***
Великий сыщик как раз заканчивал с трубкой, когда зазвенел дверной колокольчик.
- О, а вот и наш доктор, - довольно сказал Холмс. - Он уладил свои дела с Богом на две минуты раньше, чем я ожидал.
Доктор Струццо появился в самом скором времени. Ватсон отметил про себя, что, несмотря на безупречный костюм и манеры гостя, в нём можно с первого взгляда распознать итальянца. Высокий, плотный, с курчавой головой, отливающий цветом воронова крыла, с чёрными глазами и лихо загнутым носом, доктор производил впечатление типичного южанина.
- Добрый день, мистер Шерлок Холмс, - гость начал говорить прямо от порога, помогая себе энергичной жестикуляцией, - а вы, наверное, доктор Ватсон? - повернулся он к Ватсону, - добрый, добрый день, ужасно рад вас видеть… Простите за моё запоздание, джентльмены: увы, увы, улицы этого города так переполнены…
От Ватсона, однако, не укрылась нервозность, которую гость тщательно пытался скрыть за любезностью и радушием.
- Присаживайтесь, - решительно сказал Холмс, показывая на стул. - И давайте не терять времени. Рассказывайте же, что вас сюда привело: вы, кажется, не из тех людей, которые тратят время на ненужные любезности.
- Да, вы правы, мистер Холмс, - скорость речи собеседника не уменьшилась, но добродушие из неё пропало, как и маслянистые нотки в голосе. Теперь перед Холмсом и его другом сидел не светский щёголь, а решительный человек, столкнувшийся с тяжёлой проблемой, но намеренный её решить.
- Итак, я пришёл к вам по поводу одного необычного убийства, - взял он быка за рога.
- Убийства, как и болезни, обычными не бывают, - философически заметил Холмс, бросив печальный взгляд на оставленную трубку.
- Да, да, но я говорю о случае, необычном и вопиющем даже с точки зрения дилетанта, каким являюсь я в вопросах криминалистики… Два дня назад была убита Анна Кросс, единственная дочь вдовца Эммануила Кросса, художника. Предупреждая дальнейшее: я действую от его имени и по его поручению.
- Вы его друг?
- Смею считать себя таковым. Кроме того, он мой постоянный пациент.
- Почему же он не пришёл ко мне сам?
- Он убит горем. К тому же… - доктор слегка замялся, - есть особые деликатные моменты… В общем, я предложил ему свою помощь и посредничество, более того - настоял на этом.
- Это как-то связано с болезнью? - предположил Холмс.
- Не только. Как бы это объяснить… Во-первых, мистер Кросс несколько простоват. У него гениальные руки и его картины весьма ценятся в обществе, но, по правде говоря, он выходец из предместий. Если бы не наследство дяди, он прозябал бы в самом жалком положении… Недостаток хороших манер…
- Когда речь идёт о жизни и смерти, хорошие манеры - вещь второстепенная… Значит, есть ещё что-то?
- Я не хотел с этого начинать. Ну что ж. Я уже давно пользую господина Кросса от его недуга. Увы, похоже, неизлечимого…
- Доктор Струццо известен как специалист по нервным болезням, - зачем-то сказал Ватсон.
- Ну, не то чтобы известен, - слегка смутился доктор, - но определённая репутация…
- Хорошо, об этом вы расскажите тогда, когда сочтёте нужным, - сказал Холмс. - Мы, сыщики, прежде всего интересуемся тремя вопросами: где, когда и что. Итак, где и когда были обнаружены последствия преступления?
- Труп Анны Кросс был найден позавчера в гостинице на Мерилбон Роуд… - начал Струццо.
- То есть у нас на соседней улице? - изумился Ватсон.
Холмс нахмурился.
- Для человека с рационально устроенным умом должно быть ясно как день, что в Лондоне преступление может совершиться в любом месте: в Вестминстерском дворце, в трущобах или у нас под окнами, - недовольно сказал он своему другу. - Продолжайте, доктор.
- Я и говорю: её тело было обнаружено в дешёвой гостинице на Мерилбон Роуд, - в голосе итальянца прорезалось тщательно сдерживаемое волнение. - Места преступления я не видел. Но я ездил вместе с моим несчастным другом на опознание тела.
- Так-так, - сказал Холмс. - Опишите как можно подробнее то, что вы видели своими глазами.
- Я врач, Холмс, но должен сказать - даже для моих нервов это было суровым испытанием. Тело Анны изуродовано. Особенно пострадала грудь и нижняя часть тела. Честно сказать, её буквально выпотрошили.
- Характер ран? Вы можете сказать, чем они были нанесены?
- Очень острым предметом, - подумав, сказал итальянец, - но, пожалуй, не слишком длинным. Скорее всего, это был какой-то медицинский инструмент.
- Ланцет? - спросил Холмс.
- Да, скорее всего. Судя по тому, что осталось от груди… Это было просто ужасно. Простите моё волнение, но я хорошо знал покойную, и смотреть на это мне было больно.
- Что ж, мужайтесь. Мне приходилось видеть самые кошмарные вещи, какие только способно измыслить человеческое воображение, - с чувством сказал великий сыщик.
