Война - и дети...
Пусть прошедшие огонь и воду беспризорники, пусть уличные озлобленные волчата, но - дети!
Или - мальчишки, которые были детьми... пока не попали в школу горноальпийских диверсантов.
Здесь из волчат готовят профессиональных убийц. Здесь очень непросто выжить... а выжившие скорее всего погибнут на первом же задании...
А если - не погибнут?
Это - правда о войне. Правда страшная и шокирующая.
Сильная и жесткая книга талантливого автора.
Владимир Кунин
Сволочи
На небольшом плацу "показушной" элитной воинской части, расквартированной чуть ли не в самом центре Москвы, в тенечке сидит взмыленный и злой молоденький старший лейтенант.
Он протирает изнутри мокрую от пота форменную фуражку с высоченной тульей и, не скрывая раздражения, говорит другому упарившемуся лейтенанту лет двадцати трех:
- Понагнали чуть ли не со всей России... понимаешь, какую-то, блин, дохлую команду и хотят, чтобы я за пять дней что-то там из них, мать их в душу, толковое сделал!..
Юный лейтенантик устало опирается о большой магнитофон, стоящий на столике между ним и старшим лейтенантом, приваливается спиной к огромному динамику и глубокомысленно замечает:
- Ну, полный атас, блин...
Старший лейтенант выматерился одними губами, решительно надрючил на голову свою глуповатую огромную фуражку, встал и крикнул в глубину плаца:
- Кончай перекур!!! Становись!..
...Теперь мы увидим тех, кого собрали "чуть ли не со всей России".
У высокого каменного забора, из-за которого в весеннее небо торчали приметы сегодняшней Москвы, под специальным навесом из камуфляжного брезентового тента, у длинных солдатских столов на скамейках сидели...
...несколько десятков измученных восьмидесятилетних стариков, скудно одетых, с протертыми орденскими колодками Второй мировой войны.
Под этим же навесом расположился и медпункт воинской части: зеленая машина "скорой помощи", столик с лекарствами, доктор и фельдшер с погонами под белыми халатами...
Сейчас фельдшер измерял давление на дряблой и высохшей руке одного из стариков...
- Все! Все!.. Кончай ночевать!.. - снова раздраженно прокричал старший лейтенант зычным "командным" голосом. - Становись!!!
Старики, тяжело дыша, стали медленно вставать со скамеек и неловко строиться. Кто еле волочил ноги, кто скрипел протезом, кто тяжело опирался на палку...
...и только один из них достаточно бодро затушил сигарету, растер окурок об асфальт плаца и быстро стал в строй.
Это был красивый старик в модной спортивной куртке, в тщательно отглаженных брюках и дорогих, хорошо начищенных туфлях.
Он явно был несколько моложе всех остальных. Может, семидесяти шести - семидесяти семи лет. Но у него были живые, ироничные глаза, да и держался он намного бодрее остальных.
Единственное, что портило его, - глубокий старый шрам, перерезавший ему лоб, надбровную дугу, щеку и уходивший к правому уху...
Старики кое-как, кряхтя и постанывая от усталости, построились.
- Р-р-равняйсь! Смирно!!! - рявкнул старший лейтенант.
Старики покорно подравнялись и подтянули животы.
- Вольно... - с нескрываемым презрением скомандовал старший лейтенант. Строй обмяк.
- Повторяю еще раз!.. - плачущим от отчаяния голосом прокричал старший лейтенант. - Через четыре дня, в день ознаменования великой Победы над фашизьмом, вы, дорогие наши граждане-господа-товарищи ветераны, должны будете чеканным строем... Подчеркиваю, чеканным!., строем пройти мимо трибун, где будут стоять все наше командование, все наше правительство, лучшие люди нашей страны и иностранные гости со всех стран мира, некоторые из которых тоже когда-то, понимаешь, ковали эту победу с точки зрения ихнего Второго фронта!
Рядом с моложавым стариком со шрамом на лице стоял древний старик с единственной звездочкой Героя Советского Союза на какой-то шерстяной кофте грубой деревенской вязки.
Этот старик напряженно пытался понять, что выкрикивает старший лейтенант, ничего из-за глухоты не разобрал и спросил у старика со шрамом:
- Чего он блеет-то?..
- Говорит, что мы с тобой, корешок, еще ой-ой-ой какие молодцы!.. - ответил ему с усмешкой старик со шрамом.
