На стол шлепнулся приличный, грамм на четыреста кусок сливочного масла.
- А вот сахар!
Бумажный пакет с сахаром она перевернула над маслом и держала до тех пор, пока весь сахар не высыпался.
- Вы с ума сошли? - поинтересовалась главная медсестра. - Зачем портить продукты?
- А вам-то какая печаль?! - грубо откликнулась буфетчица.
- Такая, - ответила главная медсестра и подошла к мойкам. - А что это у вас за тарелки? И что на них? Манная каша, кажется? С завтрака не помытыми лежат?
- Я собиралась их замочить, а вы мне помешали!
- Тарелки лежат с завтрака, мы пришли в разгар обеда, - главная медсестра провела пальцем по дверке шкафчика, висевшего над мойкой. - Где логика?!
- В Караганде!
Главная медсестра открыла шкафчик, заглянула внутрь, но пальцем ничего трогать не стала, затем закрыла дверку и сказала:
- Пойдемте в палаты к лежачим.
- Что значит "пойдемте в палаты"? - возмутилась буфетчица. - Там что, тоже будете взвешивать?! Хорошее дело - они уже все сожрали, а я отвечай!
- А мы не завешивать, - ответила главная медсестра. - Мы поговорить.
- Компромат собирать!
- Компромата, Светлана Алексеевна, нам уже хватит. Уменьшенные порции, плюс немытая посуда, плюс хулиганская порча продуктов, - главная медсестра указала глазами на засыпанное сахаром масло. - Выше крыши, как говорится. Вы пойдете с нами?
- Конечно, пойду!
Отделение было забито под завязку, несколько кроватей стояло в коридоре. Перегрузка. Женя подумала, что, случись ей попасть сюда, она бы предпочла лежать в коридоре, только не возле туалета или у поста, а вон там, в самом конце, прямо под окном. Рама на вид хорошая, пластиковая, дуть от окна вроде бы не должно.
У четверых лежачих больных главная сестра интересовалась тем, кто им приносит еду. Все в один голос ответили, что еду приносят соседки по палате, иначе придется есть совсем остывшее, потому что буфетчица приносит еду очень поздно. В палатах буфетчица помалкивала, только глазами сверкала гневно, а в коридоре снова разоралась:
- А когда мне разносить?! Если медсестры не помогут, то что ж теперь - разорваться?! Рук-то две!
- Сначала надо разнести еду лежачим, а потом начинать раздачу, - не оборачиваясь, сказала главная медсестра. - Вы же "буфетили" в пяти стационарах, должны знать.
Женин лексикон пополнился еще одним словом - "буфетить". А как в этом духе назвать работу кадровиков? "Кадрить"? "Кадровать"?
- В раздаче всегда медсестры помогают! - парировала буфетчица. - Только за это их подкармливать надо, а мне нечем, потому что меня каждый день заведующая со старшей обдирают как липку!
- Ну вы бы хоть в коридоре не орали, - прошипела заведующая отделением.
- Что, правда глаза колет?! - буфетчица еще больше повысила голос. - Или прокурора боитесь?! Вы уже на моей памяти наворовали в особо крупных размерах! По вам тюрьма плачет!
В кабинете заведующей отделением главная медсестра сказала:
- Сейчас пишем акт. От работы я вас, Панячкина, отстраняю, буфет передайте Галине Афанасьевне. Завтра с утра придете в кадры за трудовой книжкой.
- А сегодня я пойду в прокуратуру!
- Идите куда хотите, хоть… - тут главная медсестра осеклась и обернулась к старшей сестре: - Пишите акт, Галина Афанасьевна.
Старшая сестра села за стол и через пять минут акт был готов. Пока она писала, Женя, заведующая отделением и главная медсестра сидели на стульях, шеренгой протянувшихся вдоль одной из стен, и время от времени обменивались многозначительными взглядами. Буфетчица же встала у окна и смотрела то вверх на свинцово-пасмурное небо, то вниз - на двор и другие корпуса Склифа.
Расписываться в акте буфетчица, как и ожидалось, не стала.
- Не согласная я с вашими выводами! Почему не написано, для кого я еду собирала?! Ничего подписывать не стану! И объяснительные не стану писать! Нечего мне вам объяснять! Прокурору объяснять стану!
Целое шоу устроила - прятала руки за спину, зажмуривалась и трясла головой. Мол - пытайте, убивайте, увольняйте, а я не подпишу.
Пытать не стали - написали в акте, что "буфетчица Панячкина С. А. в присутствии комиссии в акте расписываться отказалась, выразив несогласие с содержанием".
- Вам еще повезло, Панячкина, - сказала главная медсестра, вкладывая акт в прозрачный файл. - Мы могли бы поступить и по-другому - прихватить вас с сумками, набитыми едой, на выходе из отделения. С полицией! Тогда бы вы по другому себя вели.
- Напугали ежа голой задницей! - рассмеялась буфетчица. - Ради таких объедков никто уголовного дела открывать не станет! Вы лучше их прихватите, - она указала пальцем сначала на заведующую отделением, а затем на главную медсестру. - Они выносят лекарства! И себя прихватите, когда спирт и наркотики станете выносить! Или вы вывозите, потому что в руках столько не унесешь?
