Старая кровать тоскливо заскрипела, принимая вес его тела. Сергей отбросил в сторону одеяло - под ним было бы слишком жарко, тем паче, что окно пришлось оставить закрытым из-за комаров - и укрылся второй простыней. Было очень тихо. Легко было представить себе, что вокруг на сотни километров нет ни единой живой души.
- Ты заметил, что она надушилась? - раздался вдруг голос Алекса.
- Да, от нее действительно пахло какой-то парфюмерией, - припомнил Сергей. - Странно, как-то не вяжется со стилем деревенского дома.
- Ради нас старалась. Точно. Когда мы с ней в дверях разминулись, запаха еще не было.
- Слушай, Дон Жуан, почему бы тебе не направить мысли в более конструктивное русло? Полез флиртовать с первой же секунды. Между прочим, твоя "любовь с первого взгляда" изрядная неряха, как ты мог заметить. В ее доме лампы зарастают паутиной, а гостям подают холодную картошку. Может, она и духи использует с той же целью, что и средневековые дамы - чтобы запах немытого тела перебить.
- Вот так всегда - придет поручик и все опошлит, - процитировал Алекс старый анекдот. - Девушка старалась, а ты про нее гадости говоришь.
- Пытаюсь вернуть твоей голове немного здравого смысла.
- Не хочешь про Лиду - давай про Игнатьев. Как по-твоему, что здесь творится?
- По-моему, - сказал Сергей, подумав, - дело в каких-нибудь махинациях местного начальства. Браконьеров покрывают или, может, водку гонят подпольную… Хотя водку, пожалуй, выгодней поближе к массовому рынку сбыта гнать. Скорее браконьеры или еще что-то, с лесом связанное. И жители в это втянуты. Сам знаешь, с нормальной работой сейчас и в крупных городах не все ладно, а уж в такой-то дыре… Поэтому чужаков и не любят.
- По-твоему, это все объясняет?
- Предложи лучшее объяснение. Только не в духе историй, которые рассказывают ночью в пионерлагере.
- Да, - отозвался Алекс после некоторой паузы, - наверное, ты прав. Кстати, у нас дверь заперта?
- Я не запирал. Да, пожалуй, это не помешает, - Сергей нашарил в темноте свои туфли (после того, что он увидел внутри абажура, ему не хотелось ходить здесь босиком) и, шаркая, направился к двери. Некоторое время он безуспешно пытался нащупать крючок или щеколду, потом зажег свет.
- Смотри!
Сергей резко обернулся на испуганный возглас Алекса, но ни- чего необычного не увидел.
- Кто-то глядел в окно, - заявил сидевший на полу Алекс.
Коржухин быстро подошел к окну. Оно выходило в сад; в туск- лом прямоугольнике света видна была высокая трава и ветви деревьев, почти касавшиеся стекла. Они шевелились, но причиною тому был, по всей видимости, ночной ветерок. Какой-то крупный мотылек полз по стеклу с той стороны; при взгляде на его беловатое брюхо Сергей почувствовал отвращение. Больше ничего не было видно. Сергей по- дергал за шпингалет, намереваясь открыть окно, но его усилия не увенчались успехом; должно быть, рама, слишком долго остававшаяся закрытой, разбухла и перекосилась.
- Ты уверен, что кого-то видел?
- Н-ну… Мне так показалось. Он стоял там и смотрел в комнату. А когда ты зажег свет, отпрянул.
- Он?
- Может быть, и она. Или оно. Не знаю, я видел это какую-то долю секунды.
- Так видел или показалось?
- Пожалуй, я бы не стал держать пари, что там кто-то был, - при- знал Алекс. - Может, просто из-за вспышки света померещилось.
- Скорее всего, так и есть, - Сергей обернулся в другую сторону. - Однако ни крючка, ни щеколды на нашей двери нет. Ну да ладно. Хватит романтических фантазий, давай, наконец, спать.
Он снова выключил свет.
Глава 2
Ночью Сергею снилась гроза. Грохотал гром, холодные плети ливня хлестали в окна, и каждая вспышка молнии озаряла неясные фигуры, стоявшие вокруг. То есть это так только казалось, что они стоят; при каждой новой вспышке они оказывались все ближе. И вот, наконец, при очередном грозовом разряде одна из этих тварей, вынырнув откуда-то снизу, прижалась к окну - и с этого момента уже была видна отчетливо, независимо от молний. Тварь была голой, мокрой, жирной и мучнисто-белой. Ее рыхлое лицо - если это можно было назвать лицом - расплющилось по стеклу. На нем не было ни глаз, ни носа - одна лишь длинная черная щель рта, из которой торчали клыки. Этими клыками урод скреб по стеклу, оставляя потеки яда. Затем, осознав, как видно, что прокусить стекло не получится, существо подняло руки - маленькие пухлые детские ручки - и принялось шлепать и елозить по стеклу синюшными ладошками. По мере этих усилий вены на руках на- бухали все сильнее и, наконец, лопнули черными рваными трещинами. Из этих трещин вместо крови вываливались сгустки шевелящихся белых червей, которые не падали вниз, а расползались по стеклу. Их становилось все больше, и стекло стало прогибаться под их тяжестью - словно сила гравитации была направлена не вниз, а в комнату. "А ведь это ты их притягиваешь, Алекс", - сказал Сергей, оборачиваясь к своему попутчику. "Так и должно быть, ведь я умер", - ответил Алекс. И в самом деле, он лежал посреди комнаты не на покрывале, а в гробу; лицо его посинело и раздулось, а изо рта торчал язык. "Язык не бывает белый", - подумал Сергей и понял, что на самом деле это холодная вареная картошка. "Как же он может говорить? - удивился Сергей. - Ведь у него во рту картошка. Наверное, через нос!" Сделав это открытие, он почувствовал себя уверенней. В этот момент стекло лопнуло, и черви полетели внутрь, звучно шлепаясь на тело мертвеца.
