- Ладно, хватит об этом. Я тебе очень благодарен, - тихо сказал он неожиданно севшим голосом. - Ты поступила как настоящий друг, вовремя открыв мне глаза. Иначе я бы чувствовал себя полным идиотом! - и с горечью добавил: - Жаль мне только дочку. Но что поделаешь? Через это надо пройти. Не я первый такое терплю, не я последний!
* * *
В том, что Наташа Семенова сказала ему правду, Артём не сомневался, но все же решил до разговора с женой поехать к отцу, - посоветоваться, как быть. Оставаться дома стало невыносимо. "Права была мама, пытаясь помешать моей женитьбе на Наде, - с тоской подумал он, подходя к дому, где жил отец после размена их Покровской квартиры. - Интуитивно предвидела, что с ней буду несчастлив".
Сергей Ильич последний год тяжело болел. Он всегда был очень здоровым человеком, даже простудой никогда не страдал. Поэтому все недоумевали, откуда у него взялась язва, когда раньше на желудок не жаловался.
Лёля неоднократно предлагала переехать к ней, однако отец согласился лишь жить летом на казенной даче в Серебряном бору, которую предоставили ее мужу, видному журналисту.
- Не хочу быть обузой! У вас и без меня забот хватает, - всякий раз отговаривался он. - И вообще не хочу быть бесполезным старикашкой в семье. Я еще способен жить самостоятельно!
- Ты не обуза! - убеждала Лёля. - Поправишься, будешь мне помогать.
- Нет уж! Если не протяну ноги после операции, то еще, наверное, женюсь, - полушутя возразил Сергей Ильич. - Ты должна понять меня, дочка! Ведь после смерти мамы прошло пять лет, и я еще не такой дряхлый.
- А что, без операции не обойтись? - обеспокоилась Лёля.
Сергей Ильич в ответ лишь махнул рукой, и по его потемневшему лицу она поняла, что болезнь отца намного серьезнее, чем он старается показать. Вот и Тёма застал его в постели за чтением медицинского справочника. Увидев сына, Сергей Ильич просиял и поспешно отложил книгу, загнув страничку.
- Я так понял, что у тебя неприятности? Не принимай близко к сердцу - все перемелется. Главное - береги здоровье! - сказал, вставая с постели. - Ты присядь, я пойду чайник вскипячу. Тогда и поговорим.
- Не хлопочи, папа, я сам, - попробовал остановить его Тёма, но отец лишь мотнул головой и решительно направился к двери.
Как только он вышел, движимый каким-то шестым чувством, Артём взял в руки справочник и открыл его. на загнутой странице. Страшное слово "канцер" не требовало перевода. "Значит, папа подозревает, что у него рак, а нас уверяет, что язва. Если так, дела его плохи!" Он быстро положил справочник на место, и вовремя: вернулся отец.
- Ну вот, чайком побалуемся, - бодро сказал Сергей Ильич, подходя к буфету. - У меня хороший, цейлонский. Давай, сын, выкладывай свои беды, пока я накрываю на стол.
- Мы, наверное, разойдемся с Надей, - не в силах больше держать это в себе, объявил Артём. - Она меня предала, папа!
Сергей Ильич, наполнявший чашки, сразу поставил чайник, и опустился на стул. Лицо сморщилось, словно он проглотил горькую пилюлю.
- Да что такое ты говоришь? Этого не может быть! Надя достойный человек, и она любит тебя и Анечку. Я знаю!
- Это я - недостойный человек, папа! Так она считает, потому что очень мало зарабатываю и не способен содержать семью. Анечку любит, а меня - нет. Хочет уйти и, говорят, уже нашла себе другого.
Сергей Ильич непримиримо замотал головой.
- Не верю я этому! Она сама тебе это сказала?
Он с трудом перевел дыхание:
- Будь Надя тобой недовольна, не стала бы так внимательно относиться ко мне. Я достаточно хорошо знаю женщин и люблю Надю! Не горячись, сын, и не руби с плеча! Семьей нужно дорожить!
- Да что ты меня поучаешь? Разве это я не дорожу семьей? - вспылил Артём. - Говорю же - это Надя хочет уйти и ищет себе другого. И я действительно, - в его голосе было отчаяние, - не могу создать ей хорошую жизнь!
- И слушать ничего не желаю! Не будь слабаком! - замахал руками Сергей Ильич. - Сделай все, чтобы сохранить семью! И не падай духом, трудности ваши - временные. Ведь ты скоро станешь кандидатом наук, а там, глядишь, и доктором!
- Никем я не стану! - вне себя воскликнул Артём. - Как я могу думать о защите, когда от меня вот-вот уйдет жена и заберет дочь? Когда я теряю самое дорогое? Придется даже от загранкомандировки отказаться! - он с отчаянием посмотрел на отца. - Разве могу я сейчас отправиться за рубеж?
- Немедленно успокойся и возьми себя в руки! - строго прикрикнул на него Сергей Ильич. - Это что еще за загранкомандировка? Ты едешь от своего НИИ?
