Я снова взглянула на окно. Свет погасили, но всё равно мне казалось, что чей-то взгляд следит за мной с высоты второго этажа.
– Любовь Владимировна!
– Анатолий! Почему Вы вернулись без Риты?
– Не волнуйтесь, с ней всё в порядке. Но с Вами хотят поговорить.
– О чём?
– Возможно, предложат купить Вашу собаку. Здесь для неё раздолье.
– Во время погони за добычей русская борзая впадает в такой азарт, что мчится стрелой, не обращая внимания на опасности, которые подстерегают её. А хозяин этого дома, вероятно, хочет взять её для охоты?
– Самого хозяина я не знаю. Общаюсь с его помощником.
– И чем он здесь занимается?
– Не знаю, мне об этом не докладывают. Зовут Сергеем.
Сделав знак следовать за ним, Анатолий провёл меня на территорию монастыря и направился к окружённому берёзами одноэтажному зданию.
– Что это? – Не знаю, и знать не хочу, хотя что-то и подозреваю.
Со стороны здания откуда-то из подземелья послышались гортанные звуки "Аллах акбар…" – Кто находится в подвале? – Не советую задавать лишних вопросов. Хотите анекдот? "Бережёного Бог бережёт", – сказала монашка, натягивая на свечку презерватив".
Мы вошли в просторную комнату, напоминавшую физическую лабораторию. Из-за стола встал мужчина выше среднего роста, коротко стриженный, со скуластым лицом, широким носом и слегка раскосыми чёрными глазами.
– Как Вы оказались на этой территории? – не представившись, спросил он.
– Моя борзая преследовала зайца, и мы потеряли друг друга из виду. Я шла туда, откуда доносился её лай.
– Эту легенду я уже слышал, – довольно грубо оборвал меня мужчина. – Анатолий, иди и занимайся своим делом… – Я повторяю свой вопрос.
– Ну, хорошо. Раз настаиваете, буду с Вами откровенна. Я агент 007. Получила задание разведать, что происходит на этом объекте. Для этого купила дачу в нескольких километрах от монастыря. За выполнение задания мне обещали сто тысяч долларов. Могу поделиться.
– Шутить изволите?
– Вы же мне всё равно не верите.
– Это пока. Но скоро я буду знать о Вас всё. Вы знакомы с трудами Эрика Лейтхерда?
– Нет.
– Это руководитель группы исследователей из Инновационного центра неврологии и технологии Университета Вашингтона, занимающихся электронной телепатией. С помощью соответствующих устройств можно с абсолютной точностью считывать любые мысли даже на стадии их рождения. Сядьте вон в то кресло и наденьте на голову шлем. Я буду задавать Вам вопросы, а Вы молчите. Потом вместе прослушаем Ваши мысли в звуковом оформлении.
– Кем Вы себя считаете? – задал Сергей свой первый вопрос.
– Зомби, над мозгом которого с момента рождения ставят эксперименты люди, связанные по работе с профессором Раевским.
– Кто такой Раевский?
– Мой приёмный отец.
– А кто Ваш биологический отец?
– Американец. Руководил ЦРУ.
– Назовите его имя.
– Не знаю. Может быть, Аллен Даллес, но не уверена.
– Откуда у Вас такая информация?
– Из анализа фактов биографии моей мамы и её мужа Владимира Раевского.
– Расскажите историю из своей жизни, подтверждающую Ваши слова о том, что Вы зомби.
– Хорошо. Я и моя подруга Лидия в девяностые работали на кафедре физики строительного университета. Она притягивала меня своей неординарностью и разносторонностью интересов. Лидия закончила очную аспирантуру в МГУ, защитила диссертацию и прекрасно разбиралась во многих проблемах физики. Но по настоящему Лидию интересовали вещи, из-за которых её считали странной женщиной. Она увлекалась не только модными направлениями в психологии типа нейро – лингвистического программирования, но и магией. Была настоящей колдуньей, способной навести порчу или приворожить. Я думаю, что при её непосредственном магическом участии у меня возник роман с молодым чеченским боевиком, сложившим оружие и поступившим в наш университет. Я испытывала к нему такую всепоглощающую страсть, на которую холодная по натуре в отношении противоположного пола женщина, в принципе, не способна. Уверена в том, что стала жертвой магии, гипноза или какого-либо ещё воздействия на мозг. Те чувства, которые владели мной, превращали мою жизнь в любовную мелодраму, похожую на телесериал, от которого невозможно оторваться. Я потеряла голову и никакие санкции со стороны начальства, даже угроза увольнения, не могли образумить меня.
