- С-свободны, - рявкнул он под короткий смешок внимательно наблюдавшего за происходящим куратора китежцев.
Мы коротко попрощались с присутствующими и покинули кабинет, пока директор не запустил нам вслед чем-нибудь тяжёлым, вроде малахитовой чернильницы, которую его ладонь уже нашарила на столе. Вряд ли, конечно, уважаемый Роман Спиридонович опустится до такого, но… в общем, лучше не рисковать.
На обратном пути, стоя на задней площадке трамвая, я поделился своим недоумением по поводу происшедшего с Горским, на что тот только развёл руками.
- Они просто пытались замять это дело, Кирилл, - проговорил Мишка. - Проступок, как ни крути, был серьёзный, и оставить его без внимания дирекция не может. А тут удачная возможность, как говорит отец, "развести бойцов по углам". Своё наказание получили и они и мы, при этом китежцы не потеряют лицо, позволив штатскому учреждению наказывать своих курсантов, а наша дирекция показывает, что не позволяет лезть военным в чужую епархию. К тому же, если бы мы получили своё наказание прямо сейчас, а китежцы лишь через год, учиться в нашем заведении им стало бы очень некомфортно. Вот так.
- Логично, - кивнул я. - Вот только меня не оставляет мысль о странности такого резкого решения вопроса с обменом. Фактически, в нас просто ткнули пальцем и сказали: "поедете ты и ты". Никакой подготовки, никаких списков и утверждения кандидатов. Да что там, мы же несовершеннолетние! А тут даже слова не было сказано о переговорах с опекунами или родителями.
- М-да, странная спешка, - покачал головой Михаил. - Но в остальном…
- Ну? - поторопил я приятеля.
- По поводу несовершеннолетних… Ты устав читал? - осведомился Горский и заметив мою заминку, вздохнул. - Понятно. А вроде не дурак… Ладно, объясняю. Все вопросы обучения студентов, курсантов и слушателей с момента поступления и до выпуска решаются только Учёным Советом Университета. Ни опекуны, ни родители, ни сам Княжеский совет не имеет права вмешиваться. А наше училище, как ты должен помнить, является частью Ладожского Университета. - Словно в подтверждение своих слов, Михаил ткнул пальцем в кокарду на своей фуражке, где красовался герб того самого учебного заведения.
Вот тут у меня в мозгу и щёлкнуло. Вспомнились исторические очерки читанные мною ещё в той жизни. Очерки об учебных заведениях средневековья и их положении в государствах.
- Право на герб, право на самоуправление… - пробормотал я.
- Право суда и прочее… - подхватил Горский. - Именно. Университет, со всеми его отделениями, училищами и школами, это, фактически, государство в государстве. Разве что, вместо налогов живёт за счёт платы за обучение.
- А Классы?
- Пф. В том-то и дело, что это детище военного ведомства Русской конфедерации. Отсюда и все эти танцы с обменами и дипломатические игры с наказаниями, - ответил Михаил и, помолчав, добавил, - ну, я так думаю.
- Вот же ж, - я еле сдержался, чтоб не выругаться. - Интересно, и почему никто до сих пор не додумался прижать этот пережиток средневековья?
- Ха… - Михаил весело ухмыльнулся. - Может быть потому, что большинство людей что-либо значащих в политике, когда-то были студентами? А может быть потому, что все университеты связаны между собой огромным количеством договоров, статутов и соглашений? И стоит надавить на один, как за него вступятся все?
- Уважаемый Михаил Иванович, мне кажется, у нас есть интересная тема для частного разговора… в более… спокойной обстановке. Что скажете? - медленно проговорил я, не сводя взгляда с собеседника. Горский насторожился и стёр улыбку с лица.
- Ну, если вы настаиваете, Кирилл Миронович, - после небольшой заминки, ответил он, подхватывая мой тон. - Сегодня вечером, у нас?
- После ужина, - согласился я и, глянув в окно, дёрнул Мишку за рукав. - Наша остановка, выходим!
Вернувшись домой, я заперся в комнате. Хельга в конторе, опекун куда-то слинял, и даже тётушка Елена ещё не пришла, так что в доме тихо и пусто, и у меня есть время на размышления.
А подумать было о чём. Меня совсем не привлекает идея пусть даже годичного перевода в Китеж. Нет, вовсе не из-за возможных проблем со слишком много воображающими о себе курсантами. Просто, годовая отлучка на парящий город сильно притормозит осуществление моих планов, как по мастерской, так и по строительству дирижабля. А может и не только притормозит. Сомневаться в том, что все ученики военного учебного заведения находятся под присмотром соответствующей службы, не приходится. Факт. Военных "китоводов" довольно мало в любой стране и контроль над ними точно имеется. А значит, есть риск, что мои наработки легко и непринуждённо перекочуют в руки "сведущих", но совсем мне неинтересных людей. И это второй из возможных минусов. К ним же стоит отнести неминуемое расторжение контракта с "Фениксом" и, что значительно хуже, потерю возможности учёбы у Ветрова. В минус же записываем моё возможное невольное "вляпывание" в дипломатические игры между университетом и Адмиралтейством Русской конфедерации. Спасибо Мишке, открыл глаза.
