* * *
Король Владислав II Польский хмуро смотрел в окно. Во двор Вавельского замка на великолепном гнедом жеребце въезжал незнакомый рыцарь. Монарх изучающим взглядом осматривал неведомого гостя. Золотой дракон на алой попоне и щите рыцаря ни о чем не говорил государю. Ни среди поляков, ни среди тевтонцев, ни уж тем паче на родине, в Литве, таким гербом никто не пользовался. За рыцарем следовали три дюжины всадников в характерных одеждах, какие носили только липики-татары, состоявшие на службе его двоюродного брата Витовта.
- Кого это ко мне занесло, - поморщился король.
Точно подслушав его мысли, в зал вошел поручник дворцового подкомория:
- Мой государь! К вам от великого князя Витовта прибыл некий барон де Катенвиль с посланием.
- Что еще нужно моему дорогому братцу? - нахмурился монарх. - Ладно, пусть войдет.
Спустя несколько минут рыцарь появился на пороге. За ним в мантии, какую обычно носят выпускники университетов, шествовал мужчина средних лет с обветренным лицом и опаленными усами. В руках последнего красовался изукрашенный тубус, обтянутый сафьяном.
- Великий князь Литовский Витовт шлет своему венценосному кузену Ягайло поклон, братский привет и пожелание вечного здравия, - с поклоном промолвил барон де Катенвиль.
- Если мой кузен запамятовал, - едва разнимая губы, процедил самодержец, - меня здесь именуют Владислав II, а вовсе не Ягайло. И потому я бы желал впредь принимать здесь посланцев не от Витовта, а от великого князя Литовского Александра.
- Это моя вина, ваше величество, - вновь склонил голову гигант.
"Экого молодца Витовт себе заполучил. Уж верно, такой способен не только письма возить. По всему видать, в схватке ему под меч лучше не попадаться. Перемахнет от плеча до просака и не заметит".
Князь отошел от окна и сел на высокий резной трон.
- Да уж понятно, твоя. Где послание?
Рыцарь кивнул ученому мужу. Тот неспешно с почтительной осторожностью извлек из тубуса перевязанный шелковой лентой свиток. Ягайло принял драгоценный пергамент и развернул его. Пробежав строчку за строчкой, он вновь свернул письмо в трубку и начал медленно постукивать им по золоченому подлокотнику.
- Вы давно видели Александра?
- Несколько дней назад, ваше величество.
- Вам не показалось, что он спятил?
- Он был в добром здравии, прекрасном расположении духа, полон сил и производил впечатление человека весьма трезвомыслящего.
- Значит, временное помутнение рассудка случилось с ним именно в тот миг, когда он диктовал сие послание. Я надеюсь, завтра, от силы послезавтра ко двору прибудет новый гонец с извинением за нелепости, которые он пишет.
- Я бы не стал на это полагаться, ваше величество.
- Вы знаете, о чем тут речь?
- Если мне позволено сказать, знаю. Великий князь, поддержав Тохтамыша и, в свою очередь, поддержанный князьями Смоленской и Галицкой земли, выступил против эмира Тамерлана, захватчика и узурпатора, дабы вернуть трон Орды его законному обладателю.
- Что за чушь? - скривился Владислав. - В Орде добрая сотня чингизидов, и каждый мнит себя законным правителем. Витовту мало разгрома на Ворскле? И четырех лет не прошло после того позора. Я вижу, ему понравилось бегать подраненным зайцем.
- Ваше величество, победы увеличивают славу, но поражения, если подойти к ним с умом, научают побеждать. К тому же Тамерлан сейчас у стен Константинополя. Ему не до волжских круч.
- Если так, к чему дорогому братцу моя помощь? Пусть берет свою дружину, наездников Тохтамыша, союзников-русов и отправляется на легкую прогулку, о которой ты говоришь. А у меня здесь под носом Тевтонский орден. Я не понимаю, с какой стати мне посылать в поддержку Витовту, тьфу ты, Александру, своих воинов. Разве Тамерлан нападает на него? Нет. Он - на Тамерлана.
- Ваше величество, действия великого князя Александра поддержаны римским понтификом. Его святейшество придет в негодование, узнав, что вы отказали в поддержке своему брату в столь богоугодном деле. В свою очередь, мне представляется, что папский эдикт, обращенный к великому магистру Тевтонского ордена, поможет вам более, чем тот отряд, который вы снарядите в помощь кузену.
Ягайло исподлобья глянул на барона. "Этот может не только рубить", - подумал он.
- Моя супруга, - медленно начал государь, - королева Ядвига, перед тем, как преподнести мне корону своего народа, взяла обещание, что я не стану посылать ее поляков воевать за чужие земли.
- Но вы можете послать тех воинов, которые, служа вам, не являются поляками.
- Говоришь складно. И все же твои речи пусты. Пока его святейшество не отправил тевтонцам эдикт, запрещающий поднимать оружие против нас и захватывать польские земли, у меня на счету каждый меч. А потому, - Ягайло сделал знак стоявшему в дверях поручнику, - сейчас мы отобедаем. За это время мой камерарий составит ответное письмо Александру.
