Перед воротами пробежали несколько босоногих мальчишек, а следом показались пятеро богато одетых гостей: в зипунах и подбитых лисой шубах, в высоких шапках из горностая и бобра. Первым шествовал осанистый рыжебородый мужик. На вид - лет сорока, не больше, однако с высоким резным посохом и в длинном, почти до пят, зипуне яркого небесного цвета, с кручеными желтыми шелковыми шнурами, пришитыми снаружи вдоль всех швов.
Мужик остановился перед воротами, но повернулся к ним спиной, ткнул посохом в направлении вала:
- Тудыть, что ли?
- Нет, нет, странник! - вернулись назад мальчишки. - С другой стороны.
- Туда? - повернулся на треть оборота мужик.
- Да нет, нет! Здесь, сюда!
- Тут? - наконец в повернулся в нужную сторону гость.
- Тута! - радостно заорала малышня.
- Ну так, слуги мои верные, наградите проводников наших богатыми дарами…
Дети кинулись к сватам, и те, что шли позади, начали раздавать им пряники и печенье. Мужик же шагнул в ворота, сделал несколько шагов, остановился посреди двора, стукнул посохом оземь, скинул шапку, поклонился на все четыре стороны и громогласно вопросил:
- Кто хозяин в доме сем богатом? И да будут долгими его дни, да даст ему Сварог-батюшка здоровья богатырского, детей без счета, прибытков многих и разных.
Собравшиеся промолчали, и мужик вдруг, нахлобучив шапку на голову, развернулся к воротам:
- Ай, да нет же тут никого.
- Есть! - не выдержал кто-то из собравшихся деревенских.
- А, так ты хозяин? - немедленно развернулся к нему гость и поклонился в пояс. - Тебя-то мне и надобно. Долг за тобой в пять алтын…
- Не я! - спохватившись, попятился деревенский. - Обознался.
- Обознался? - уточнил сват. И вдруг опять рванул к воротам: - Нет же никого!
- Здесь, здесь! - гурьбой остановили его спутники.
И тут на крыльцо дома наконец вышел Севар с неизменно лохматой бородой, но зато в опрятной косоворотке с шитым воротом, в кожаных штанах и высоких сапогах с шитым же голенищем:
- Что за гам такой у дома моего?! Ни заснуть, ни поработать доброму человеку не дадут!
- Уж прости, мил человек, скитальцев заблудших, - поклонился первый из гостей. - Ищем мы Севара Шорника, ладным товаром своим известного. Семь пар сапог истоптали, семь ладей хлеба сжевали, да не найти нам его никак, прям хоть домой с пустыми руками возвертайся.
- Коли так, то есть у меня для вас благая весть, - ответил хозяин. - Ни к чему вам боле сапоги топтать, ни к чему хлеб понапрасну изводить. Милостью Велеса великого, пришли вы к доброму порогу, нашли кого искали. Жена, поднеси гостю корец с медом хмельным, испить с дороги.
Хозяйка, тоже нарядно одетая, степенно выплыла из-за его спины, неся в руках ковш размером с хорошую братину - в такой полведра влезет, и еще место останется. Гость крякнул, повел плечами, словно перед рукопашной схваткой, отдал посох назад, принял ковш и поднес к губам. Послышались мерные глотки, по рыжей бороде потекли тонкие пенные струйки. На несколько минут над двором повисла мертвая тишина. Внезапно сват рывком оторвал от себя корец и перевернул. С острого носика скатились и упали на землю две сиротливые капельки.
Двор взорвался восхищенными криками - многие деревенские даже срывали и били оземь шапки.
- Так откель принес вас попутный ветер к моему порогу, гости дорогие? - поинтересовался шорник.
- Из дальней сторонушки. - Мужик отдал хозяйке корчагу, забрал посох и с силой стукнул им о землю. - Издалека мы сюда прибыли и, вестимо, не без дела.
- Просим милостиво, - опять поклонился хозяин. - Какова же ваша нужда?
- Прибыли мы сюда по делу по торговому, - пригладил голову гость.
- Да торговому человеку у нас завсегда рады, - развел руками шорник. - Есть у нас седла добротные деревянные и кожей шитые, с подпругой одной, двумя и тремя, как кому по душе более. Есть мясо парное да копченое, есть хомуты прочные да потники, цветами полевыми вышитые. В место вы хорошее прибыли, гости дорогие, место прибыльное. Дай вам Велес еще девяносто лет здоровия, вспоминать наш товар станете с радостью. И цену невысокую возьмем, и товар погрузить поможем. Что желаете, люди торговые? Седел али уздечек красных, али снеди в путь-дорогу?
- Слыхать, есть у вас другой продажный товарец, - улыбнулся мужик, - а у нас купец. Ваш товар, как мы слышали, дорогой, хороший и нележалый. А наш купец - богатый, хороший и неженатый.
- Купец богатый, хороший и неженатый - это разговор совсем другой получается, - понимающе развел руками Севар. - Неженатые молодые совсем другого завсегда хотят, это мы понимаем. Есть у нас товар, что и молодому неженатому по нраву придется… - Шорник сделал долгую паузу. - Ковер персидский есть. Мягкий, что трава лесная.
