- Пойдем лучше гулять, - предложила она. - Захотим напоить дедушку - зайдем еще куда-нибудь.
Но дедушку они больше не поили. Бродили по улочкам, разговаривали о пустяках, и Мари не замечала, что все чаще упоминает Райнера и что Дасти, постепенно трезвея, сникает. Когда наконец расстались у жилого блока, она помахала рукой на прощание и побежала домой, ощущая подзабытую легкость на душе. Это потом она сообразит, что сказала контр-адмиралу Аттенборо гораздо больше, чем собиралась. И не поймет, что тем самым прочно переключила его с мировых проблем на проблему совсем другого уровня.
Контр-адмирал, распрощавшись с собутыльницей, вздохнул и побрел к себе, ссутулив плечи. Но причиной уныния были вовсе не судьбы родины. Не твой кусок, парень, - думал контр-адмирал. - И нечего облизыватся. Разговаривать за жизнь - это пожалуйста, на это ты годен. Ну и ладно. Будем дружить, как дружили. А там видно будет. В конце концов, если терпеливо выслушивать девушку, глядишь, однажды она заметит и тебя.
Тут до него дошло, что его-то тоже выслушали.
Да, решено. Дружим.
Он встряхнулся и прибавил шагу.
Изерлон. Первый бой
Если у друга проблемы, не всегда ясно, что делать. Должны ли мы тактично поговорить с ним? Или может лучше оставить его одного? Или позвать кого-нибудь еще на помощь?
Житейские советы
Юлиан Минц лишился родителей в возрасте 12 лет. По программе помощи военным сиротам ему был назначен опекун из офицеров. Так мальчик оказался на воспитании у Яна Вэньли, капитана космического флота Альянса. Тем самым он получил уникальное военное образование из первых рук - от лучшего из известных военачальников последних лет существования Альянса свободных планет - и бесценный боевой опыт.
Чудотворец. - Ян Вэньли в воспоминаниях соратников. - Хайнессен, 5 г. Новой эры
Полный анализ полета шмеля включает множество факторов: угол атаки крыла, его деформацию, действующие на крыло аэродинамические силы и т. д.
Может ли шмель летать. - Сборник "Вековые заблуждения". - Эль-Фасиль, 694 г. к.э.
Мирная жизнь на Изерлоне так же хороша, как и везде. Знаешь, конечно, что живешь на военной базе, но за повседневными хлопотами и маленькими радостями и огорчениями забываешь об этом. Целыми днями не вспоминаешь, что война не кончилась, только затаилась на время. Ходили в кино - как раз шел фильм о приключениях бравого косморазведчика по прозвищу Одинокий Стрелок, называлось - "На диких планетах - VI", но вполне можно было смотреть, и не видев предыдущих пяти, а в главной роли подвизался сам Энтони Краус. Собирались привычной компанией - как всегда, Поплан был неистощим на поводы, а в ноябре снова вспомнил о своей бабушке. Забыл, видимо, что прошлый раз у нее был день рождения в конце мая.
Потом Ивану Коневу стукнуло двадцать девять, шумно гуляли целую ночь. Розенриттеры тоже приняли участие, и майор Блюмхарт пришел, и даже был весел. Мари тоже была весела. При этом они с майором настолько старательно не замечали друг друга, что это надоело даже имениннику, известному своим добродушием. Он никому ничего не сказал, но на следующий день как-то незаметно и непринужденно собрал малый военный совет в составе себя самого и главных затейников Изерлона, Оливера и Дасти.
- Прижать Блюмхарта к стенке и заставить объясниться, - предложил Иван. - Не могу видеть этих стеклянных взглядов насквозь.
- Лучше к столику. Сунув стакан в руки, - уточнил Поплан.
- Блюмхарт положительный, может не сработать, - усомнился Аттенборо.
- Попросить Линца воздействовать?
- Лучше уж сразу генерала Шенкопфа. Все-таки начальство.
- Кому тут нужен генерал Шенкопф? - раздался всем известный голос. И действительно, генерал оказался тут как тут. Легок на помине.
- О, вы-то нам и нужны, - сказал Иван, оборачиваясь. - У нас коллективная жалоба на майора Блюмхарта.
Шенкопф удивился.
- Чем вам майор-то не угодил? Хороший парень, добрый, никого не обижает… кроме противника в ближнем бою, но вряд ли вы за противника переживаете.
- Обижает, - сказал Оливер. - Генерал, он обижает хорошую девушку, в которой мы все принимаем участие.
- Как некрасиво с его стороны, - покачал головой Шенкопф. - Не по-рыцарски.
- Именно что не по-рыцарски, - подтвердил Аттенборо.
Ввели генерала в курс дела.
- О, - задумчиво сказал он. - Боюсь, это серьезно. Попробую, конечно… Но не вдруг и не сразу. Вы себе как представляете - беру я, значит, майора за белый шарфик и спрашиваю: майор, пошто обижаешь Мэри-Сью?
- Ну, примерно так, - кивнул Поплан. - Как еще-то?
- И он мне ответит: а не пошли бы вы, генерал. И будет прав. Поэтому я пойду, куда послали. Нет, парни, это дело деликатное, тут надо посидеть, поговорить о том - о сем…
- …выпить, - подхватил Поплан с энтузиазмом. - И после третьего стакана взять майора за шарф.
