Заструившаяся из пореза кровь потекла по щеке и начала пятнать белую мастерку изрядно струхнувшего парнишки, но одно дело слегка кого-нибудь порезать и совсем другое при свидетелях на себя жмура вешать. Так что пусть живёт пока.
- Хорошо, - попытался отодвинуться парень, но его затылок и без того уже упирался в обшарпанную стену. - Убери нож…
Тут в коридоре послышались шаги шаркавшего впотьмах человека, и я рванул на выход. Дело сделано, а поножовщину затевать себе дороже. Охрана долго разбираться не станет - и правым, и виноватым навешает. Потому как тишина должна быть в библиотеке…
Разминувшись в темном коридоре с каким-то покачивавшимся из стороны в сторону мужичком, я метнулся на выход и в один миг взлетел по ступенькам эскалатора наверх. Выхватил из рук переминавшегося с ноги на ногу Жоры рюкзак и, махнув ему на прощанье рукой, рванул мимо коробки недостроенного здания во дворы.
- Эй! - окликнул меня Суворов. - Володя!
- Пока! Увидимся! - на ходу крикнул я.
Если тут ещё кто-нибудь из кодлы Круглого вертится, могут попробовать нагнать и опять в оборот взять. А значит, руки в ноги - и бегом. Пусть ищут ветра в поле. Теперь, конечно, по улицам с оглядкой ходить придётся, но оно того стоило. В целофанку никак не меньше четвертушки коробка запаяно.
И, выходит, день таки удался. Четвертушка - это совсем неплохо. А с Круглым ещё выпадет шанс сквитаться. Земля круглая. Как-то так.
Немного сбавить темп я решился, только миновав тот самый хозблок, где сейчас должен был обретаться Юра Храмов. Но сейчас мне было не до него и, подбежав к обочине, я лихорадочно заозирался по сторонам. Не заметил ничего подозрительного и метнулся через проезжую часть. Там, прокашлявшись, обогнул развалины взорванной девятиэтажки и уже спокойно зашагал по направлению к реке.
И хоть в боку противно кололо, а сбившее дыхание никак не желало успокаиваться, но останавливаться и переводить дух я не стал. И не в отморозках уже было дело: никто из этой братии к реке в здравом уме и близко не сунется. Нет - беспокоило небо. Тёмно-серое, затянутое низкими облаками небо.
У нас тут, конечно, триста шестьдесят дней в году пасмурно, но очень похоже, что с минуты на минуту дождь зарядит. А дождь - это ничего хорошего. Не хотелось бы в развалинах укрытие искать. Домой, домой надо…
Но - обошлось. Пока добирался до перекрытого сгоревшими грузовиками прохода между девятиэтажками, даже не капнуло.
Опустившись на корячки, я пролез под днищем мусоровоза, а, очутившись на той стороне, выпрямился и на всякий случай помахал рукой в сторону двух кирпичных свечек, соединённых протянувшимся между ними пристроем:
- Свои!
Ответа дожидаться не стал и поспешил дальше, но во дворе меня тормознул сидевший на скамейке парень:
- Володя!
- Да?
- Обожди, с тобой Шилов поговорить хотел.
- Он где? - обречённо вздохнул я, сообразив, что отвертеться от встречи с одним из главарей контролировавшей ближайшие дома бригады нет никакой возможности.
- Сейчас выйдет. - И пронзительно свистнувший охранник хлопнул по скамейке. - Падай.
- Свежо сегодня, - поморщился я, но к совету прислушался и уселся рядом.
- Сентябрь, - глубокомысленно заметил парень, проложив на колени автомат.
- И всё же… - поёжился я и вскочил на ноги, заметив появившегося из подъезда мужчину средних лет в тёмно-синем спортивном костюме и высоких армейских ботинках.
Внешне Шилов никакого впечатления не производил. Невысокий, с туго обтянутым мастеркой животиком и спокойными движениями никуда не спешащего человека, он выглядел словно завсегдатай пивнушки или отпахавший смену авто-слесарь, и потому многие оказывались неспособны воспринимать этого дядечку всерьёз.
Большая ошибка. Для некоторых - фатальная.
- На минуту, Володя, - достав сигарету, выкинул Шилов в мусорку опустевшую пачку.
- Здравствуйте, Борис Петрович, - поздоровался я. - Случилось чего?
- Да нет, - лениво огляделся по сторонам Шилов, потом смерил меня внимательным взглядом и спросил: - Храмов, говорят, вернулся?
- Говорят, - кивнул я.
- Не общался с ним?
- Пока нет.
- Планируешь?
- Завтра с утра думал заглянуть, - честно признался я, не понимая, к чему этот допрос.
- Будь добр, передай Юре, что если из-за него возникнут проблемы со зверями, мы этому рады не будем. Он перекати-поле; сегодня тут, завтра там, а нам здесь жить.
- Сами чего к нему на огонёк не заглянете? - поморщился я и сглотнул, когда собеседник выпустил в мою сторону длинную струю дыма.
- С политическими лучше напрямую не общаться. Никто же не будет разбираться, предупреждаешь ты их или дела ведёшь, - пожал плечами Шилов и поправил кобуру на поясе. - Ну так мы договорились?