Плюсы же… Хм. Более глубокое обучение специальным военным дисциплинам, нежели имеющееся в училище, даже в размере двух сессий, если я правильно помню лекции Ветрова, но вместе с тем… на кой мне нужны такие вещи, как например, шагистика, пусть и в минимальных дозах, благо на дирижабле особо не помаршируешь… или общие военные дисциплины? Нет, штука, конечно, полезная… для кадровых флотских офицеров, даже в чём-то незаменимая, наверное, раз той же шагистикой и Мишкиных однокашников напрягают, но… я не собираюсь служить в военном флоте и в офицеры запаса, как большинство выпускников училища, "записываться" не желаю, в частности поэтому и на заочное пошёл. Мне нужен только диплом и ценз для капитанского патента! Значит, тоже в минус? Эх.
Но противовесом ко всем этим моментам идёт отчисление из училища и, как результат, крушение всех моих планов разом. Нет диплома, нет патента, а значит, никаких "китов" и неба. Дилемма, однако. Хотя-а… Я невольно улыбнулся пришедшей в голову идее и, тряхнув головой, довольно потянулся. Если подумать, то всё не так плохо. Может быть… Идея, конечно, безумная в своей наглости, но ведь я и так собирался воплотить нечто в этом духе, так почему бы не использовать её и в этом ключе? Ну, в крайнем случае, разумеется. А до тех пор, стоит прикинуть, кое-какие варианты…
Так. Надо поговорить с дядькой Мироном и Гюрятиничем. И обязательно с Михаилом. Без его помощи, я не справлюсь. Точнее, справлюсь, но отношения наши однозначно будут испорчены. И даже если позже он поймёт, почему я поступил именно так, вернуть доверие Горского будет непросто. Совсем непросто. Может быть, стоит попытаться найти ещё и китежцев? Или… ладно, с последним пунктом решим позже.
К приходу чем-то очень довольного Завидича, я успел проголодаться, съесть приготовленный вернувшейся с рынка тётушкой Еленой обед, и пробежаться по вопроснику следующего экзамена… назначенного на следующий день. "Начала навигации", бр-р… нужно озаботиться созданием нормальных навигационных приборов для моего дирижабля. М-да…
Ну, настроение опекуну я быстро испортил. А когда он выслушал полную версию наших с Михаилом приключений в училище, то и вовсе вышел из себя. Хорошо ещё, что ярость его была направлена не столько на двух горе-студиозов, сколько на дирекцию. Не любит Мирон Куприянович шантажистов. Ой, не любит.
- И что делать думаешь? - осведомился опекун, после того как выдохся, сообщая пространству что именно он думает об одном конкретном директоре.
- Я взял время на размышление, - ответил я. - Но могу сразу сообщить, что ни один из вариантов меня не устраивает. Так что, буду брыкаться.
- Звучит несколько самонадеянно, не находишь? - помолчав, проговорил опекун.
- Как будто у меня есть варианты?
- Ну, раз уж ты намерен бороться… полагаю, что есть, - окончательно успокоившись, с усмешкой произнёс дядька Мирон. - Может, поделишься?
Поделился, конечно. Выслушав мою идею, Завидич задумчиво покивал и, покрутив рукой в воздухе, согласился.
- Ну, что-то в этом есть. Нагло, конечно, и в случае отказа, ты гарантированно лишаешься места в училище, но если выгорит… Ха! Тебе придётся о-очень хорошо учиться… иначе выпрут.
- Понимаю, - я поморщился. Опекун прав. Если удастся выиграть, преподаватели с подачи директора с лёгкостью устроят мне "весёлую жизнь"… или не устроят. Но возможность такая есть. - Но ложиться под систему, влезая в игры Университета и Адмиралтейства, мне тоже не с руки. Прожуют и косточек не выплюнут, если я правильно понял Мишкины намёки.
- Вполне возможно… - протянул дядька Мирон и вдруг встрепенулся. - А знаешь, ты же всё равно будешь с нашим соседом разговаривать на эту тему? Вот и закинь удочку насчёт присмотра студенческого совета. Ставлю гривну против марки, что у них найдутся связи в Ладожском братстве. Если, конечно, сможешь уговорить Михаила на участие в твоём плане.
На объяснение смысла сказанного, опекуну пришлось потратить не меньше получаса. Зато к моменту возвращения Хельги, я был уверен, что у меня есть не одна тема для предстоящего разговора с Горскими.