Я просто хочу вступить в армию, чтобы сражаться за свою страну и честь герцогини, сэр!
— Серьезно? — недоверчиво спросил капрал, но сержант, казалось, этого не слышал. Он осмотрел Полли с ног до головы, и у девушки создалось впечатление, что он не так пьян и глуп, как кажется.
— Да чтоб мне провалиться, капрал Страппи! Похоже, у нас тут не что иное, как самый настоящий патриот, — произнес он, всматриваясь в лицо девушки. — Ну что ж, парень, ты сделал верный выбор, — он придвинул к себе кипу бумаг. — Ты знаешь, кто мы?
— Десятый пехотный, сэр. Известен как «Взад-и-Вперед», сэр, — Полли вздохнула с облегчением. Кажется, она только что прошла какой-то тест.
— Верно, парень. Сырокрады. Лучший полк лучшей армии во всем мире. Так что, твердо?
— Как цемент, сэр! — ответила Полли, чувствуя подозрительный взгляд капрала.
— Вот и ладно.
Сержант отвинтил крышку чернильницы и опустил в нее кончик пера. Его рука остановилась над листом.
— Имя?
— Оливер, сэр. Оливер Перкс.
— Возраст?
— В воскресенье будет семнадцать, сэр.
— Ага, конечно. Тебе семнадцать, а я — герцогиня Аннаговия. От чего ты бежишь, а? У девушки из-за тебя неприятности?
— Ха. Ему, должно быть, помогали, — ухмыльнулся капрал. — Он пищит, точно маленький мальчик.
Полли почувствовала, как краснеет. Но ведь тогда и Оливер покраснеет? Мальчишку легко заставить краснеть. Для этого Полли достаточно было бы просто посмотреть на него.
— А, не важно, — махнул сержант. — Поставь здесь свой крестик и поцелуй Герцогиню, и ты будешь моим, понял? Я — сержант Джекрам. Отныне я буду тебе и мамой, и папой, а капрал Страппи будет твоим старшим братом. И жизнь твоя будет сказкой, и любой, кто захочет избавиться от тебя, будет вначале иметь дело со мной, потому что я буду держать твой поводок. И можешь быть уверен, вряд ли кто справится с этим, мистер Перкс. — Палец уткнулся в бумагу. — Вот здесь.
Полли взяла перо и расписалась.
— Эт что? — удивился капрал
— Моя подпись, — ответила Полли.
Она услышала, как сзади нее отворилась дверь, и быстро повернулась. Несколько парней… других парней, поправилась она, зашли внутрь и теперь оглядывались по сторонам.
— Ты что же, умеешь читать и писать? — сержант перевел взгляд с вновь вошедших обратно на нее. — Понятно. Округлый подчерк. Из тебя может получиться офицер. Дай ему шиллинг, капрал. И картину.
— Да, сержант, — отозвался капрал Страппи, держа в руке картину в рамке с рукояткой, точно у зеркала. — Губки бантиком, рядовой Партс.
— Перкс, сэр, — поправила Полли.
— Да, конечно. Теперь, целуй герцогиню.
Это была не самая лучшая копия известной картины. Краска выцвела, и что-то, похожее на мох, росло по другую сторону треснувшего стекла. Задержав дыхание, Полли едва коснулась стекла губами.
— Ха, — хмыкнул Страппи и вложил что-то в ее руку.
— Что это? — спросила девушка, глядя на маленький листок бумаги.
— Расписка. Пока что у нас нет шиллингов, — ответил сержант. Страппи усмехнулся. — Но трактирщик поставит пинту эля, из вежливости к ее милости.
Он повернулся к новичкам.
— Мда, из огня, да в полымя. Вы тоже вступаете в армию? Надо же, а нам даже не пришлось бить в барабан. Должно быть, все дело в харизме капрала Страппи. Ну, чего робеем? Кто следующий?
Полли посмотрела на нового рекрута с ужасом, который, как она надеялась, ей удалось скрыть. Она даже не заметила его впотьмах, просто потому, что он был в черном — не в стильном черном, а каком-то пыльном костюме, в каких обычно хоронят. Казалось, именно так оно и было. Весь костюм был заляпан паутиной. На лбу самого паренька красовались швы.
— Имя, парень? — спросил Джекрам.
— Игорь, шэр.
Джекрам сосчитал швы.
— Знаешь, почему-то я был уверен, что так оно и есть. И я вижу, что тебе восемнадцать.