- Или дьявольское! - итальянская натура гостя, наконец, дала о себе знать. - Простите, мистер Холмс, но тот, кто сотворил это - сущий дьявол!
- Я сталкивался с людьми, склонными к мучительству, - заметил Холмс, - обычно это дегенеративные типы из низших слоёв общества.
- О, если бы! Увы, даже среди высоко вознесённых над толпой смертных попадаются субъекты, достойные виселицы или Бедлама, - с горечью сказал доктор.
- Что же полиция? - Холмс решительно вернул разговор на почву фактов.
- Ведёт расследование… Меня приглашали на опознание тела.
- А газеты? Почему в газетах ничего не было?
- Обстоятельства дела деликатны. Насколько мне известно, пока что газетчиков держат в отдалении.
- Откуда вам это известно? - недоверчиво прищурился Холмс.
- У меня есть связи в Скотланд-Ярде. Я пользовал от нервного расстройства… впрочем, это врачебная тайна. Как бы то ни было, я в курсе всех подробностей. Можете задавать мне вопросы, как лицу осведомлённому.
- Кто обнаружил тело? - Холмс приступил к расспросам.
- Служанка. Она убирала комнаты.
- Она дала показания?
- Да. Более того, я знаю, какие.
- И что же? - Холмс наклонился вперёд, его ноздри хищно раздувались.
- Служанка подтвердила под присягой, что номер был снят на одну ночь неким мужчиной, представившимся как "мистер Мерри". Разумеется, это не настоящее имя. У него были длинные волосы, усы и борода.
- Парик и накладки, - презрительно сказал Холмс.
- Полиция думает так же… С ним была девушка, которую представили как "мисс Мерри". Это выглядело очень подозрительно. Но он ответил на все вопросы полугинеей поверх счёта.
- И, разумеется, заплатил вперёд? - спросил Холмс.
- Да, именно так… В общем, он снял номер из двух комнат, на двоих. Девушку он представил как свою дочь, путешествующую вместе с ним. Она это подтвердила - служанка клянётся, что добровольно.
- Выглядела ли она напуганной?
- Служанке показалось, что девушка нервничала. Но она поняла это… как бы это сказать, мистер Холмс…
- Она приняла её за падшую женщину, - резко и грубо сказал Шерлок, - беспокоящуюся о том, заплатит ли ей клиент и не вытолкают ли их обоих в шею. Похоже, эта гостиница - просто притон.
- Как и большинство дешёвых гостиниц в Лондоне, - не удержался Ватсон.
- И что же дальше? - не отставал Холмс. - Ночью кто-нибудь слышал крики, звуки борьбы?
- Нет, ничего подобного.
- Как выглядел номер?
- Как лавка мясника, в которую попал артиллерийский снаряд. Говорят, всё было в крови, даже стены.
- Очень, очень интересно… Отец знает? - без тени смущения спросил сыщик.
- Знает… и не знает. Видите ли, - замялся Струццо, - это как раз касается болезни… Господин Эммануил Кросс страдает провалами в памяти. То есть - он может забыть то, что делал буквально несколько часов или даже минут назад. Малейшее нервное потрясение способно лишить его памяти о прошлом.
- И насколько глубоко простираются приступы забвения? - осведомился Холмс.
- Когда как. Обычно он забывает то, что происходило в течении ближайших часов. Но бывает по-всякому. Однажды он при мне не узнал собственную дочь. Он кричал, что у него нет никакой дочери, и требовал, чтобы я вышвырнул за дверь эту гулящую девку, не стоящую трёх шиллингов! Потом всё неожиданно прошло и он снова стал приветлив. Мы больше не возвращались к этому вопросу. К счастью, его недуг не мешает ему рисовать, и даже по-особенному обостряет восприятие мира… Так вот, когда ему сообщили о смерти дочери, он держался мужественно и стойко, даже поехал вместе со мной на опознание тела… а потом по дороге домой…
- Кстати, где он живёт? - заинтересовался Холмс.
- Собственный дом на Бедфорд-Роу, - сказал доктор.
- Не слишком-то подходящее место для живописца, - заметил великий сыщик. - На Бедфорд-роу обитают в основном юристы, а в юристах, как выражался мой первый учитель музыки, мало пленительного.
- Дом достался мистеру Кроссу в наследство от дяди, и он им очень дорожит, - пояснил доктор Струццо. - К тому же молодость он провёл не в дурном обществе, так что нравы Бедфорд-Роу ему по душе: там тихо и спокойно. В любом случае, его недуг не позволяет ему переменить место жительства: несчастный может просто не запомнить нового адреса, а дорогу к своему дому он изучил ещё до того, как болезнь стала прогрессировать. Он, можно сказать, прикован к своему обиталищу невидимой цепью.
- Ужасно, - искренне сказал Ватсон.
- Так вот, - продолжил Струццо, - когда мы возвращались, он, как ни в чём не бывало, мне и говорит: "эх, доктор, наша Анна вас, небось, заждалась".
- Именно такими словами? - Холмс склонил голову набок, как умная собака, почуявшая след.