- Договорились, - вздохнул я, прекрасно поняв не прозвучавший напрямую намёк. - Ещё что?
- Да нет, больше ничего, - покачал головой Борис Петрович и выкинул окурок в урну. - Слышно что нового?
- Говорят, по Комсомольскому машины ездили.
- Учтём, - кивнул Шилов и уточнил: - Значит, завтра с утра?
- Как проснусь, - кивнул я. - Так я пойду?
- Иди, иди…
Ну я и пошёл, едва сдержавшись, чтобы озадаченно не почесать затылок. Чего-то Шилов сегодня конкретно не в духе. И не просто не в духе - шибко уж нехорошие намёки он себе позволил. Очень, очень нехорошие…
Ещё и ветер этот! Холодно, блин…
Перекрывая проезд между домами, к соседней девятиэтажке уходили вкопанные в землю бетонные блоки, меж которых протянулись мотки колючей проволоки. Для людей и машин - лучше не придумаешь, а вот дувший с реки ветер легко пронизывал это препятствие и, будто задавшись целью доставить мне как можно больше неприятностей, забирался под куртку и выгонял оттуда последние крохи тепла.
В очередной раз настороженно глянув на быстро темнеющее небо, я прибавил шаг, миновал двор многоподъездного жилого дома, выстроенного вдоль идущей по берегу реки дороги, и оказался перед близнецами оставшихся позади высоток.
Точнее, почти близнецами: в дальней свечке осталось только восемь этажей из четырнадцати. Остальные разметало прямое попадание "карапуза", и этот прискорбный факт весьма отравлял всем местным обитателям жизнь: налетавшие с реки порывы ветра время от времени сбрасывали во двор обломки кирпича и прочий не менее увесистый хлам.
Быстро миновав сооружённый из мотков "егозы" лабиринт, перекрывавший проход между домами, я нырнул под балкон и отодвинул в сторону прислоненный к стене лист ржавого железа. Потом отпер дверь, закрывавшую расширенное до более-менее сносных размеров окошко, забрался через него в подвал и с облегчением перевёл дух.
Наконец-то дома!
Но тут вновь вспомнились намёки Шилова, и настроение моментально скисло, будто постоявшее на жаре молоко. Если придётся съезжать, проще сразу удавиться, потому как все нормальные места давным-давно заняты. Или за крышу такую цену ломят, что хоть стой, хоть падай. А платить нечем, это с Шиловым по старой памяти договориться получается, с остальными такой номер не пройдёт.
Пробравшись в темноте через тесную каморку, я вслепую нашарил ключом замочную скважину и отпер вторую дверь. Закрыл её за собой уже на засов и, касаясь ладонью шершавого кирпича стен, осторожно зашагал вдаль по коридору.
Вскоре глаза уловили полоску света, и больше не опасаясь расшибить в темноте лоб, я ускорил шаг. Толкнул слегка приоткрытую дверь и заглянул в просторную комнату, освещённую лишь непривычно тусклым сиянием энергосберегающей лампы, висевшей над установленным в углу верстаком.
- Зрение решил испортить? - нахмурился я. - Вторую включи.
- Электричество экономлю, - даже не обернулся ко мне затачивавший какую-то железяку худощавый парень в пуховике. Одной рукой он крутил ручку шлифовальной машины, другой подносил к абразивному кругу тонкую полоску желтоватого металла, из-под которой моментально начинали сыпать яркие искры. - Знаешь, сколько с нас за него дерут?
- Я - знаю. Включи.
- Да перегорела она просто.
- Запасную не судьба взять? - тяжело вздохнул я. - А, Стас?
- Некогда мне, - мотнул головой парень. - Заказ горит.
- Что-то срочное?
- Пацаны с "Родничка" озадачили.
- Опять собак отстреливать собираются, а патроны тратить жаба давит?
- Ну да. Полсотни наконечников сразу берут.
- Неплохо. Тебе заготовок-то хватит?
- Хватит пока. - Стас отложил готовый наконечник и покрутил головой из стороны в сторону, разминая занемевшую шею. - Главное, чтобы точильный круг выдержал.
- А что такое?
- Да металл плохо поддаётся. Если попадутся, притащи ещё камней.
- Хорошо.
- Сходил как?
- Замечательно просто.
Я кинул рюкзак на пол и повалился на продавленный диван с торчащими из-под обшарпанной обивки пружинами.
- И чем похвастаться можешь? - На отличавшемся резкими чертами лице Стаса впервые появилось что-то отдалённо напоминавшее интерес. И даже из запавших карих глаз на время исчезла вечная апатия. - Неужели что-то стоящее нашёл?
- Стоящее - это не то слово! Блок управления "карапузом" за коробок "сахара" Старику сдал.
- Да ты чё? - моментально позабыл про наконечники парень.
- Ага. Только по дороге домой меня Круглый отоварил.
- Ну ты и лошара! - вздохнул мой приятель и запустил пальцы в давно нестриженные лохмы волос. - Целый коробок!
- Но четвертину обратно я потом отыграл….
- Красавчик! - Стас подкатил ко мне инвалидное кресло и протянул руку. - Давай!
- Только сразу всё не скумарь, - предупредил я, передавая ему пакетик с дурью. - Это тебе на месяц.