Король Владислав замолчал, изучающе глядя на барона.
- А то вот еще. Не желаешь ли перейти ко мне? Если ты служишь за деньги, я заплачу больше. Если тебе нужны земли, можешь не сомневаться, за верность я щедро жалую.
- Ни то, ни другое не интересует меня, ваше величество. Но, если пожелаете, я готов заключить с вами пари.
- Пари? Какое пари?
- Обещаю вам, государь, в любом случае оно будет для вас полезно и не обременительно.
- Что ж, я слушаю твои условия.
- Если вы выиграете, я перехожу на службу к польскому королю. Если же случится по-иному, польский король отпускает со мной одного рыцаря, по моему выбору. Тогда вы сможете сказать, что отправили помощь брату.
- Но это будет не поляк, - уточнил заинтересованный Владислав.
- Ну конечно. Я помню о вашем обещании.
- Хорошо. Я согласен. Каково же пари?
Дюнуар поглядел на разложенный слугами обеденный стол.
- Прикажите им поставить передо мной три кружки пива, а перед вами столько же серебряных стопок с горзалкой. Я берусь выпить пиво быстрее, чем вы свой брантвайн, или как там у вас его называют…
- Что ж, - рассмеялся Ягайло. - Сегодня хороший день. В моем войске появится еще один рыцарь.
- Одно условие, - продолжил Дюнуар.
- Какое же?
- Вы ни пальцем, ни жезлом, ни мечом, ни чем-либо другим не касаетесь моих кружек, я не касаюсь ваших стопок.
- Согласен, - рассмеялся король.
Спустя пару минут объемистые глиняные кружки, доверху наполненные вспененным пивом, стояли напротив небольших стопок в виде ушастых голов серебряных грифонов. Руки короля и Дюнуара прикоснулись к сосудам, наполненным живительной влагой. Поручник ударил об пол жезлом. Ягайло в одно движение опрокинул в рот стопку, крякнул, утер усы рукой, выдохнул, с ухмылкой поглядел, как льется в горло барона тугая пивная струя, пожелал здоровья собравшимся, выпил вторую. Но прежде, чем успел поставить ее на столешницу, пустая кружка барона де Катенвиля накрыла третью стопку, точно шляпой.
- Э-э-э, - попробовал возмутиться король.
- Вы, ваше величество, не касаетесь моих кружек, я - ваших стопок, - напомнил Дюнуар, сдувая пену с новой порции пльзенского. - Не знаю, как вы, государь, но я считаю, что лучшая закуска к пиву - это раки. А потому я бы желал взять у вас рыцаря, у которого в гербе изображен червленый рак в серебряном поле.
- Ян Жижка? - припоминая, спросил Владислав II.
- Он самый.
Король покачал головой.
- Что ж, уговор дороже денег. Он твой.
- Монсеньор, - спросил у барона секретарь с обгорелыми бровями, когда они спускались вниз по лестнице. - С эдакой шуткой вы могли взять у короля половину его армии, а не какого-то рыцаря. Мне кажется, вы продешевили.
- Магистр Вигбольд, - улыбнулся рыцарь, - вы ничего не понимаете. Теперь в моем распоряжении есть лучший адмирал - это ты, и лучший полководец в этой части Европы. С такими картами можно играть. А солдаты найдутся.
Глава 5
"Ничто так не связывает руки, как крепкое рукопожатие!"
Савва Морозов
Лис выглянул в коридор и опасливо поглядел по сторонам.
- Тебя никто не видел?
- Слуга на входе в гостиницу, - сознался Камдил.
- Это хреново.
- Что за таинственность? Ты здесь решил устроить подпольный фальшивомонетный двор?
- Идея светлая, - хмыкнул Лис. - Вижу, общение со мной сделает из тебя человека. Но тут ведь такая кака с маком получается: поскольку мы с тобой официально в замке проживаем, этот приют отшельника я снял вроде как для лирических свиданий с прелестными девицами.
- И немало в том преуспел.
- Исключительно для конспирации. - Лис выставил перед собой ладони в отрицающем жесте. - Мы беседовали о поэзии Кафки.
- Кафка не писал стихов.
- То-то я чувствовал, беседа не клеится, все в койку тянет.
- Ладно, бог с тобой и с Кафкой. Хотя тут могут быть сомнения. Мне-то зачем прятаться?
- Капитан! Ты наивный, как барашек на лугах счастливой Аркадии. Я же снял эту комнату для свиданий. И тут появляешься ты, гремя броней, сверкая блеском стали. Шо о нас подумают?!
- А что подумают? Что я пришел гневно пресечь твои бесчинства. Буквально, положить конец…
- Стоп! Стоп! Стоп! Вот об этом лучше не начинать. Лучше расскажи, что там старина Жан себе думает?
- То, что герцог думает себе, - он никому не говорит.
- Ага, и поэтому остается невыясненным, думает ли он вообще.