- Куда там... - грустно проговорил глухой Герой. Но в эту секунду откуда-то к старшему лейтенанту подкатил на древней ободранной инвалидной коляске безногий старик в шляпе.
- Мне куды с моим тарантасом?
- Вас-то где носило?! - возмутился старший лейтенант.
- До ветру, сынок, ездил. А чего?
Старший лейтенант беспомощно посмотрел на безногого и сказал:
- Становитесь... В смысле - поезжайте в конец строя.
- Это какого же хрена я должен в конец строя?!! - возмутился безногий. - Я полный кавалер орденов Славы, едрена вошь! Какой-такой еще "конец строя"?!! Я на энтим своем "мирседесе" еще кого хошь обгоню!..
Старик со шрамом улыбнулся, громко сказал из строя:
- Тогда, браток, тебе нужно бронетанковую колонну возглавить.
Стариковский строй задребезжал смехом... Старший лейтенант недобро покосился на моложавого старика со шрамом, скомандовал:
- Прекратить хиханьки и хаханьки! - И к безногому: - А вы выбирайте себе место где хотите...
И безногий уверенно покатил во главу строя, приговаривая:
- Не знаю, как с бронетанковой колонной, а уж вас-то, старых пердунов, запросто возглавлю!!!
- Равняйсь! Смирно!.. Направо! - отчаянно закричал старший лейтенант и повернулся к молоденькому лейтенантику у магнитофона:
- Внимание! Как скажу: "Шагом марш!" - врубай музыку!
И снова к стариковскому строю:
- Внимательней, товарищи ветераны! Шаго-о-ом... марш!!!
Лейтенантик нажал на клавишу в магнитофоне, и два гигантских динамика исторгли в небо Москвы звуки "Прощания славянки".
Строй древних старцев, чудом зацепившихся за жизнь на этой Богом проклятой земле, шаркая пошел по плацу.
- Выше ножку!.. - кричал старший лейтенант. - Прибавили темпу!.. Слушай музыку!.. Раз, два! Раз, два...
Моложавый старик со шрамом шел за глухим Героем. Герой в вязаной кофте по слабости все никак не мог набрать нужный темп, и старик со шрамом каждую секунду об него спотыкался и, чтобы не уронить Героя, все время поддерживал его сзади...
Но старший лейтенантик этого уже совсем не мог вынести!
- Рота-а-а-а, стой! Налево!
На полуноте оборвался марш "Прощание славянки"...
Старики остановились. Довольно слаженно повернулись налево. Старший лейтенант аж клокотал от возмущения!..
Он подошел прямо к моложавому пижонистому старику и в назидание всем остальным громко спросил:
- Вы что, уважаемый, строем никогда не ходили?!
Старик со шрамом на лице посмотрел смешливым глазом на старшего лейтенанта, улыбнулся и ласково ответил:
- Представь себе, малыш, - НИКОГДА...
...Этот же шрам, пересекающий чуть ли не все лицо, мы увидим у мальчишки четырнадцати лет от роду...
...каким и был далекой весной сорок третьего года прошлого столетия сегодняшний моложавый старик ветеран.
И тогда мы поймем, что шрам этот - отнюдь не фронтовое ранение, а попросту след жестокой и кровавой драки между блатняками и уркаганами того времени...
НОЧЬ. АЛМА-АТА СОРОК ТРЕТЬЕГО...
Была ночь... Была окраина полуголодной, но спасительной Алма-Аты, забитой эвакуированными, военными госпиталями, изнемогавшей от жуликов-интендантов, семейных трагедий, спекуляции и жестоких детских банд карманников, "домушников", малолетних налетчиков и несовершеннолетних убийц...
По-южному темной, непроглядной ночью под негромкое журчание арыков мальчишка со шрамом через все лицо сидел на облучке казахской арбы с высокими бортами, которую тащил самый обыкновенный степной ишак.
Арба была чуть ли не до половины загружена, и груз этот от посторонних глаз прикрывал брошенный сверху брезент.
Пасть у ишака была замотана тряпьем. Он тряс головой, силясь сбросить с себя этот намордник, но мальчишка со шрамом огревал ишака длинным кнутом и тихо приговаривал:
- Ну, ты, сука!.. Не дергайся, как свинья на веревке. Заложить всех хочешь, падла?! Вперед смотри, мудила...