- Спасибо. Ежели что, уж будь уверен - звякнем! Тебе или участковому.
Узбек резко обернулся на пороге:
- Участковому лучше не надо. Мы бы сами разобрались - зачем во всякую мелочь милицию впутывать?
- Да незачем, и верно, - Михаил улыбнулся, запер за гостем дверь и, дождавшись, когда скроются вдали, за лесом, мерцающие снопы фар, пошел в дальнюю комнату:
- Ну, Олекса! Давай, рассказывай, что натворил да как и, главное, откуда тут взялся?
- Так, может, все ж сначала гостя накормим? - вступилась Марьюшка. - Эвон отощал-то! Кожа да кости.
- Конечно, накормим, - улыбнулся Ратников. - Да ты, мил человек, не переживай - мы с Машей - тоже новгородцы, свои…
Олекса снова заулыбался:
- Это я уж вижу. Господи, как славно-то! Вот ведь славно!
Олекса Рыбин родился в Новгороде Великом в тысяча двести двадцать восьмом году, если считать от Рождества Христова, или - от сотворения мира в шесть тысяч семьсот тридцать шестом. Родился изгоем, батюшка-лодочник жил в бобылях, да вскорости и вообще помер от великого, случившегося года через два после рождения Олексы голода и мора. Олекса помыкался-помыкался у приживалки тетки, да не вынеся издевательств и побоев гребенника Козьмы, лет в двенадцать от него сбег, пристав поначалу к скоморохам - веселым людям, с которыми исходил и Владимирскую, и Полоцкую, и Псковскую земли, да был схвачен и поверстан в холопы одним прытким и жадным до чужого боярином… а уж от боярина он сбег к воинским людям, меч, рогатину и копье кому хочешь предлагавшим. Ну, за кровушку свою - не за бесплатно, вестимо.
- Понятно, - ухмыльнулся Ратников. - Ты, Олекса, значит, у нас - наемник, кнехт, если по-немецки.
- В кнехтах тоже побывать приходилось, - с аппетитом доедая рыбный пирог, коротко кивнул отрок. - У орденского лыцаря Иоганна.
- Не боишься мне про то сказывать?
- А чего мне бояться-то? - подросток усмехнулся. - Лыцарь Иоганн - человек не из последних, это вам всякий скажет, служить у него - за честь, а я волен хозяина себе выбирать… ну, как из холопства сбег… так ведь туда меня и поверстали облыжно.
- Откуда ж твой рыцарь? Из Мекленбурга? Из Померании? Швабец?
- Из Мекленбурга. Да, лыцарь Иоганн фон Оффенбах…
- Фон Оффенбах?! - обрадованно воскликнул Миша. - Так я ведь его знаю! Это поистине славный и достойнейший рыцарь, можно сказать - мой добрый друг.
Ну еще бы не друг! Знал Ратников очень хорошо и рыцаря Иоганна, и много кого еще, включая представителей знатнейших новгородских родов и даже самого князя Александра Ярославича Грозные Очи, впоследствии - лет через двести или того более - прозванного Невским.
А все началось в тот июньский день, года два назад, когда Михаил, вместе с другими членами клуба исторических реконструкций, воссоздавали в Усть-Ижоре знаменитую Невскую битву. Вот тогда-то, совершенно случайно, Миша и провалился в тринадцатый век и потом вынужден был долго и упорно оттуда выбираться, сообразив, что причиной подобного перемещения явился неприметный стеклянный браслетик, случайно найденный им у Ижоры-реки. Да, браслетик оказался ключом ко всему. Его активно использовали торговцы людьми из того, прошлого, времени - новгородская боярышня Ирина Мирошкинична и ее подельники - Кнут Карасевич, Кривой Ярил, да и современники, о которых Ратников, по сути, совсем ничего не знал.
Вот там-то, в далеком тысяча двести сороковом году, он и встретил Марьюшку, Машу - холопку, рабу… девушку, вначале ставшую его любовницей, а затем - женой и другом. Именно из-за Маши пришлось бросить Питер, перебраться сюда, в глушь… Впрочем, юная Мишина супруга мало-помалу привыкала - уже и джинсы носить не стеснялась, и на "Оке" ездить - Миша обучил, да не просто так, сама же Маша и попросила - хочу, мол, с повозкой без лошадей управляться. Сначала у Ратникова один "уазик" был, теперь для Марьюшки пришлось "Оку" прикупить.
Вот только с телевизором пока опасался Миша, как бы не вызвать у любимой женушки шок! Хотя с другой стороны - все она уже про "другой мир" понимала, в меру собственного менталитета, конечно, однако воспринимала все без страха, как данность. И это радовало.
Еще проблема была бы с милицией да с властями. Сам-то Ратников тут прописался, женушку же любимую, естественно, не прописал. Никто этим вопросом и не интересовался, а с участковым местным, Димычем, Миша приятельствовал, как, впрочем, и с главой волости. В крайнем случае можно было подключить и "тяжелую артиллерию" в виде питерского опера Ганзеева - "Веселого Ганса", но пока такой надобности не возникало. Конечно, нужно было бы выправить Марьюшке хотя бы паспорт…
Кроме Миши с Машей, о провалах в прошлое знали еще только двое, не считая работорговцев, конечно, - один парнишка, дачник, Максик Гордеев, и девчонка Лерка, но ее можно было не считать, она так и осталась в прошлом - любимой супругой славного нормандского рыцаря Анри де Сен-Клера. Сама не захотела возвращаться. Ну, да бог с ней, можно надеяться, все там хорошо, в конце концов, не в бесправных холопках осталась, как вот Маша была, а благородной дамой.