Среди деревенских кто-то прыснул в кулак.
- Ай, хорошая вещь - ковер персидский, - не моргнул глазом рыжий. - Пусть здрав будет тот, кто хранит редкостную вещь такую в доме своем, да будут здоровы дети его и внуки. Но купец у нас, опять же, редкостный. Купец тот - Версавий, сын Премысла Сосновского, соседа моего. И ковры обычные покупать ему как-то невместно.
Когда прозвучало имя Версавия, по рядам сельчан пронесся короткий вздох. Теперь исчезла даже малейшая неопределенность, и всем стало ясно: кого сватают и за кого взять хотят.
- Да, купец у вас редкостный, - признал Севар, покачав головой из стороны в сторону. - Такому ковры персидские и стекло цветное предлагать не по чину. Однако есть у нас тоже товар редкий, чудесный, каковой простому человеку и показать боязно.
- Что же за ценность столь великая у тебя может быть? - засомневался сват.
- Юрта половецкая на двух телегах! - Услышав такое, Середин чуть не подпрыгнул на чурбаке: ведь это его юрта, не севаровская! Но тут же взял себя в руки: понятно же, что народ валяет дурака. Половодье, поля залиты, из селения не выйти, работ почти нет. Так почему бы со скуки и не поточить лясы, не пошутить перед важным делом? Хотя, очень может быть, пока выбранный в главные сваты рыжий бородач заговаривает зубы и отпивается хмельным медом, его спутники не спеша осматриваются, оценивают хозяйство, отношение соседей. Должны же они знать, с кем породниться собираются: с крепким мужиком, с пьянчужкой али голытьбой безлошадной? Чего просить можно, в чем, случись надобность, поддержку у отца жены искать?
- Мелок товар, - даже не оглянувшись, решил сват. - Мелок… Э-э, зря ехали! - Он сорвал шапку, кинул оземь: - Поехали отсель. Обманули нас, нет у хозяев красного товара.
- Есть-то есть, - покачал головой шорник, - да красный товар не каждому на глаза выпускают, не каждый оценить может.
- А покажи, хозяин! - обрадовался мужик, поглаживая бороду. - Глядишь, и сторгуемся…
- Не покажу.
- У вас товар, у нас купец… Как без показу-то?
- Не покажу.
- Ай, покажи, покажи товар! Покажи, хорошую цену дам.
- Не покажу, - отмахнулся шорник. - Не уговаривай, человек торговый, не покажу.
- Покажи, покажи, сосед, - принялись уговаривать Севара уже односельчане.
- Не покажу!
- А купцу нашему редкостному покажешь? - сделал хитрый и неожиданный ход мужик.
- Купцу вашему?.. - надолго задумался хозяин, а потом резко и размашисто махнул рукой. - И-эх, была не была. Привози купца своего завтра к полудню, покажу товар редкостный, товар красочный, товар дорогой! Покажу!
- А теперь, гости дорогие, - выступила хозяйка. - Не желаете ли угоститься с дороги, чем богаты?
- Отчего же не угоститься, - поднял шапку мужик и нахлобучил обратно на голову. - Вижу, мастерица хозяюшка. У доброй хозяйки не угоститься - грех…
Сваты пошли в дом, а деревенские собрались у навеса, живо обсуждая, как лихо гость выпил хмельной мед. Впрочем, кто-то тут же заявил, что и он так может, ему предложили попробовать - и парни, продолжая задорно перекрикиваться, двинулись со двора. Ясно, к вечеру все до единого лежать будут. Разве в таком споре одной корчагой дело обойдется?
Поняв, что представление закончилось, Олег пошел к себе в баню, но, приоткрыв дверцу, вдруг услышал тихое всхлипывание.
- Кто здесь? - шагнул он внутрь и увидел на нижнем полке Даромилу, прижавшуюся лбом к стене. - Эй, ты чего, красавица? Что случилось?
Девушка не ответила, только накинула на голову платок, чтобы закрыть лицо.
- Тебя кто обидел? Кто, скажи? Ну же, Даромила, ответь. Что случилось? - Олег подступил ближе, присел рядом, гадая, можно ли ему обнять девушку, чтобы утешить, или лучше руки не распускать. - Скажи, может, сделать чего? Помочь? Хочешь, голову обидчику снесу или порчу напущу на все его колено?
В ответ доносились только всхлипывания. Середин немного поколебался, взял ее за плечи:
- Да скажи хоть что-нибудь, милая моя. Ответь. Я ведь пред тобой в долгу. За волхва, что позвала вовремя, за заботу. Могу расплатиться, чем скажешь. Ну, Даромила, что случилось-то?
- Ты чего с ней сделал, чужак?! - как обычно, в самый неподходящий момент сунулся в баню лишний свидетель - все та же голубоглазая туземка. - Даромила, что он с тобой сделал? Он снасильничал, да?
- Отстаньте от меня! - первой не выдержала девушка, отпихнула Олега, пробежала мимо туземки и выскочила наружу.
- Ты чего с ней сделал, негодяй? Чужак нерусский, нелюдь болотная!
- Можешь звать меня просто боярином, коли имени упомнить не способна, - ответил Середин. - И хватит голосить, как воробей из навоза, не трогал я ее.