И не надо воспринимать мир как враждебный человеку. Нет, нет и еще раз нет! Просто надо следовать существующему миропорядку, а не пытаться переделывать мир под себя, за что последует воздаяние в виде болезней и неудач. А ведь подобным неуважением к миру грешит каждый из нас, пытаясь перестроить миропорядок под свое "эго". Стоит ли удивляться после этого болезням, одолевающим нас? А стоит победить одну болезнь, приходит другая. Почему? Потому что людьми не осознается психологическая подоплека каждого недуга. Вот и сражаемся, как Геракл с Лернейской гидрой. Одна голова прочь, две новых тут же отрастают.
Есть прописные истины, в основе которых лежат физические законы. Если сунуть палец в розетку, то последует удар током. Если сунуть палец в кипяток, будет ожог. Мы все это прекрасно знаем и палец ни в кипяток, ни в розетку не суем.
Точно такие же законы действуют и в отношении наших убеждений, чувств, поступков. Другое дело, что подавляющее большинство людей только-только начинают проникаться пониманием этого, сплошь и рядом получая удары от незримых розеток.
Вернемся к Светлане. Итак, она поняла, что у нее есть возможность победить болезнь. Она поверила в это и начала действовать.
Осознавала она и то, что в ее внутреннем мире что-то не так, и именно это стало причиной страшной болезни. Поэтому она и пришла ко мне на консультацию, желая понять, в чем причина ее проблемы.
Большинство наших психологических установок закладывается в раннем детстве под влиянием родителей и других людей, мнения и оценки которых были для нас значимы.
Светлана выросла в семье, где неукоснительно придерживались строгих моральных правил. Мать с отцом обращались друг к другу на "вы", того же требовали от детей. Отец был чиновником среднего звена, мать работала парикмахером, потом – директором парикмахерской, а в дальнейшем тоже пошла на государственную службу, возглавив управление коммунального и бытового хозяйства. Типичная семья представителей среднего класса. Можно даже сказать, благополучная. Даже чересчур.
Света росла послушным ребенком, следуя правилам, которым учили ее родители. И одним из этих правил был строжайший запрет на любые разговоры "про это". Об "этом" в семье не говорили.
Пока Света была маленькой, жить согласно семейному регламенту было совсем не сложно. Проблемы начались по мере ее взросления. Природа брала свое, а тут… "Все мужчины хотят от тебя одного – того, о чем не говорят, – твердила ей мать. – Всегда помни об этом". "Скромность, скромность и еще раз скромность", – поучал отец, который строго следил за длиной юбок дочери, глубиной декольте и прочими деталями одежды, призванными подчеркивать женственность. "Мужчина в жизни женщины должен быть один", – хором твердили родители, приводя в пример самих себя.
Света обязана была возвращаться домой не позднее девяти часов вечера. Вечеринки, дискотеки, походы в кафе – все это было под строжайшим запретом. Поэтому жизнь, которую вели ее одноклассники: тусовки, концерты знаменитостей и тому подобное – все это для Светланы было чем-то сродни фантастике. "Знаю я эти посиделки, – бурчал отец, – сперва напьются, а потом…" Что подразумевалось под "потом", оставалось для Светы загадкой.
А одноклассницы уже только и обсуждали свои первые романы с мальчиками. Кто, где, с кем, что Саша сказал, и что Маша ему ответила, каково это – гулять вдвоем, когда начинает цвести черемуха.
Нелегко приходилось Свете, выслушивая подобные откровения подружек. Спирало дыхание, щеки пылали, внизу живота рождалась теплая волна. Становилось страшно, поскольку речь шла о запретном. Но страх мешался со сладостью, и вот уже Свете тоже хочется оказаться на скамейке с Ним, ощутить Его сильные объятия. И гори они синим пламенем, все эти запреты…
Потом приходило раскаяние. Света ругала себя последними словами. Как?! Она, воспитанная девочка, возмечтала о такой грязи!
Но вот очередная подружка заводит разговор об "этом". И снова Света ничего не может с собой поделать. Это сильнее ее.
– Иногда мне казалось, что я недостойна жить, что я грязная, грязная, грязная, – признавалась Светлана. – Я ведь была уверена, что и младший мой брат, и родители – все они выше этой грязи и пошлости.
Замуж Светлана вышла тем не менее рано – в восемнадцать лет. Работала акушеркой в роддоме. Муж Олег учился на заочном отделении, работал на заводе контролером ОТК.
Жили молодые у родителей Светланы. Теперь уже постоянные нотации читали им обоим. Родители Светы не одобряли решительно все: и как молодожены ведут хозяйство, и как обращаются друг к другу на "ты". А стоило Свете возразить, как тут же и начиналось:
"Как ты можешь такое говорить матери! Матери, которая тебе желает только добра! У мамы же слабое сердце! Ты доведешь ее до инфаркта".