- Никуда я теперь не поеду! - угрюмо заявил Артём. - А посылают меня в Польшу и Чехословакию в составе торговой делегации. Я должен показать в действии аэродромную установку, которую мы продаем за рубеж.
Видно, Сергей Ильич был приятно удивлен: лицо у него разгладилось.
- А почему выбор пал на тебя? - поразился он. - Что, больше некого было послать?
- Это я проводил испытания установки и лучше всех ее знаю, - объяснил Тёма. - Но теперь это неважно. Найдут, кого послать вместо меня!
- Отказываться от поездки тебе не следует, - решительно сказал Сергей Ильич. - Загранкомандировками не швыряются, а у тебя она - первая.
Он тяжело поднялся со стула и стоял перед Артёмом, массируя рукой живот. Видно, боли давали себя знать.
- Сейчас тебе объясняться с Надей не стоит. Это приведет только к разрыву, - посоветовал он. - Нужно выждать время, может сама одумается, и все уладится. Твоя командировка как нельзя кстати!
- Но ведь Надя мне изменила, предала меня! Неужто я должен это простить? - мрачно возразил Артём. - Если даже сейчас одумается, может предать снова!
- А ты точно это знаешь? - строго посмотрел на него отец. - Зачем пугаться заранее? Ты должен больше верить в свои силы. Сам не без греха!
Сергей Ильич устало сел на постель и скинул шлепанцы.
- Пожалуй, прилягу. Что-то опять нездоровится, - морщась от боли и глотая какие-то пилюли, сказал он Артёму. - Спокойно поезжай за границу, и на время выбрось все это из головы - вот тебе мой совет. Приедешь, тогда будет видно, что делать.
* * *
Вняв совету отца, Артём решил отложить выяснение отношений с женой до возвращения. То, что Надя последнее время перестала его пилить, каждый день наряжалась и не обращала внимания на его холодность, подтверждало сказанное Наташей Семеновой. Но, занятому подготовкой к отъезду, выяснять правду ему было недосуг. Желая сохранить душевное равновесие, он старался об этом не думать. Радость Нади по поводу загранкомандировки мужа можно было объяснить естественными причинами, и Артёму хотелось в это верить.
Первый выезд за границу принес ему массу впечатлений и запомнился на всю жизнь. Начиная с оформления документов и инструктажей в компетентных органах, прохождения таможенного досмотра и пограничного контроля. Во времена "железного занавеса" и холодной войны поездки за рубеж для граждан СССР были связаны со многими ограничениями и запретами. О такой свободе, как ныне, никто даже не мечтал. Для Наумова все это было в новинку и с непривычки волнующе.
Их делегация состояла из семи человек. Кроме него в ней был только один специалист по технике - инженер Егоров из "Авиаэкспорта". Остальные представляли Внешторг и, по-видимому, спецслужбы. Так, их руководитель, Егор Егорыч, был явный комитетчик. И пресс-секретарь Тамара, объявившая, что она бывшая рекордсменка-велогонщица, похоже, также работала на КГБ. Среди внешторговцев было двое мужчин, начальников отделов министерства, и одна женщина, Яна Павловна, ведущий экономист.
В соответствии с программой, сперва прибыли в столицу Польши. В начале 60-х Варшава еще не была полностью восстановлена. Взорванный фашистами после восстания район лежал в руинах. Но зато древний центр Варшавы, "Старо място", с живописными, теснящимися друг к другу фасадами домов, был уже отреставрирован, над городом громоздился Дворец культуры - огромное высотное здание, построенное как дар Советского Союза. Повсюду кипела жизнь.
Работа занимала лишь первую половину дня, и оставалось много свободного времени. Как все "советские", первым делом, они отправились в поход по магазинам. Приехав из страны пустых прилавков, хотелось купить многое, благо в Польше торговля процветала, и многочисленные частные лавочки были полны товаров. С валютой у "советских" было плохо, но оказалось, что есть спрос на русскую водку, электробритвы и капроновые чулки. Продав все, что было возможно, они сумели приобрести самую малость из того, чего им хотелось.
Из "культурной программы" Артёму больше всего запомнилось посещение художественного музея и ресторана в "Старом мясте", куда их повели гостеприимные хозяева. В ресторане его поразила свобода, которую могут позволить себе поляки в высказываниях и поведении. Какая-то подвыпившая компания прямо посреди ресторана устроила веселую "кучу малу", пышнотелая девица показала невиданный им доселе стриптиз, а бойкий куплетист под общий хохот и аплодисменты исполнял сатирические стишки такого содержания:
...Не вернуться нам в Европу, коль мы лижем Кремлю ж..пу, а Варшавская высотка - яко прыщ на лбу красотки!
- Выходит, вам не нравится Дворец культуры? - удивленно спросил Артём у одного из сопровождавших их поляков. - И мы, и все, кто приезжает в Москву, считаем, что высотные дома украшают нашу столицу.
- Что хорошо для Москвы, то не годится для Варшавы. Так считают у нас многие, - вежливо ответил поляк. - Они говорят, что это здание не гармонирует с архитектурой нашей столицы.