- Разрешите? - проформы ради поинтересовался, уже переступив через порог.
- Присаживайся! - пробурчал капитан. Массивным сложением и густыми усищами он напоминал раздраженного всем и вся моржа.
- Благодарю, - кивнул я, опустился на отставленный в сторону стул и улыбнулся членам дисциплинарной комиссии. - Добрый день, дамы и господа.
Вообще, дама здесь присутствовала только одна.
Аманда Грант смерила меня безразличным взглядом и вернулась к изучению подшитых в папку бумаг. С коротко стриженными каштановыми волосами и худенькой, почти мальчишеской фигурой, она напоминала серую мышку, но недооценивать первую женщину, назначенную на должность заместителя городского прокурора, точно не стоило.
Проглотит и не подавится.
И не только она. Неразлучная парочка детективов дивизиона внутренних расследований, Шульц и Шульц, давно точила на меня зуб и с превеликим удовольствием засадила бы за решетку. Но сейчас от их мнения ничего не зависело, поэтому выглядели они, будто два кладбищенских падальщика на кремации.
- Здравствуй, Виктор, - единственный ответил на приветствие Ян Навин.
На днях его утвердили в должности главы специального дивизиона, и присутствовал он сегодня здесь в роли моего непосредственного руководителя. Честно говоря, я и сам рассчитывал на это место, но в обиде на него не был. Так карты легли, ничего не попишешь. А человек он неплохой.
Правда, не без странностей - в своем приталенном светлом пиджаке, будто намеренно подобранном к замшевой перчатке на правой руке, он смотрелся на фоне коллег форменной белой вороной. Розовая сорочка и перламутрового отлива галстук тоже дорогого стоили.
- Может, приступим? - прервала затянувшееся молчание Аманда Грант.
Капитан откашлялся и кивнул:
- Приступим, - потом зачем-то передвинул несколько лежавших перед собой бумаг, снова откашлялся и объявил: - Виктор! Рассмотрев все обстоятельства дела, комиссия пришла к выводу, что твои действия укладываются в рамки закона и полностью соответствуют служебной этике. Ты восстановлен на службе с сегодняшнего дня. Господа…
Шульц и Шульц выскочили из кабинета чуть ли не опрометью; Ян Навин протянул мне левую руку и улыбнулся.
- Поздравляю!
- И тебя, - пожал я его ладонь, - с назначением…
Ян кивнул и предупредил:
- Ночное дежурство твое.
- Вот так сразу?
- У нас аврал.
- С чего это?
- Газеты читать надо, - посоветовал Навин и отправился на выход, но его неожиданно окликнула заместитель прокурора.
- Дивизионный комиссар! - произнесла Аманда Грант. - У нас осталось одно незаконченное дело…
Навин взглянул на часы и предложил:
- Обсудим его за обедом?
- Превосходно!
Они вышли в приемную, тогда я повернулся к капитану и спросил:
- И что теперь?
- Виктор, я отношусь к тебе как к сыну, - вздохнул шеф, - но считаю, что с твоим восстановлением стоило бы повременить. Полицейские не любят; когда убивают своих.
- В чем тогда дело?
- На меня надавили из мэрии, - нахмурился капитан, взял химический карандаш и повертел его в пальцах.
- Вы ведь не думаете, будто я…
- Нет! - отмахнулся шеф. - Уверен, тебе бы хватило ума не связываться с делом, которое потребовали тебе поручить…
- Какое еще дело? - насторожился я.
- Убийство, - вздохнул капитан, снял трубку с телефонного аппарата и три раза крутанул диск. - Раевски уже подошел? - спросил он у секретарши, выслушал ответ и распорядился: - Пусть зайдет.
Миг спустя распахнулась дверь, и к нам присоединился Филипп Раевски - высоченный широкоплечий детектив дивизиона по борьбе с организованной преступностью, не так давно назначенный на должность инспектора криминальной полиции.
Мы поздоровались, и капитан попросил:
- Введи Виктора в курс дела.
Филипп уселся в кресло и закинул ногу на ногу.
- Шарлотта Ли, восемнадцати лет отроду, была убита выстрелом в голову из крупнокалиберного штуцера в ночь с тридцать первого на первое. Точное время смерти не установлено, последний раз ее видели незадолго до часа ночи, когда она уходила с новогодней вечеринки. Место преступления неизвестно, тело было обнаружено в нашем морге.
- Прости? - произнес я, поскольку должен был это произнести.
- Тело обнаружено в морге при полицейском управлении, однако никаких записей о том, кто и откуда его доставил, нет.
- Бардак! - выругался капитан.
- Бардак, - согласился я, хотя считал идею оставить убитую в морге если не гениальной, то очень близкой к тому. - Но это не объясняет, почему расследование отходит специальному дивизиону.
- Помимо алкоголя и кокаина в крови обнаружены остаточные следы вечности, - пояснил Филипп.
