- Ах, если бы… Вы присоединяйтесь, Максим, присоединяйтесь. К сожалению, мне редко приходится посидеть вот так, не ради работы, а для души. У меня омерзительные обязанности, Максим: я предлагаю людям то, от чего они не смогут отказаться. Кстати, вы когда-нибудь слышали о том, чтоб я кого-нибудь заставлял или принуждал что-то делать? Сами делают свой выбор, а потом ненавидят не себя, а то, ради чего пошли на подлость: женщин, деньги, власть, меня…
- Приятно слышать. Ведь это относится и ко мне.
- Нет. Иначе бы я этого вам не говорил. В данном случае вы нужны мне, а я вам… постольку поскольку… Не вы - цель. У меня тут другая работа.
- Можно подумать, кто-то вас заставил заниматься этим. Это же ваш выбор, нет? Сильно ненавидите людей?
- Не поверите - совсем не испытываю ненависти. Презрение - да, а для ненависти… слишком много чести. Попробуйте вот это вино… Ну как?.. То-то же… Что до вашего вопроса, то еще Достоевский выделил его как главную причину всех бед. "Крадите, врите, убивайте, предавайте, но только называйте вещи своими именами". Как-то так, или близко к этому… Лицемерие - главная беда человечества. "Я убил, потому что он сам виноват, я украл, потому что моей семье это нужнее…" Себя человек всегда оправдает… Иначе психика не выдержит его же подлостей. А так… Сначала находят оправдание, а потом свято в него верят, да еще и проклинают этот "жестокий мир". Но для того, чтобы иметь понятие о добре и зле, надо иметь правильную точку отсчета. Иначе чем мерить? Вам она была дана… Две тысячи лет назад. А вы? Даже ее трактовали под ваши нужды и оправдания. Подлость, совершенная во имя детей, жены или идеи, уже не называется подлостью. У вас все зависит от причины. А причин у вас много…
- Человек несовершенен…
- Скажите это Богу, - усмехнулся он. - Я это Ему уже говорил… Это вы, вы сами дали себе это мерзкое прозвище - "человек разумный"… Гадость какая! Эволюционировать может лишь "человек духовный", "человек разумный" обречен на трагедию…
- Что вы ворчите? Что-то случилось?
- Ничего нового. Повседневная рутина. То, что вы совершили вчера ночью, я делаю каждый день… Почему-то люди уверены, что высшая справедливость Бога - это торжество дьявола… Надоело. Устал.
- Кстати, о справедливости. Вы обещали мне здесь едва ли не манну небесную, а я пока что нашел смерть, войну, разруху… Как я могу управлять островом, если в казне замка нет ни единого золотого? С врагами я справился сам. Теперь мне нужны деньги.
- Справились с врагами, справитесь и с разрухой, - заверил он. - Денег я вам не дам. Не хочу портить. Учитесь мыслить государственно. "Халява" - это то, что богатые евреи дают бедным евреям, чтоб те смогли отпраздновать пасху. Вы еврей? Я - нет. Откуда эта неизлечимая страсть к халяве? "Дайте, дайте…" Заработайте!
- Спасибо, добрый сатана, - желчно поблагодарил я.
- Не за что, - так же желчно ответил он. - Кстати, если б вы изучали Библию, то знали бы, что меня зовут не сатана, не дьявол, не черт с рогами, а Денница.
- А если б вы изучали состояние дел Аввалона, то знали бы, что меня зовут "голый король". Мне нужны деньги.
- Зарабатывайте, - пожал он плечами. - Если нужно много денег - зарабатывайте много.
Некоторое время мы сидели молча.
- Кстати, я забыл вас поздравить, - спохватился он.
- С чем?!
- Вы же женились.
- Нашли с чем… Это была необходимость.
Денница как-то странно посмотрел на меня, но промолчал.
- Что мне делать дальше? - спросил я.
- Что хотите, - пожал он плечами. - Живите, наслаждайтесь, любите, работайте. У вас достаточно дел. Поднимать экономику, строить города, развивать промышленность, сельское хозяйство, открывать школы… Я бы вам рекомендовал избавиться от колдунов на острове. Знаете, какое самое страшное заклинание в магии? "Упс!" или - "Что за хрень…"- и пол-острова как не бывало… Главное - не пытайтесь покинуть остров. Выйти во внешний мир вы можете лишь один раз, и тогда я вынужден буду вернуть вас обратно… Стоило ли затевать все ради этого? У вас впереди еще много интересных лет… Что ж, мне пора, - он поднялся из-за стола. - Было приятно повидать вас.
- А что заходили-то? - не удержался я.
Денница подумал и пожал плечами:
- Скучно. Просто скучно. Вы меня поймете. Чуть позже…
- Не даете деньгами, дайте хоть товаром, - предпринял я последнюю попытку. - Или хоть техникой, оружием, семенами…
Денница показал мне кукиш и исчез.
- Да, у него и впрямь не много друзей, - пробормотал я и залпом допил вино. - И он еще назывался лучшим ангелом Бога… Как же выглядят худшие?!.
