- Да у магазина… Не, не у твоего - у ОРСа.
Магазин (бывший ОРСовский) назывался - "Немезида" - и принадлежал некой гражданке Капустиной, которую Горелухин на дух не переносил и даже продукты у нее покупал скрепя сердце - просто больше не у кого было. Ратников торговал промтоварами, сейчас вот разворачивался и с автозапчастями, о продуктовом ассортименте тоже, конечно, подумывал, но пока вот отдел не открыл, хотя в помещении бывшей школы - давно уже не функционирующей - подходящие местечки имелись, только вот нужно было нехило вложиться в ремонт. Но, вообще, если хорошо переговорить с тем же Поганкиным…
- Ну, спасибо, Миша, за то, что подвез…
- Да че ты…
- Маше привет большой… А за жиром обязательно заезжай!
- Хорошо, хорошо, заеду.
Простившись с Горелухиным, Миша проехал через сквер к старой школе, сиречь к собственному магазинчику - рядом с недавно отремонтированным крыльцом поблескивала на солнце синяя новенькая "Ока" - недавний подарок Ратникова супруге. Ну, не на "уазике" же ездить молоденькой женщине, можно сказать, девчонке - Маше, Марьюшке, не было еще и двадцати.
Поставив "уазик" рядом, молодой человек бегом взбежал на крыльцо и, открыв дверь, поздоровался с покупателями.
- Здравствуйте, дядя Миша, - заулыбались подростки-дачники - они всегда заходили за какими-то наклейками, нашлепками, солнечными очками и прочим подобным. - А катушки для спиннингов не привезли?
- После выходных заходите - будут… Маша, привет!
Ратников помахал рукой жене - стройненькая, темно-русая, зеленоглазая, она раскладывала на прилавках недавно привезенный товар - стиральные порошки, мыло, зубную пасту… Ой, как ей шел темно-голубой джинсовый костюмчик и желтая маечка! А ведь поначалу не хотела надевать, хмурилась… ну, понятно… А еще и косу недавно обрезала, подстриглась в "каре" - опять же, по желанию любимого мужа - и совсем уж - особенно в костюмчике этом - стала очень похожа на юную Софи Марсо из старого французского кинофильма "Бум".
- Здоров будь! - увидев, а точнее услышав мужа, Марьюшка отвлеклась от всех дел, выскочила из-за прилавка и, ничуть не стесняясь подростков, троекратно поцеловала в губы. - Ну, как съездил, удачно?
- Да слава богу, - Михаил ласково погладил жену по плечам. - И журналов привез, и дивидишек, и компьютерных дисков…
- О, диски! - обрадовались подростки. - Дядь Миш, а вы когда их выгружать будете? Давайте, прямо сейчас! Мы поможем.
- Да ладно, - Ратников махнул рукой. - Там всего-то пара коробок…
Быстро занес коробки, поставил на прилавок и обратился к парням:
- Смотрите! Вам, как первым сегодня покупателям - скидка.
Закончив с магазином, Миша кивнул супружнице и поехал обратно на площадь, в администрацию волости, располагавшуюся в довольно угрюмом здании, выстроенном в стиле позднего сталинизма - с белыми облупившимися колоннами и фронтоном.
Едва только выехал из сквера, как мимо пронесся тот самый автомобиль, красно-белый ретро-"мерс", кабриолет с поднятым верхом.
Да-а-а… Интересно, и в самом деле - к кому? Неужто к Узбекам?
А за рулем… мужик какой-то в сером пиджаке, при белой рубашке и галстуке. Надо же, еще и в шляпе, интеллигент недорезанный!
Оба! Едва не подрезав "уазик", напротив администрации лихо затормозила бело-синяя милицейская "нива" - местный участковый наконец-то получил транспорт.
- Здоров, Димыч, - захлопнув дверцу, Ратников помахал рукой участковому - молодому, напоминавшему оборзевшего подростка парню, лейтенанту милиции Диме… Как его? Дмитрий Дмитриевич?
Все звали просто - Димыч.
- А, Михаил! - участковый совсем по-мальчишески улыбнулся. - Разговор один есть.
- Так заезжай вечерком, - Миша развел руками, - баньку сварганим… водочку… Жена рада будет.
- Ну, уж как получится, - вытащив пачку сигарет, милиционер закурил, торопливо выпуская дым. - Что, тоже Михалыч позвал?
- Ну да.
Ратников кивнул, подождал, пока участковый докурит и потом уже с ним вместе - поднялся на второй этаж, где уже толпились приглашенные: вечно небритый Борька Ватников - владелец одной из многочисленных пилорам, хозяйка "Немезиды" и еще двух лавок в окрестных деревнях - Капустиха, не первой молодости жеманно-скандальная дама в жутких розовых брючках, едва налезших на объемистые бедра, два "узбека" Кумовкины - старший, худой, с седоватой бородкой - Николай - и его младший братец, Эдик. Самого главного "узбека" - Петра Палыча - не было, видать, не счел нужным явиться - прислал сыновей.
Кроме них, в небольшом зальчике скромно притулился к стеночке высокий сутулый мужчина в темно-синем костюме с галстуком, коротко стриженный, в очках, на вид лет пятидесяти или что-то около этого, наверное, это и был директор детского дома.
