- Белый! - Шофер опустился на колени. - Срать и плакать! Я грохнул белого чувака!
Поддерживая голову мальчика одной рукой, чилиец оторопело смотрел на забрызганную кровью кожу, взлохмаченные русые волосы и неподвижно вытаращенные глаза, по-мертвому уставившиеся в равнодушное небо. Из многочисленных ран на накачанной груди и животе парня сочилась кровь.
Текито неожиданно понял, что его снова посадят, причем надолго.
- Он белый… - причитал горе-шофер, поглаживая пальцами светлые пряди. - Черт бы его взял, белый! Такой белый, что аж… - Неожиданная догадка вонзилась ему прямо в сердце: - Турист! Парень не местный! - тут Текито уже действительно запаниковал: - О Боже, я завалил туриста!!!
Убить белого путешественника в регионе, где только-только начали развивать туризм… За это не просто посадят. Его сожгут живьем, линчуют, четвертуют, а остатки бросят на съедение здешним ушастым лисичкам.
Вытянув шею, Текито огляделся по сторонам. Солнце село за песчаными холмами на западе. Дорога в обе стороны была пустой. Только ветер шуршал песком, и изредка вздыхала, приветствуя вечернюю прохладу, растрескавшаяся земля. Вокруг ни души. Мерзкая и скользкая, как земляной червь, мысль заползла перекупщику в голову. "Оттащить метров на триста от дороги. Ясный перец, тело будут искать, но пустыня умеет хранить свои тайны".
Чилиец еще раз воровато огляделся. Горизонт был пуст.
Текито резко нагнулся, подхватил тело мальчика под мышки и потащил в пустыню на запад от дороги. Мальчик оказался ужасно тяжелым. Хорошо тренированные мышцы всегда тяжелее студенистого жира. Через минуту Текито запыхался так, что даже потемнело в глазах.
- Ну и кабан! - выругался он, утирая пот со лба. - Как будто из свинца отлит!
Минуту-другую он отдыхал, присев на корточки, а потом поволок труп дальше, время от времени опасливо озираясь по сторонам.
- Господи, только бы никого не принесло, - руки Текито дрожали, как у неврастеника. - Господи, сделай так, чтоб никто не появился на дороге.
Сумерки сгущались. И становились острее звуки. Машина скрылась за холмом, но холостое тарахтение двигателя и рассеянный свет фары выдавали ее местонахождение.
Оттащив парня на достаточное расстояние, Текито остановился и долго восстанавливал дыхание. Руки и шорты чилийца почернели от крови. Ничего, выстирает дома.
Он успокоился (насколько это возможно в такой ситуации) и уже собрался идти обратно.
- Извини, парень, - сказал он на прощанье. - Я не хотел. Так уж вышло…
Неожиданно мальчик зашевелился. Текито вскрикнул и чуть не наложил в штаны (второй раз за вечер - черт!), но быстро сообразил, что мертвые не шевелятся. Значит, упитанный малыш-голыш жив! Спустя мгновение белобрысый мальчик снова дернулся и застонал. Раны на животе закровили.
- Говнюк! - завизжал Текито. - Так ты не сдох! - Он поднял руки и прокричал в темноту, обращаясь к Господу Богу, которого только что просил убрать всех нежелательных свидетелей с дороги: - Ну, ты только погляди - он не сдох, этот сукин сын! Мазефакер!
Мальчик открыл рот и беззвучно пошевелил губами. Глаза его ожили. Какое-то время они беспорядочно бегали, пока не сфокусировались на Текито. Зрачки сузились, а по распухшим белкам расплылась чернота. Ребенок таращился на чилийца с неистовством, совсем не свойственным двенадцатилетнему пацану, которого только что едва не закатали в асфальт. В глазах было что-то потустороннее, точно не человеческое, из-за чего от взгляда должно было бросать в дрожь. Но солнце уже село за горизонт, прохладная тьма заливала пустыню, и в сумерках Текито не стал вглядываться в лицо сбитого им паренька.
- Ублюдок, и что теперь с тобой делать? - Текито схватился за голову. - Лучше бы ты сдох, честное слово!
Вкрадчивый внутренний голос предательски зашептал: "Оставь его здесь… Брось выродка… И он умрет".
Закусив губу, перекупщик запрокинул голову и уставился в пустоту над головой, где постепенно друг за другом зажигались бесстрастные пятнышки звезд - единственные свидетели его преступления.
Текито был тем еще барыгой. Вороватым дебоширом. Возможно, однажды он превратится в конченого наркомана, "безмозглую обезьяну с билетом в один конец до преисподней". Но убийцей он не был и не собирался им становиться. Несмотря на то что его этому не учили, чилиец понимал: стать душегубом - это хуже, чем подсеть на героин. Это даже хуже, чем податься в адвентисты или свидетели Иеговы.
- Лучше б ты сдох! - прошипел Текито, опустился на корточки и, осторожно подняв, потащил белокожего найденыша обратно к машине.
Мальчик, стиснув зубы, хрипел. Текито чувствовал, как горячие мышцы на его теле подрагивают.
- Засранец… Гринго хренов… Козел беломордый… Ты что, первый раз в жизни встретил грузовик?.. Ты, видать, боксер какой-то или борец… И перестань истекать кровью! Сейчас же! Перестань… Я кому сказал?