Глава 4,
в которой герой пытается постичь
законы колдовства, экономики
и законодательства, но приходит к выводу,
что это - явления одного порядка
Дружбой мы, слава Богу, богаты
И пока еще крепки в беде.
Но смотри - поднял руки заката
К небесам умирающий день.
Все зовет он на помощь кого-то,
Ну, а кто-то не может помочь.
Открываются Волчьи ворота,
Пропуская к созвездиям ночь.Ю. Визбор
Несмотря на то, что я торопился покинуть Волчьи Ворота для осмотра острова и наведения на нем порядка, ремонт замка и организация военного отряда заняли около пяти месяцев. Для начала я модернизировал сам замок. Заказал столярам новую мебель, чертежи которой предоставил сам. Заново выстроил скотный двор. Создал прачечную, сшил для слуг специальную одежду, издалека дававшую понять, кому они служат и в какой должности состоят. Но труднее всего было приучить их к чистоплотности. Мало было поставить сортиры, куда труднее оказалось заставить пользоваться ими. Помог Томас. Поймав пару слуг, "орошавших" стены замка, он отправил их на конюшню, где выпорол со всем прилежанием, и дело быстро пошло на лад. Первые два месяца в свежесрубленные бани водили едва ли не под конвоем. Безногий лекарь Эварт разработал по моей подсказке духи, и женщины быстро приняли это новшество. Удалось внедрить даже какое-то подобие постельного белья. Кузнецы и столяры ворчали под нос, что теряют навыки, занимаясь производством "каких-то вилок и ложек, тогда как их отцы и деды вполне обходились ножом и руками". А повара навели на кухне порядок лишь под бдительным присмотром вездесущего Томаса. Слуг пришлось нанимать из ближайших деревень и практически обучать заново, ибо всех выдержавших осаду я возвел в рыцарское достоинство, а денег на оплату их услуг у меня по-прежнему не было. Одним словом, о том, чтоб предаваться эйфории, наслаждаясь ролью "властелина Аввалона", речь не шла. Особенно раздражали мелочи. Вопрос экономики приравнивался здесь к вопросу о строении солнечной системы, то есть он был, но попытайся попробовать доказать кому-нибудь, что это земля вращается вокруг солнца, а не наоборот, как ежедневно это видят люди собственными глазами. Я просто не знаю, что бы я делал без терпеливого и усердного сэра Хотспера. На беднягу я свалил львиную долю всех средневековых забот, в которых не смыслил ни черта. Рыцарь занимался и расчетами со слугами и крестьянами, и обучением новобранцев, и ремонтом разрушенных стен. А в финансовых вопросах неожиданную сноровку выказал юный Конрад. С моей подачи он заложил основы виноделия (на склонах местных холмов рос на удивление вкусный виноград), изготовления сидра из яблок многочисленных садов, организовал широкую, хотя и своеобразную рекламу колесных повозок (странно, но Ромул, будучи римлянином, откровенно пренебрегал колесом), научил столяров изготовлять бочки взамен долбленых колод, отправил лозоходцев и рудознатцев на разведку полезных ископаемых. Весь мой повседневный быт принял на свои сутулые плечи Иуда, незаметный, вездесущий и крайне жестокий ко мне в своих заботах обо мне. К счастью, вопрос чистоплотности он усвоил с поразительной охотой, и мое скромное жилище сверкало и благоухало, словно Иуда совмещал в себе стиральную, посудомоечную машины и японский пылесос со встроенной в него кофемолкой.
Через пару недель после изгнания Артура отправились к семьям Моргауза и Элейна. Упрямая Моргана с презрением отказалась сопровождать сестер. Дни и ночи она проводила в "лаборатории" Эварта Октанского, и изумленный лекарь не мог нарадоваться успехам своей юной ученицы.
Свою невольную жену я практически не видел. По слухам, многие из вводимых мной новшеств пришлись ей по душе, особенно печатный станок и подзорная труба с линзами из отшлифованного горного хрусталя.
Но все же день выступления в поход наконец настал. Мой отряд (а точнее, небольшая армия) состоял из семисот копьеносцев (навыкам фехтования за столь короткий срок сэр Хотспер обучить их был физически не в силах), трехсот лучников (не просто лучников, а стрелков, вооруженных тяжелыми "английскими" луками, что составляло мою гордость!) и трех десятков оставшихся в живых после осады замка рыцарей. Также в поход выступило неимоверное количество обозов с продовольствием и походным снаряжением, около сотни слуг, поваров, оруженосцев. Отправились со мной сэр Хотспер, Томас, Конрад, Иуда, Эварт Октанский и… Моргана. Назойливой девчонке, как в том бородатом анекдоте, было легче уступить, чем объяснить, почему ей не место в военной экспедиции. А еще отец Хук тащил за собой три повозки, набитые книгами и церковной утварью. Знал бы сей достойный "миссионер", чей протеже получил власть над Аввалоном…
Итак, на исходе весны, оставив управление замком леди Гайе и искренне надеясь, что новоявленная астроном и книголюбица, по крайней мере, не развалит организованные мной начинания, мы выступили в поход.