- Иди уж, - сухо сказал ему Гермес. - И так от шума уши закладывает. Домой дорогу сам найдёшь - я тебе не такси, - и, обращаясь теперь уже к Гефесту, заорал: - Что ты здесь за бардак развёл! Тут тебе проходной двор или режимное предприятие?! Оружие, драгметаллы, открытый огонь везде, а шастают кто ни попадя!
- Так ведь Фетида мне как мать… - начал было оправдываться Гефест, но Гермес только отмахнулся от него и вышел из кузни.
Он глубоко вдохнул прохладный ночной воздух и прислонился к скале, пытаясь успокоиться. В голове у него зазвенело. Его внутреннему взору представился Зевс, сидящий на троне, отчасти скрытый за тёмными облаками. Гермес беспомощно развёл руками и сказал:
- Не вели казнить, Кроныч! Сын Фетиды… да ты и сам уже всё знаешь.
Зевс невозмутимо смерил его взглядом и своим обычным спокойным и величественным тоном ответил:
- Пустое.
Никому: ни смертным, ни богам не дано ни понять, ни предугадать мысли и замыслы Зевса, но Гермес так давно с ним работал, что ему сейчас показалось, будто он заранее предвидел, что громовержец скажет именно это слово. Тем не менее Гермес, быстро отдышавшись, всё же попытался уточнить:
- Она сунула его в печь Гефеста, но он остался жив и теперь стал ещё и неуязвим. Он бессмертен, Кроныч!
Зевс безразлично пожал плечами:
- Мало ли на Олимпе бессмертных? Что с того? Ребёнок нам не помеха. А когда вырастет - видно будет.
И, посмотрев ещё раз на Гермеса, он ласково улыбнулся и добавил:
- Ты устал, сынок. Отдохни и успокойся. Завтра даю тебе выходной.
Образ Зевса пропал из внутреннего взора Гермеса так же быстро, как и появился.
"А Фетида-то как изменилась, - подумал Гермес. - Была такая милая, беззаботная, весёлая. И вот теперь, как стала из дочери Нерея матерью Ахилла, не узнать её".
Считается, что боги не меняются со временем. Это не так. Просто короткой человеческой жизни обычно не хватает, чтобы заметить их изменения. Боги, как и все, взрослеют, мужают и стареют. Даже у вечного ребёнка Эрота, это замечали все, кому довелось посмотреть ему в глаза, взгляд глубокого старца. Новорожденный Гермес шутя и без всяких сомнений спёр у Зевса скипетр, а сейчас тот же Гермес не смел взглянуть на этот скипетр без содрогания.
Лишь Зевс всегда неизменен. Точнее, его изменения не доступны взорам ни смертных людей, ни бессмертных богов.
6. Тезей и Пирифой
Перед собранием богов предстал задёрнутый тканью предмет. Боги рассаживались перед ним, а вокруг суетились Гефест и Аполлон. Зрители тихо переговаривались, гадая, что им сейчас покажут. Ждали Зевса.
Наконец, громовержец и его жена Гера с небольшим опозданием, как и полагается у больших начальников, явились среди богов и заняли почётные места. Зевс уселся поудобнее, лёгким кивком ответил на приветствия и дал знак начинать представление.
Гефест и Аполлон торжественно сдёрнули ткань и зрителям предстала большая, натёртая до блеска бронзовая пластина.
- Зеркало, - предположила Афродита.
- Щит, - сказал Арес.
- Скучный щит, - заметила Афина. - Никаких украшений.
Из щита вдруг зазвучала торжественная музыка и на сверкающей поверхности отразились лица его создателей - Аполлона и Гефеста. Утробным голосом щит произнёс: "Мы делаем ясновидение доступным".
- Рекламный щит, - сказал Гермес. - Точнее, саморекламный.
На авансцену вышел Аполлон, поклонился и сказал вступительную речь:
"Боги мои! Сегодня мы представляем вашему вниманию наше последнее изобретение. Собственно, изобретение моё, но реализовал его в бронзе Гермес. Оно позволяет нам заглянуть в прошлое и в будущее, увидеть любого смертного, узнать, чем он занимается и что у него на уме. Конечно, боги это могут и так, но присутствующие знают, сколько возни иной раз требуется, чтобы найти нужного смертного - это и само по себе не всегда просто, а некоторые так умеют от нас прятаться, что голову сломаешь, пока их отыщешь. Кроме того мысленные поиски и наблюдение требуют порой таких усилий, что после часа наблюдений гарантированы сутки жуткой головной боли. Ясновизор сделает за нас самую утомительную работу, а нам нужно будет только смотреть на экран, не прилагая никаких усилий. Просто скажите, за каким смертным вы хотите наблюдать, и вы его увидите".
Боги зашушукались.
- Ну, раз так, - раздался голос Посейдона, - то давайте посмотрим, чем там занимается, скажем, Тезей.
- Пожалуй, - одобрил Зевс. - Тезей персонаж положительный.
Остальные боги согласно закивали. Когда-то весь Олимп напряжённо следил за битвой Тезея с Минотавром, но потом многие упустили героя из виду.