Сергей открыл глаза. В окно светило солнце, пробиваясь сквозь кроны деревьев; на листьях, словно брильянты, сверкали дождевые капли. Шлепающиеся звуки продолжались, и Сергей быстро понял их природу - это вода с края крыши капала в бочку. Значит, ночью и впрямь была гроза. Коржухин посмотрел на часы.
- Е-мое, уже восемь! Ну и продрыхли мы!
- А?… - одурелый спросонья Алекс поднял голову с рюкзака. На щеке его явственно отпечаталась лямка.
- Мы проспали больше десяти часов. И хозяин, конечно, не чухнулся нас разбудить.
- Может, сам еще спит… - Алекс натянул кроссовки, потянулся и резвым шагом вышел из комнаты. Сергей тоже был не прочь воспользоваться "удобствами во дворе", но сначала следовало одеться.
Через несколько минут, возвращаясь обратно в дом, Коржухин встретил хозяина и спросил тоном хоть и не скандальным, но недовольным, отчего тот не разбудил их, как обещал.
- Вы бы все равно в такой дождь далеко не уехали, - хмуро ответил Николай Кондратьевич. - Да и теперь еще бог весть, выберетесь ли.
- Это по шоссе-то? - удивился Сергей.
- Шоссе, - усмехнулся хозяин. - Думаете, куда ведет это ваше шоссе?
Этот вопрос как раз весьма интересовал Коржухина, но получить ответ он не успел. На улице раздался треск мотоцикла.
- Ну вот, - удрученно изрек Николай Кондратьевич, - это за вами.
Мотор смолк; затем хлопнула калитка, и Сергей увидел идущего по направлению к ним милиционера. Страж порядка не выглядел грозным - серый китель расстегнут, под голубой рубашкой угадывался солидный живот, ремень затянут кое-как, а фуражка сдвинута на затылок. Было ему, должно быть, лет сорок пять, и вершиной его карьеры, как видно, являлись сержантские погоны.
- Здравия желаю, - сказал он, подходя, и Сергей даже с расстояния в пару метров учуял водочный дух. Блюститель закона, однако, явно не относился к любителям выпить - он относился к профессионалам: даже несмотря на несомненно значительную принятую дозу, он выглядел хоть и несколько расслабленным, но в целом вполне трезвым.
Коржухин поздоровался в ответ. Хозяин дома лишь буркнул что-то неразборчивое.
- В гости приехали? - с улыбочкой спросил сержант. Круглое лицо его лучилось благодушием, но взгляд… взгляд Сергею не понравился.
- Нет, проездом, - ответил Коржухин.
- Ну, далеко проехать у вас вряд ли получится, дальше дороги нет. А позвольте мне, по долгу службы, на документики ваши взглянуть?
- С удовольствием, - ответил Сергей, чувствуя внезапный прилив раздражения, - только позвольте мне сначала взглянуть на ваши.
- Вот ведь народ пошел недоверчивый, - сокрушенно вздохнул милиционер и сдвинул фуражку еще дальше на затылок, - то ли дело в прежние времена… - он принялся рыться где-то за пазухой.
- Сейчас не прежние времена, - Сергей решил все же не ссориться с местными властями и пояснить свою недоверчивость, - сейчас кто угодно может форму добыть. Уже и перед гаишником останавливаться опасно, если не на посту, а на трассе где-нибудь в безлюдном месте. Сколько уже было случаев, когда бандиты так машины захватывали. А с другой стороны, попробуй не остановись - а если это настоящий гаишник?
- Не стало порядка, не стало, - кивнул милиционер, нашедший наконец свое удостоверение. Он махнул раскрытой книжечкой перед носом Сергея, так что тот успел увидеть лишь фотографию и фамилию "Сермяга". - Довели страну…
- Мои документы в доме, - сказал Сергей.
- Охотно понимаю, - снова кивнул Сермяга. - Не пойдет же нормальный человек в сортир с паспортом.
Сергей вздрогнул от подобной проницательности и даже покосился на свою ширинку, проверяя, не расстегнута ли. Хотя, с другой стороны, фраза Сермяги могла быть просто фигуральным выражением.
Они поднялись на крыльцо и прошли в комнату. Алекс метнул обеспокоенный взгляд на вошедших. Как видно, у него не было оснований считать работников милиции лучшими друзьями хичхайкеров.
- Все в порядке, - успокаивающе бросил Сергей, - плановая проверка документов.
Он извлек паспорт и права из внутреннего кармана переброшенной через спинку кровати куртки, а Алекс тем временем слазил в рюкзак, вытащив оттуда свой потрепанный паспорт с потертым гербом несуществующего государства.