолеть не больше девяти километров восьмисот метров. Ныла левая нога. Ей приходилось туго, так как портной Провансаля всегда считал, что у его клиента нормальное телосложение.
До Версаля Провансаль добрался незадолго до половины седьмого, выгадав десять минут по сравнению с пешим путем за счет хитроумных пересадок из одного серо-голубого трамвайчика в другой. Он кипел от гнева.
Последний трамвайчик высадил его недалеко от знаменитого Пикардийского холма.
Он попытался поймать машину. Завидев маленькую, в три лошадиные силы, ветхую "забралину" с толстой дамой за рулем, он в отчаянии воздел руки вверх. "Забрал ина" затормозила.
- Спасибо, мадам, - сказал Провансаль. - Вы случаем через Виль-д'Авриль не проезжаете?
- Нет, месье, - ответила дама. - На кой мне Виль-д'Авриль, если я здешняя?
- И то правда, мадам, - согласился Провансаль. Скрепя сердце он поперся дальше.
Через сотню метров, одолев лишь треть склона, он тяжело задышал. Потом вновь остановился.
Проехала еще одна машина, "дюгеслин" модели 1905 года с радиаторными клапанами и разбитым задним мостом.
Она затормозила менее чем в метре от Провансаля (дорога шла в гору), и из окна высунулся старик с окладистой бородой.
Не успел Провансаль закинуть удочку, как тот сказал:
- Давайте, молодой человек, садитесь: только ручку поверните немного вперед.
Минут двенадцать Провансаль вертел ручку, а когда ему наконец удалось открыть дверцу, машина рванула с места. Старик сумел ее остановить лишь на самом верху холма.
- Простите, - сказал он припустившему бегом Провансалю, когда тот поравнялся с машиной. - В хорошую погоду она вдруг выказывает свой норов.
- Ничего удивительного, - промолвил Провансаль, - ведь она на ладан дышит.
Он уселся слева от старика, и "дюгеслин" во весь опор дунул с холма.
Уже внизу лопнули обе левые шины. "Надо будет шить у другого портного", - ни с того ни с сего подумал Провансаль. Старик меж тем разъярился.
- Вы чересчур тяжелый, - закричал он. - Это все из-за вас. У меня шины с одиннадцатого года не лопались.
- И вы ни разу их не меняли? - заинтересовался Провансаль.
- Разумеется! Машину я купил в прошлом году, шины новехонькие!
- Значит, родились вы в одиннадцатом году? - желая добраться до сути, спросил Провансаль.
- Мало того, что вы мне шины погубили, так еще и оскорбляете! - прорвало старика. - Л ну-ка, сейчас же меняйте их!