- Привет всем. Здравствуйте! - Миша и участковый поздоровались с мужчинами за руку и, в ожидании председателя, уселись в жесткие кресла, как видно в старые времена стоявшие еще в клубе.
Глава волости - юркий живенький мужичок с веселым прищуром - не заставил себя долго ждать. С шумом поднявшись по лестнице, всплеснул руками:
- Ну, вот уж и собрались все! Извините, задержался немного… О! Хорошо, и участковый наш здесь. Так, что, начнем сразу?
- Ну, конечно, сразу, - пожал плечами старший Кумовкин. - Зачем звал, начальник?
- Сейчас узнаете, - усевшись за обшарпанный конторский стол, председатель отодвинул локтем разбросанные бумаги и указал рукой на незнакомца в костюме и галстуке: - Прошу любить и жаловать - Сидоров Иван Андреевич, директор детского дома. Его, так сказать, подопечные целое лето будут у нас в интернате… ну, в бывшем интернате. И вот по этому поводу я бы хотел со всеми вами поговорить… вернее, не столько я, сколько Иван Андреевич.
Конечно, речь зашла о деньгах. Впрочем, и не только о них - что касается лично Ратникова, так у него попросили - если это возможно - помочь не деньгами, а товаром - стиральным порошком, мылом, зубной пастой…
- Ты уж помоги, Михаил, - уговаривал глава волости. - А уж я потом… потом решим что-нибудь с помещением…
Ага! Как раз под магазин промтоварный.
- Или детишки детдомовские тебе огород прополют… Прополют ведь, Иван Андреевич?
Директор детдома поморщился, словно у него от этих слов заболел зуб:
- Юрий Михалыч, родной, давайте их детдомовскими не называть… Понимаете, прицепится такое слово… ну, как ярлык, что ли. А насчет огорода вы, Михаил Сергеевич, не беспокойтесь, все сделаем.
Ну надо же… и отчество уже знает. А этот Иван Андреевич - мужик не простой.
- Да ладно, - Миша замахал руками. - С огородом мы с женой как-нибудь и сами управимся, вот еще - детей чужих припахать. А с порошком да мылом - помогу, хоть вот сейчас прямо подошлите детишек… или даже кого-нибудь одного, со списком, а уж Маша - супруга моя - вам все к самому интернату подвезет, ну или я… Вам когда удобно?
- Да когда скажете, - директор улыбнулся и, поправив очки, подошел к Капустихе… а уж с той стало сложно!
Ратников не стал слушать, как владелица трех магазинов жалуется на беспросветно нищую жизнь, кивнул директору и, пожав председателю руку, направился к двери.
- Эй, эй, эй! - закричал вдруг участковый Димыч. - Постойте! Вы это, не расходитесь пока.
- Ах да, да, - глава волости хлопнул себя по лбу. - Совсем забыл… Вот, товарищ участковый нам что-то сказать имеет. Послушаем.
- Вот-вот, послушайте, - молодой лейтенант улыбнулся, привычно пошарив глазами по креслам - не забыл ли фуражку.
Фуражку он забывал везде, где только мог, а потому в последнее время вообще обходился без головного убора, тем более служебная "нива" имелась.
- Короче, Лешу… ну, в смысле - гражданина Афоничева - все вы знаете…
- Афоню-то? А что с ним опять такое? Поди, чего натворил?
- Да не он… Пришел тут, заявление писать…
- Афоня - заяву?! Вот чудеса-то! И на кого?
- Да не знает он - на кого. Короче, пошел он тут на Танаево озеро, на рыбалку, а вернулся голым!
- Как голым?! - все недоуменно переглянулись, а Капустиха так даже томно опустила ресницы. - Ну, правда же как?
- Да так, - лейтенант ухмыльнулся. - Не помнит он точно - как. Говорит, выскочил из лесу какой-то парень - голый, в чем мать родила - скидавай, говорит, одежку…
- Ой, как интересно! - хлопнула в ладоши лавочница. - Где это голые мужики бегают, говорите - у Танаева озера? Ну-ну…
- Ишь как заинтересовалась-то! - глухо хохотнул Вашников, пилорамщик. - Ой, бабы… все вы об одном только и думаете…
- Это о чем это? - Капустиха надулась, даже, кажется, покраснела.
- О мужиках голых - о ком же еще-то? - Вашников уж совсем рассмеялся, в голос, а следом за ним - и все остальные, включая участкового и директора детского дома.
Впрочем, участковый тут же опомнился;
- Зря, между прочим, смеетесь! Типичный грабеж. У терпи… у потерпевшего в кармане куртки японская леска была, крючки, блесна какая-то крутая, недешевая и деньги - пять тысяч рублей. Ущерб для него значительный.
- У Афони - пять тысяч?! - Вашников снова захохотал. - Да трендит он все, Димыч! Ты ему веришь, что ли? Напился он пьяным-пьяно, полез купаться, а потом куда одежку кинул - забыл! Да кому она нужна-то, его одежонка… а про пять тысяч - это он врет!
- Да и я, честно сказать, так же думаю, - чуть смущенно признался тот. - Отказной материальчик готовлю… Но вот, счел за лучшее вас предупредить, мало ли что… Тем более - дети тут будут детдо… ну, короче - дети.
- Спасибо, товарищ лейтенант, за предупреждение, - громко поблагодарил председатель. - Мы его в своей работе учтем обязательно, верно, Иван Андреевич?