"Приличная дочь не собиралась бы с мужем в отпуск, а отправила на эти деньги свою мать в профилакторий!"
"Откуда в тебе этот чудовищный эгоизм? Мы ведь воспитывали тебя совсем иначе".
"Мы тебе никогда ничего не жалели. Откуда в тебе такая безжалостность?"
Скандалы могли тянуться по несколько дней. Причина могла быть любой: от невымытой вовремя тарелки до торопливого ответа зятя, который опаздывал на работу. Все усугублялось огромным уважением, которое испытывала Светлана по отношению к родителям, в особенности к матери, давшей ей, Светлане, жизнь (о чем мать при случае не упускала возможность вспомнить).
Не выдерживал этих бесконечных поучений и муж Светланы, порой срывался. Это служило причиной новых скандалов, где Светлана выступала уже на стороне родителей.
Светлана признавалась мне, что их с Олегом семья не распалась лишь потому, что слишком крепко было в нее вколочено правило: у приличной девушки может быть лишь один мужчина в жизни. В общем, как-то удалось удержать катящийся к разводу брак.
А вскоре подвернулась возможность уехать на Север на заработки.
Там все понемногу начало налаживаться. Впрочем, и родителей Светлана не забывала: раз в год, в отпуск, хотя бы на недельку приезжала с Олегом в родной город. Хотя, надо заметить, обязанность эта была не из приятных, поскольку неделя проходила в сплошных трениях.
– Шло время. У меня родился ребенок. Муж тем временем сделал на новом месте стремительную карьеру и теперь занимал не самую последнюю должность в горкоме… – рассказывала Светлана.
Я слушала ее, но какая-то мысль упорно пыталась пробиться в сознание, чтобы отлиться в слова. Что-то не так! Но что же именно? Что я упускаю, очень важное?..
Ну вот! Кажется, я поняла.
Люди, когда говорят о тех, кого действительно любят, меняются. Не замечали? Меняется поза, в глазах будто бы появляется особый свет. Даже когда речь идет о прошедшей любви.
А Светлана говорила о своем муже так, будто бы речь шла о сослуживце или деловом партнере – вяло, равнодушно. О тех, с кем проводил незабываемые ночи, так не говорят.
– Светлана, скажите, как мужчина муж вас удовлетворяет?
В яблочко! Я даже не ожидала, что реакция будет столь сильная. Моя собеседница вся напрягается, лицо каменеет. Сплетаются в замок пальцы рук. Типичная защитная поза.
В голосе Светланы вызов, агрессия.
– Какое отношение это имеет к нашему разговору?
Кажется, удалось поймать ту базовую негативную программу, которая и стала причиной заболевания Светы. Теперь самое важное: главное, чтобы Светлана сама поняла эту взаимосвязь.
– Видите ли, Светлана, между сексуальной неудовлетворенностью и гинекологическими заболеваниями часто существует связь. Первое служит причиной второго. Но секс – это лишь один из аспектов отношений с противоположным полом. Вы не пробовали посмотреть на свою болезнь именно в этом ракурсе?
Да, повезло мне с собеседницей! Некоторым очень долго приходится доказывать наличие связи между болезнями и психологическими проблемами, укоренившимися на уровне подсознания. Светлана же очень быстро ухватила суть. Недаром она столько читала и работала над собой. Моя маленькая провокация буквально вызвала у нее озарение. И теперь ее рассказ сам свернул к истоками проблемы и – стало быть – к исцелению.
Как я и предполагала, с сексом в семье Светы и Олега и впрямь дела обстояли неважно. Романтика зарождающихся отношений: цветы, задушевные разговоры, прогулки – все это Светлане нравилось и в принципе охотно принималось. Но как только дело дошло до постели, то начались сложности. "Эти низменные инстинкты… это так ужасно!"
– Я думала: ну почему мужчины не могут обойтись без того, что так немилосердно пачкает светлое чувство, – вспоминала Светлана. – Как только дело доходило до "этого", я вся внутренне сжималась и думала лишь об одном: скорее бы все закончилось. Потом муж быстро засыпал, а я… мне было противно от своей порочности. Бр-р-р!
Итак, для Светы секс всегда был сопряжен с чувством вины, с психологическим дискомфортом. И какой выход из этого она нашла? Начала вести себя так, чтобы у мужа по возможности не возникало желания заняться этим. И вот Света начинает нарочно одеваться в некрасивую, унылую одежду, избегает макияжа.
Стоит ли удивляться, что Олег все больше времени посвящал работе.
При этом Светлана искренне считала, что в семье у них все обстоит более чем нормально: квартира есть, у мужа приличная работа с перспективой карьерного роста, ребенок растет. Что еще нужно?