Так что один Макс и знал… Вот об этом-то пареньке Ратников сейчас, глядя на Олексу, и вспомнил.
Как раз прошлым летом Максим, гуляя в окрестностях Танаева озера - недалеко, километрах в пяти, в лесочке - случайно наткнулся на браслеты - их как раз там обронили. Потом один Михаил использовал, отправляя обратно в прошлое орденского каштеляна отца Германа… в обмен на кое-какие сведения.
Максим тогда о браслетах говорил, что маме один подарил, другой - Лерке, нынешней даме Элеоноре, а больше у него и не было… У него не было. А у других? Может, кто-нибудь тоже наткнулся? Почему нет?
Эх, хорошо бы, конечно, Олексу обратно отправить! Чего ему тут…
- Ты ешь, ешь, не стесняйся! Маша еще положит.
Оторвавшись от еды, парень приложил руку к сердцу и слегка наклонил голову:
- Благодарствуйте!
Усмехнувшись, Ратников открыл две банки пива и, пододвинув одну гостю, спросил:
- А ты вообще как тут появился-то? Ну, в здешних лесах.
- Да как… - Олекса покривил губы. - Ходили мы тут с ватажкой по ливонскому бережку. Столкнулись кое с кем… Думаю, это орденцы были или дорпатского епископа люди.
- Какого-какого епископа?
- Ну, Дорпат… город такой… Дерпт еще говорят, Юрьев… - подозрительно осмотрев банку, юноша хлебнул пива и скривился. - Брр!!!
- Может, лучше кваску? - тут же предложила Маша. - Сама делала.
- А, пожалуй, - брезгливо вытерев губы, гость ухмыльнулся. - Уважь, хозяюшка.
- Так дальше, дальше-то что было? - Михаил в нетерпении забарабанил пальцами по столу. - Ну, столкнулись с орденцами и…
- Едва ушли! - отрок передернул плечами. - Правду сказать - я один и ушел… Так, наверное. И, знаешь, поначалу-то мы от них отбились, а потом… откуда ни возьмись вдруг грохот какой-то страшенный. Я как раз к одному нагнулся - браслетик с руки снять…
- Так-так-так! - заинтересовался Миша. - Что за браслетик?
- Да стекляшка… желтенький такой, витой, в виде змейки… Он у меня в руке и сломался - хрупкий…
Вот оно! Вот именно так и происходил переход, так сказать - нырок в чужое время!
- Дальше, дальше-то что?!
- Да ничего, - парень пожал плечами. - Только чудно как-то… Куда-то вражины все подевались… и наши, и мертвяки… Вот были только что… и еще грохот этот… Наклонился, голову поднял - и нету! Словно колдовство какое!
Олекса размашисто перекрестился на Николая Угодника. Михаил усмехнулся: а паренек-то, оказывается - палец в рот не клади! Ишь, "с ватажкой бродили". Иными словами - зипуна промышляли на ливонских границах, разбойничали! Впрочем, уж кто-кто, а Ратников этому парню не судья… И сам не ангел. Да и времена тогда были - не ты, так тебя! Никаким гуманизмом еще и не пахло.
- Значит, поднял ты голову - а вокруг озеро! Лес! - прищурясь, продолжал Миша.
- Вот и нет, боярин! - подросток резко качнул головой и глухо засмеялся. - На острове одном дело было. Мы туда на ладеечке скрытненько подошли - там и склады, и усадьба… Думали отсидеться, да не вышло - похоже, ждали нас там. Сноровку поджидали! Пришлось биться… И вот, выпрямляюсь я… А никого уже и нету! Я - к ладье, думаю, может, наши туда сбегли… Нету ладейки нашей! Чудной кораблище стоит - железный, и как не тонет-то? Я и рот от удивленья открыл, дурень, - тут-то меня и увидали, погнались. Снова трещотки затрещали, засвистало что-то…
Ратников при этих словах только головой покачал - неужели по Олексе из автоматов палили? Нет, вряд ли, скорее просто ружья.
Однако что же получается? Танаево озеро тут ни при чем? А ведь раньше там переход был… или эти… ворота в иной мир, что ли? Браслетик-то ломать только в определенных местах нужно было - в других не действовал. Вот как раз на Танаеве и нужно было… А тут - остров какой-то…
- А далеко остров-то?
- Далече… Они б меня достали, больно уж их много. Одеты чудно, как все тут. А остров не очень большой, маленький… Так я тишком на их корабль пробрался, спрятался! А как к берегу подошли - ну, к этому уже - потихонечку соскользнул в воду… Правда, один гад заметил, тревогу поднял…
- Ушел?
- Ушел, - Олекса ухмыльнулся. - Одежку скинул, а плаваю я хорошо - не поймали.
- Угу, - кивнул Ратников. - Потом гопника местного раздел, позаимствовал удочки, спички. Понятно!
Понятно было, что ничего не понятно. Ну, ясно, парень проник на "Гермес", кораблик Николая Кумовкина… Но зачем надо было его ловить, стрелять по нему?