В конце концов он втащил паренька в кабину грузовика. Положил на водительское сиденье, потом затолкал дальше в салон, кое-как зафиксировав ремнем безопасности. Сам сел за руль.
- Знаю, малец, мама была бы не в восторге, - дрожащими руками Текито скручивал косячок, - я и сам понимаю, как-то оно по-говняцки получается: в десять лет всю дорогу нюхать драп… - чилиец ухватил сигарету зубами, прикурил и, закатив глаза, глубоко затянулся. - Но ты меня извини, малец. Я не могу на свежую голову гнать под сто пятьдесят по этой, чтоб ее, долбаной "магистрали".
После этого опустил стояночный тормоз и погнал вперед, приговаривая сквозь зубы, как мантру: "Только не умирай, прошу… Только не отбрось копыта, малец…"
Стало совсем темно. На часах было 18:23.
III
Вторник, 4 августа, 19:38 (UTC –4)
Калама, Чили
Джей-Ди Ричардсон и Фрэнк Ди’Анно потягивали джин-тоник на террасе отеля. Больше в баре никого не было. Вечер был на удивление тихим и спокойным.
- Доктор Ди’Анно! - перегнувшись через стойку, окликнул бармен.
Фрэнк обернулся:
- Да, амиго? - улыбка все еще оставалась на его лице.
- Вас к телефону.
Фрэнк помрачнел:
- Это из клиники.
- Почему ты так уверен? - поинтересовался Джей-Ди.
- А кому еще в этом медвежьем углу австралийский инженер может понадобиться в полвосьмого вечера? Что-то уже натворили, эскулапы.
Австралиец нехотя пошел к телефону. Взял трубку. Долго слушал, несколько раз коротко отвечая. Недовольная гримаса постепенно сменялась удивлением.
Окончив разговор, Фрэнк торопливо вернулся к столику:
- Ты знаешь, старик, мне придется сгонять в клинику.
- Что-то с аппаратом?
- С томографом все в порядке, но… в больницу привезли мальчика. Кто-то из местных сбил его в пустыне. Никто не знает, откуда он взялся. Врачи хотят, чтобы я приехал, посмотрел.
- Белый мальчик? - словно невзначай уточнил Джей-Ди, чувствуя, как по спине пробежал холод.
- Что ты сказал?
- Я спросил - мальчик белый?
- Да, - ответил Ди’Анно и вдруг резко повернул голову. - Откуда ты знаешь? Я же тебе не говорил.
- Знаешь что? - ответил Джей-Ди. - Я поеду с тобой.
IV
Вторник, 4 августа, 20:14 (UTC –4)
Центральная клиническая больница Каламы
- Это он, - сказал Джей-Ди.
- Точно?
- Да. Никаких сомнений. Я видел его в пустыне по дороге из Сан-Педро. Вел себя он полностью неадекватно. Не удивительно, что попал под колеса.
- Он уже тогда был в одних плавках?
- Да, - кивнул Ричардсон.
- Почему же ты его не подобрал? - Ди’Анно исподлобья глянул на товарища.
- Я хотел. Но, говорю тебе, он был не в своем уме. Понимаешь… мальчик напугал меня… до смерти напугал.
- Напугал? - поднял брови Фрэнк. - Как это, бляха, понимать?
- А как хочешь, - отрезал Джей-Ди. - Я думал, что увидел привидение или демона. Он копировал меня.
Фрэнк Ди’Анно засунул руки в карманы больничного халата. Что такого мог сделать этот десятилетний сопляк, чтобы напугать сорокапятилетнего хирурга? Мальчик лежал без сознания, и Фрэнк (к своему счастью или несчастью) не видел его глаз.
Тем временем к ним подошел дежурный врач. Стройный немолодой чилиец со впалыми щеками и орлиным носом. Это он принимал потерпевшего.
- Мы начали его обследовать, - доложил он. - Сделали рентген.
- И что? - спросил Фрэнк.
- Переломы шести ребер и ключицы, смещены шейные позвонки, большая трещина таза, но позвоночник, к счастью, цел. Парень потерял много крови, хотя внутренних кровотечений, похоже, нет… Подозрение на сильное сотрясение мозга: он несколько раз приходил в сознание, но говорить не мог, только хрипел и… - дежурный помедлил, - …скалил зубы.
- Наверное, от боли…
Худощавый чилиец замялся:
- Не думаю… По-моему… от злости…
- Это все?
- На данный момент - да.
- Парень еще легко отделался, - заметил Ди’Анно.
Джей-Ди Ричардсон стоял, сложив руки на груди, рядом с товарищем и не сводил глаз с окна, через которое можно было видеть часть реанимации.
- Да. Паренек хоть и совсем юн, но ладно скроен. Мышцы, как у взрослого спортсмена. Другой на его месте от такого удара просто развалился бы на куски.
- Надо завершить обследование. Посмотрим, что у него с головой. Может, там кисель и все наши потуги уже ни к чему… - пробубнил Фрэнк и повернулся к дежурному: - Кровотечение остановили?
- Достаточно легко.
- Прекрасно. Надеюсь, томограф готов?
- Да, мистер Ди’Анно. Как раз сегодня после обеда завершили отладку.