- Вообще-то я уже пробовал, - возразил Дасти.
- И что?
- Ну и пошел по адресу.
- Одно дело ты, другое - генерал. У Блюмхарта должна быть старая привычка вставать по стойке смирно в его присутствии.
Остальные дружно заржали.
- В мирной обстановке эта привычка испаряется, будто и не было, - вздохнул Шенкопф с деланным огорчением. - Нет чтобы уважать своего генерала в любых условиях. Как услышат "вольно", так сразу отбиваются от рук. Анекдоты, опять же…
- О, кстати, - оживился Поплан. - Есть анекдот.
Генерал картинно свел брови.
- Опять про меня?
- Вот еще. Знаете, почему адмирал Мюрай не верит в гениальность адмирала Яна?
- Ну уж - не верит… и почему?
- А если он такой умный, почему строем не ходит?
Дасти скривился.
- Этот анекдот старше Галактической империи.
- Не может быть. Адмиралу Яну только за тридцать перевалило.
- Ох, Оливер, ну что ты несешь… - застонал Конев.
- Что имею, то и несу, - огрызнулся Поплан. - Все равно нашу проблему мы не решили. Пойдем, поймаем Блюмхарта да поговорим по душам. Больше будет толку.
- Ага, и он расскажет как на духу о своих сердечных переживаниях… тебе и мне? Не смеши, Олле. Дружно все и пойдем вслед за Дасти, куда его посылали. - Конев вздохнул. - Только воздух зря сотрясаем.
- Я непременно поговорю с майором, - серьезно сказал генерал Шенкопф. - Дайте срок. Я ж сказал - не вдруг, не сразу. Подождите.
- Полагаемся на вас, - так же серьезно ответил Конев. - Жалко смотеть, как эти двое маются попусту. Или не попусту?
Но прежде чем Шенкопф выбрал подходящий момент, начался новый год - и начался нехорошо.
Сразу после новогодних празднований флот под командованием контр-адмирала Аттенборо отправился в учебный рейд. Отправились в составе флота и пилоты-курсанты, и в их числе - Мария-Сюзанна Беккер. Чего ей стоило уговорить Поплана, что она уже способна вылететь в открытый космос!
- Не доросла еще.
- Ну пожалуйста, Олле. Гусева же ты берешь, и Ольтермана, и Хекке Веменцгаари? Мне тоже надо тренироваться.
- Их беру, а тебя не возьму.
Он хотел добавить что-то еще, и Мэри вовсе не была уверена, что хочет это услышать. Но тут, на ее счастье, примчался, сияя, юный энсин Минц.
- Майор Поплан, я лечу с вами, адмирал разрешил! Честное слово!
Зеленые глазищи Поплана сощурились.
- Адмирал отпустил тебя в рейд? Ты точно ничего не перепутал, Юлиан?
- Клянусь! - мальчишка стоял смирно, но, казалось, едва не подпрыгивал от радости. - Хотите - сами у него спросите!
- И спрошу, - Поплан попытался напустить на себя суровость. Получалось плохо.
Мэри воспользовалась моментом и дернула Оливера за рукав.
- Олле, даже адмирал Ян отпустил Юлиана. Несовершеннолетнего. А я, между прочим, взрослая женщина двадцати трех лет.
- Ох, ну ладно. Трунихт с тобой. Собирайся. Чтоб в девять нуль-нуль - как штык, в полной боевой готовности. Брысь!
- Спасибо! - Мари быстро привстала на цыпочки и чмокнула майора в щеку.
Неожиданно и для нее, и для энсина Минца, и для себя самого Поплан покраснел, аж волосы по сравнению с пунцовыми щеками показались бледнее, чем были, - и рявкнул:
- Брысь, я сказал!
Надо ли говорить, что в девять нуль-нуль Мари стояла в строю тайно трепещущих от нетерпения курсантов - между Гусевым и Хекке, фамилию которого она одна выговаривала без запинки. Остальные сокращали до Веменца или перевирали, а Хекке с ангельским терпением повторял: "Просто Хекке, пожалуйста". Еще бы.
Пятого января 798 года небольшое подразделение космофлота под командованием контр-адмирала Аттенборо вышло в учебный рейд по Изерлонскому коридору - в сторону Рейха.
Разумеется, они не собирались соваться на враждебную территорию, но коридор-то считали своим. Новичков ежедневно выбрасывали в открытый космос, и они до посинения отрабатывали со старшими товарищами штатные эволюции, изученные на тренажерах вдоль и поперек. Навыки, казалось бы, до автоматизма въевшиеся в пальцы и мозг, все-таки сбоили в условиях настоящего полета. То нажмешь не на то и не вовремя. то растеряешься… а счет идет на доли секунды, и это все-таки учеба. Практические занятия, так сказать. Что же будет на боевых вылетах, Мэри, если сейчас, на тренировке, ты хронически опаздываешь со стрельбой? Собьют, и все. И кончится твоя несуразная жизнь, в которой могло бы быть… тьфу, опять задумалась не о деле, а отвлекаться нельзя. Вот когда руки научатся думать сами, без участия головы, тогда и будешь вспоминать о карих глазах Райнера, с которым вроде бы и не ссорились, и разговаривать перестали.