"Ну и зараза! - подумала Женя, косясь на буфетчицу. - Всех обос…ла, кроме меня".
Несправедливость была тут же устранена.
- А это кто?! - буфетчица уставилась на Женю так, словно заметила ее только что. - Новая директорская проститутка?! Пришла учиться, как правильно над людьми изгаляться?
- Я - специалист по кадровой работе! - срывающимся от возмущения голосом выкрикнула Женя, ожидавшая многого, но никак не того, что ее назовут "директорской проституткой". - И не смейте меня оскорблять!
Вышло как-то беспомощно, по-детски. Хорошо, что вмешалась главная медсестра.
- А за оскорбление можно и под суд, - сказала она, переводя взгляд с пышущей негодованием Жени на буфетчицу. - Вы, Панячкина, так всех достали, что мы все с удовольствием и к следователю сходим, и на суд явимся столько раз, сколько будет надо. Вам для полного счастья судимость нужна? Обеспечим.
- Вы судимостью меня не пугайте… - завелась было буфетчица, но главная медсестра кивнула заведующей отделением и старшей сестре и вышла в коридор.
Женя выскочила следом за ней, не забыв заклеймить на прощанье буфетчицу гневным взглядом.
- Как впечатление, Евгения Александровна? - поинтересовалась Ольга Владимировна.
- Поганое, - честно ответила Женя.
- Привыкайте. Еще и не такое бывает. Помню, была у нас в токсикологии одна медсестра, так та, когда ее увольняли, разорвала на себе халат и пижаму и бегала по двору с воплями о том, что заведующий отделением хотел ее изнасиловать. Это с учетом того, что при ее разговоре с заведующим присутствовала я и старшая сестра. У нас, кстати, такое железное правило - с проблемными людьми в одиночку не общаться. Это касается как сотрудников, так и пациентов.
- Ну с пациентами-то мне не общаться, Ольга Владимировна.
- Ошибаетесь, - хмыкнула главная медсестра. - Некоторые приходят жаловаться на сотрудников к вам. Неужели еще ни разу не сталкивались?
Вечером Женя рассказала родителям о том, как иногда приходится увольнять сотрудников. Правда, про то, как ее обозвали "директорской проституткой", умолчала. Родители и без того смотрели сочувствующе.
- Знаменского на них нет, - сказал отец. - Вместе с остальными.
- Знакомая фамилия, но что-то сразу не припомню. Кто это? - спросила Женя.
- О времена, о нравы! Никакого интереса к творческому наследию, - покачал головой отец. - В качестве покаяния завари-ка чаю, а я, так уж и быть, расскажу тебе, кто такой Знаменский с товарищами. Можно даже кино посмотреть.
- Ну, конечно же, "Следствие ведут знатоки"! - Женя хлопнула себя по лбу. - А что, хорошая идея, давай про свалку посмотрим. Моя любимая история.
- Там целых три серии, - возразила мама. - Вы поздно ляжете спать и не выспитесь.
- Хочет дочь про свалку, значит, посмотрим про свалку, - вступился отец. - Менглет бесподобен в роли директора свалки! Жаль, что у него было так мало ролей в кино. Как неподражаемо он говорит: "Поздравляю вас, размеры наших хищений достигли величины, за которую дают высшую меру"!
"Вы уже на моей памяти наворовали в особо крупных размерах!", - вспомнила Женя, и ее передернуло от отвращения.
Прораб
Когда уходит в отпуск главный врач или директор, все сотрудники обычно радуются. Как за любимое начальство, которое наконец-то получило возможность отдохнуть немного от трудов праведных, так и некоторым послаблениям в режиме, неизбежно возникающим в отсутствие Больших Боссов. Но первая причина все же доминирует. Наверное. Больших Боссов не ждут из отпусков с нетерпением. Наоборот, часто говорят: "пусть подольше отдыхает".
Когда уходит в отпуск завхоз или заместитель директора по хозяйственным вопросам (в Склифе, кстати говоря, вопросы назывались не "хозяйственными", а "общими"), то его возвращения с нетерпением ждут все. Буквально начиная со второго дня отпуска, если не с первого. Больно много вопросов "замыкается" на Главных по Хозяйству. Без них учреждения едва ли не сиротеют.
Заместитель директора НИИ имени Склифософского по общим вопросам Арсений Георгиевич Байташев перед уходом в отпуск, как и подобает человеку ответственному, разгребал все завалы и старался переделать все дела. Чтобы, значит, на песчаный пляж с чистой совестью. И еще наперед указания всем раздавал, чтобы в его отсутствие никакие процессы не останавливались.
Весь Склиф знал за Байташевым такую привычку, и потому заведующий патологоанатомическим отделением Тутубалин совершенно не удивился визиту очередного подрядчика-прораба.
- Здравствуйте, Виктор Васильевич! - подрядчик сверкнул белозубой улыбкой и протянул Тутубалину руку. - Меня зовут Артур, я прораб. Арсений Георгиевич поручил мне составить смету на замену коммуникаций в вашем корпусе.