Казбек, так его звали, жил в общежитии, и его постоянно окружали провинциальные красотки, приехавшие в столицу с намерением выйти замуж за богатенького. Казбек под эту категорию никак не подходил, но зато был очень сексуален. Я безумно ревновала. Стояли погожие весенние деньки, и молодёжь кучковалась на просторных газонах напротив здания университета. И вот, однажды, я увидела Казбека в окружении нескольких девушек. Одна из них, юная и симпатичная, смотрела на парня влюблённым взглядом и ластилась к нему как кошка. А он взял её за руку, и они вместе двинулись в сторону общежития. Ревность пронзила меня как удар молнии, и я лихорадочно перебирала в уме способы вырвать соперницу из его сердца.
В то время на любом книжном развале можно было купить массу литературы на тему, как приворожить с помощью магии или, напротив, разлучить влюблённых. Я приобрела книгу под названием "Магические формулы любви и счастья", опубликованную потомственной немецкой колдуньи и воспользовалась одним из её советов, описанным в главе "Розотерапия". Поговорив мысленно с партнёром о его желаниях, надеждах и чувствах, надо было удерживать перед собой его лицо до тех пор, пока оно не исчезнет само собой. Затем представить ярко красную розу с капельками росы, а в центре цветка увидеть голову любимого. Попытаться заговорить с ним, называя ласковыми именами, а затем произнести заклинание:
Я люблю тебя,
Я думаю о тебе,
Я здесь для тебя
Я дам тебе силу,
Я здесь для тебя,
Я связана с тобой, как ты со мной…
На следующий день недалеко от университета я увидела молодого человека с розой в руке и снова прибегла к совету немецкой колдуньи. Представив лицо Казбека в центре цветка, трижды полушёпотом проговорила формулу любви.
Он поджидал меня у лестницы, ведущей к преподавательской. Окаменевшее напряжённое лицо, горящий взгляд. Мы долго говорили о чём-то, не замечая ничего вокруг, не обращая внимания на Лидию, которая всюду следовала за мной как тень. Я наслаждалась каждым мигом, обнаружив, что магия дала мне шанс испытать чувства, на которые я была способна лишь в юности. И эти чувства были взаимны.
Учебный год близился к концу. Предстояла разлука, может быть, не только на время летних каникул – у Казбека было много долгов, и его могли отчислить из университета. У меня были хорошие отношения с замдекана, и я могла помочь ему. Но как объяснить причину своего ходатайства за чеченского парня? И я придумала. Я рассказала начальству, что начала писать на английском языке сценарий о вернувшемся к мирной жизни горце, что буду пытаться заинтересовать им Голливуд, и что без помощи Казбека эта работа не может быть продолжена.
В те времена стремление к популярности на Западе вызывало у окружающих только уважение. Но самому герою повествования эту идею надо было преподнести несколько иначе, учитывая своеобразие менталитета мусульманина. Мне удалось убедить Казбека в том, что он может стать лидером не только живущих в общежитии чеченцев, но и всего чеченского народа. Он мечтал об автомобиле, а я обещала ему нечто большее:
"В один прекрасный день тебе я подарю
"Не Мерседес, не самолёт, а всю Ичкерию".
Я была словно одержимая, убеждая Казбека в том, что как только мой сценарий примут для экранизации на Западе, его, Казбека, будут знать все, и путь в Президенты для него будет открыт. Как ни странно, мне поверил не только он, но и другие чеченцы, и даже их родители. Среди них были люди, способные к литературному творчеству, и общими усилиями мы придумали для Казбека клятву, которую он должен дать себе, прежде чем начнёт борьбу за президентский пост:
"О, Господи! Даруй нам любовь к тем, кого ты любишь; сделай так, чтобы мы могли исполнить дела, заслуживающие твоей любви; сделай так, чтобы любовь твоя была для нас дороже нас самих, дороже семей наших и богатства".
И вот сценарий написан. Помня о поговорке "умный не станет класть яйца в одну корзину", я решила отправить своё произведение литературным агентам всех англоязычных стран. Положительный ответ пришёл из далёкой Новой Зеландии от поэтессы Мэри Х. Она предложила мне начать совместную работу над пьесой "Приручение чеченского волка" и прислала поэтический сборник, включающий её сочинения. Стихи Мэри, романтические и прекрасные, нашли отклик в моей душе. Между нами завязалась переписка, в ходе которой Мэри как носитель языка исправляла и украшала мой английский текст. Одновременно я поняла, что ей была близка тематика пьесы – у неё самой был роман с маори (маори – аборигены Новой Зеландии).