- Понятно, - кивнул я, перевел взгляд на капитана и уже на полном серьезе спросил: - Если я правильно вас понял, расследование взяла под контроль мэрия. Почему?
- Советник Ли, - скривился шеф. - Убитая - его племянница.
- Вот как? - Я был неприятно удивлен.
Вильям Ли являлся ближайшим сподвижником мэра и по уровню влияния в городском совете мог поспорить с советником Гардиным, не говоря уже о проигравшем минувшие выборы Ланфорде. С учетом этого обстоятельства браться за расследование подобного преступления и в самом деле было в высшей степени опрометчиво. Имейся у меня выбор…
Но выбора не было.
- Я же говорил, - вздохнул капитан, - расследование предстоит не из приятных, но на него просили поставить именно тебя.
- Предполагалось, что это будет совместное расследование, - напомнил Филипп Раевски.
- Это совместное расследование, - подтвердил шеф, - но старший - специальный комиссар Грай. А теперь идите и найдите убийцу, прежде чем о подробностях пронюхают газетчики! Вперед!
Мы вышли в приемную, и там я спросил у Филиппа:
- Ты ведь не сам будешь вести это дело?
- Нет, разумеется. Пришлю к тебе детектива со всеми материалами, - пообещал инспектор и отправился по делам.
Я снял с вешалки плащ и перекинул его через руку, а секретарша шефа откинулась в кресле и завела руки за голову.
- Так тебя можно поздравить, Виктор? - очаровательно улыбнулась она.
- Можно, - подтвердил я и выскочил в коридор, прежде чем мне припомнили сгоряча сказанные перед заседанием комиссии слова.
На туго обтягивавшей бюст секретарши кофточке теперь были расстегнуты две пуговки, и не могу сказать, будто это зрелище оставило меня совсем уж безучастным. Скорее наоборот…
В рабочем кабинете за прошедшие два месяца ничего особо не изменилось. Все та же пара столов с пишущими машинками и телефонными аппаратами, вешалки, оружейный шкафчик. Разве что слишком чисто, и папки с делами на подоконнике больше не возвышаются.
Все верно - Ян Навин перебрался в кабинет дивизионного комиссара, а на его место пока никого не приняли.
Кинув плащ на спинку стула для посетителей, я закурил, сделал несколько глубоких затяжек, стряхнул пепел в пепельницу и выдвинул нижний ящик стола. Выставил перед собой коробку с набором для снятия отпечатков пальцев, обработал невесомым порошком стреляную гильзу из штуцера мэра и без особого удивления убедился, что убийца не забыл ее протереть. Второй патрон также оказался без единого отпечатка.
Досадно, но ожидаемо.
Гильзу я сунул в бумажный конверт для улик, смазал клапан канцелярским клеем, запечатал и кинул в верхний ящик стола. Хотел кинуть туда же и патрон, но передумал и убрал его обратно в карман. Толку от него - ноль.
Потом развернул свежий номер "Осеннего вестника" и первым делом просмотрел криминальную хронику, но ничего из ряда вон там не обнаружил. Передовица была посвящена грядущим выборам городского прокурора, и лишь на второй полосе отыскалось нечто интересное.
"Убийцы в белых халатах", - гласил броский заголовок статьи о скандале в медицинской академии города Ангелов. Два профессора и добрый десяток младших научных сотрудников подозревались в организации целого ряда похищений и заказных убийств.
Впрочем, на мой взгляд, газетчики в очередной раз делали из мухи слона. Формально опыты на тронутыхне противоречили действующему законодательству, тем более что медики пытались отыскать способ возвращения их к нормальной жизни.
Эскулапы прокололись в другом - для экспериментов им требовались люди, лишь недавно подвергшиеся воздействию Вечности, и они не нашли ничего лучше, как обратиться за помощью к гангстерам. А те с присущей им предприимчивостью создали настоящий конвейер по организации несчастных случаев, на чем и погорели.
Глупость и жадность - и не более, но теперь специальный дивизион в полном составе проверяет медицинские учреждения города на предмет аналогичных нарушений. Смысла в этом никакого, но начальству, как обычно, видней…
Тут задребезжал телефонный аппарат, я снял трубку и привычно произнес:
- Специальный комиссар Грай на линии.
- Это Ян, - отозвался Навин. - Твой значок в канцелярии, забери.
- Хорошо. Револьвер - в оружейной комнате?
- Да, - произнес дивизионный комиссар и отключился.
Я кинул трубку на рычажки и вновь достал портсигар, но закуривать не стал, вместо этого взял линейку и химический карандаш. Начал отмерять четверть длины от фильтра, и тут в кабинет заглянул детектив, весь какой-то взъерошенный и невыспавшийся.
- Комиссар Грай? - уточнил он. - Можно?
- Проходите, - разрешил я, озадаченно разглядывая посетителя.