Ясновизор засветился, и на его экране появился афинский дворец царя Тезея. На днях к нему в гости приехал его старый друг Пирифой. Перед друзьями был накрыт стол, уставленный всякими яствами, большинство которых были нетронуты. Множество пустых амфор, разбросанных вокруг говорили о том, что герои всё же проводили время не только за разговорами. Говорили они с трудом, но много. Сейчас Тезей заплетающимся языком как раз произносил длинную речь:
- …так вот, я это к тому говорю, что нам, героям, непременно надо продолжать свой род, в смысле, кому другому можно и без этого жить, а ты, Пирифой, просто обязан иметь жену, и не какую попало. Чтоб не портить породу, ты должен жениться не менее как на дочке Зевса, самой красивой девушке в Элладе. Я говорю об Елене Прекрасной.
- Разве она дочка Зевса? - возразил Пирифой. - Тиндарей же её отец.
Тезей насмешливо хмыкнул.
- Тиндарей? Скажешь тоже! Ты видел того Тиндарея? Может у такого быть дочь красавица? Или ты не слышал историю о лебеде, который навещал мать Елены Леду?
- А Тиндарей согласится выдать её за меня? Он, насколько я знаю, никаких женихов к ней не подпускает.
- Ты что, спрашивать его будешь? Или ты не герой? Или у тебя друзей нет, чтоб помочь тебе устроить личную жизнь? Мы с тобой сейчас же отправляемся в Спарту за твоим семейным счастьем, и если у нас на пути встанет целая армия, то оно будет только веселее.
Тезей так резво вскочил из-за стола, что отлетел до стены зала, схватился за неё, восстановил равновесие, нелепым прыжком подскочил обратно к столу, схватил с него две амфоры с вином и рывком бросился к двери. Пирифой тоже сунул подмышки по амфоре и, шатаясь, пошёл вслед за другом.
Вскоре оба объявились в Спарте. Быстро наведя справки, они направились к храму, где, по слухам, сейчас была Елена Прекрасная. В храм никого не пускали, но два героя быстро устранили помехи на своём пути. Стражники, которым повезло остаться в живых, разбежались, и герои ворвались в храм. У статуи богини они увидели девочку лет двенадцати. Нисколько не испугавшись, она с любопытством смотрела на героев и их окровавленные мечи.
- А что, дяденьки, - весело спросила девочка, - это вы меня похищать пришли?
Герои замерли. Девочка была очень красива и не по возрасту развита, но вовсе не её красота привела их в трепет.
- Ты кто, девочка? - хриплым голосом спросил Тезей.
Та кокетливо улыбнулась, сложила опущенные руки и, раскачивая бёдрами из стороны в сторону, нараспев ответила:
- Мама называет меня Леночкой, а для всех я Елена Прекрасная.
- А сколько тебе лет? - с нескрываемым ужасом спросил Пирифой.
Леночка обиженно оттопырила губки.
- Что это вы, дяденьки, за вопросы задаёте? Пришли похищать, так похищайте, а то сейчас на помощь звать стану.
Пирифой проглотил комок, подступивший к горлу.
- Тезей! - прошептал он. - Это уже совсем другая статья получается!
- Не дрейфь! - так же шёпотом ответил Тезей, которого самого забил озноб. - Это дело поправимое. Была б она старушкой, то беда, а что она девочка ещё - это пройдёт через пару лет. Не отступать же!
- Так вы чего? - строго спросила Елена.
Пирифой тяжело вздохнул и закинул её себе на плечо. Леночка весело взвизгнула и захлопала в ладошки. "Моему папе было пророчество, - затараторила она, - что меня похитят и от этого война случится. Так что я вас давно уже жду. Папа не хотел, а по-моему же здорово. Я уже взрослая, я знаю, зачем девушек похищают. Мне подружки на картинках показывали. Я, правда, не всё поняла, но подружки говорили, что это не больно, а, наоборот, приятно и весело. Так хочется попробовать! Мы это сразу делать станем, как приедем?"
"Давай заткнём ей рот", - тоскливо предложил Пирифой.
Доставив Леночку Прекрасную в Афины, герои снова вернулись за стол. На этот раз говорили они мало, но много пили. Пирифой был мрачен, Тезей тоже не весел.
- Знаешь, Тезей, - сказал наконец Пирифой, - ты, конечно, всё правильно говорил насчет героев и их жён, но есть один аспект.
- Аспект? - переспросил Тезей, с трудом поднимая голову.
- Вот именно. Идея была твоя, похищали Елену вместе, а ты ведь тоже неженатый. Как же я на ней женюсь, а ты нет? Не по-товарищески это. Такой вот аспект.
Тезей хотел было возразить, но, почувствовав в словах Пирифоя неопровержимую логику, вынужден был с ним согласиться:
- Пирифой, я чувствую в твоих словах непоржи… необожри… непророжимую логику и вынужден с тобой согласиться. Но оба мы на ней жениться тоже не можем. Пусть нашу судьбу решит жребий.
Герои бросили жребий, победил Тезей. Они продолжили пить. Пирифой немного приободрился, Тезей оставался мрачен.
- Значит так, - сказал он наконец, - возвращаясь к нашей изпервоначальной теме, жениться тебе, Пирифой, всё равно надо. И обратно не менее как на дочке Зевса. Одна дочка, стало быть, сама собой отпала. Каких мы ещё знаем?
Пирифой подумал немного.
- Персефона, - вдруг выпалил он.