Беглецы рванули по коридору, а позади уже слышался лязг и топот. Чародей, обеими руками прижимая к себе скамью, медленно сползал по стене. Когда толпа дребезжащих латами стражников, сотрясая пол, промчалась мимо, он завалился набок и остался лежать неподвижно.
Анита, впрочем, этого уже не видела: она бежала, почти не касаясь пола, влекомая за руку Шоном. Тот мчался длинными скачками, на ходу дергая ручки проносящихся мимо дверей, а позади раздавался такой звон, словно за ними гналась лавка жестянщика.
Коридор закончился очередной дверью. Шон, выпустив руку Аниты, применил испытанный прием - не замедляя ходу, грудью врезался в преграду. Оказалось, что эта как раз не заперта: дверь легко распахнулась, и Тремлоу с протяжным ревом улетел в помещение за ней. Анита, не успев затормозить, вбежала следом.
Просторную комнату ярко озаряли лучи закатного солнца, льющиеся сквозь распахнутое окно. Стол, кресла, цветастые гобелены на стенах - все это Анита разглядела на бегу, остановиться же она сумела лишь в центре комнаты, над лежащим Тремлоу.
Обставлено помещение было необычайно аккуратно. Казалось, каждая вещь, каждый предмет занимает здесь предназначенное только ему место. Чернильница находилась точно в центре стола, две стопки пергаментов располагались строго симметрично справа и слева от нее, квадратный ковер на полу от каждой стены отделяло изумительно равное расстояние. И гобелены… Гобелены…
- Ух ты! - выдохнул Шон из-под ног Аниты, пялясь на них.
Цветные вышивки изображали полуобнаженных дев, скорее всего ведьм, - с хлыстами, плетками, иглами и еще какими-то неизвестными приспособлениями. Ведьмы что-то такое проделывали друг с другом, а что - не разобрать, хотя Анита точно знала, что ни за что на свете не хотела бы участвовать в подобном.
Только сейчас она заметила стоящего перед окном человека, который обернулся, лишь когда услышал голос Тремлоу. Зачесанные назад густые волосы с проседью, тонкие и правильные черты лица, аккуратно выбритые впалые щеки… Облик великого лорда так и светился благородством. И глаза его блистали, но светом иной природы - они горели безумием.
Валдо Мосин, бывший маг ее величества королевы Гроаны, тихий человек, обезумевший после пожара, в котором сгорело его семейство, ныне - верховный лорд, заточивший старую королеву в самой высокой башне замка, сумасшедший, изничтоживший всех окрестных ведьм и продолжавший убивать тех, кто попадал в его владения, по слухам, собирающий войско, чтобы напасть на обитель Лайл-Магель, центр ведьмовской Лиги…
- Сюрприз, сюрприз! - воскликнул Мосин, делая шаг к ним. Голос у него был под стать глазам - то есть совершенно безумный.
Шон, обежав девушку, захлопнул дверь, из-за которой уже доносился топот и лязг, поискал задвижку или засов - и ничего не нашел. Но Анита почти и не заметила, чем занят наемник: у нее внутри все аж горело, руки подрагивали, в горле пересохло. Что-то мягкое, но сильное пыталось вырваться наружу из тела…
Валдо подошел еще немного ближе. На указательном пальце его правой руки блеснул перстень с алмазом. Анита, сумев наконец немного совладать с тем непонятным, что переполняло ее тело, повернулась к здоровяку. И тут же дверь распахнулась, ударив Шона с такой силой, что он не устоял на ногах - отшатнулся и упал под стеной. В комнату ввалились стражники и набросились на него.
Анита мало что могла разобрать: ее вновь захватила непонятная сила, мягкая, теплая и при этом очень настойчивая, такая, что сопротивляться ей не было никакой возможности. И самое ужасное - перед глазами замаячили, затрепетали в воздухе плохо различимые силуэты, очень смутные, расплывчатые… и в то же время она видела, что все они - мужские, да еще и без одежды… Плохо понимая, что делает, Анита шагнула к Шону.
- Ни амулета на тебе, ни медальона какого-нибудь зачарованного, - донеслось сзади. - И зачем же ты явилась… А раскраснелась-то как, порозовела вся! Чего это тебя так к нему тянет… Эй, не подпускайте их друг к другу!
Валдо обошел стол, вытянув руку ладонью вниз, ткнул указательным пальцем. Алмаз блеснул, и ноги Аниты оторвались от ковра.
Она повисла спиной кверху. Выгнулась, замахала руками и ногами. То горячее, что распирало ее изнутри, толкнуло тело вперед - она медленно поплыла по воздуху к Шону Тремлоу.
Шесть или семь стражников висели на нем. Взревев, наемник выпрямился и сделал шаг навстречу. Их лица сблизились, Анита ухватила Шона за плечо и вытянула губы трубочкой.
- А поди-ка сюда. - Валдо поманил пальцем.
Рука сорвалась с плеча Тремлоу; дрыгая ногами, Анита проплыла через комнату и зависла перед великим лордом.
- Назад! Ко мне давай! - вопил Шон, дергаясь в руках стражников.
- Этот наемник, что ли, тебе должен амулет передать? - спросил Мосин. - Что-то я не пойму, что с тобой творится, ведьма… Ведь на блондинчике этом тоже ничего нет - я бы почувствовал… Ладно, так для чего ж ты пришла сюда, милая? Что ты мне сделать можешь, как одолеть собираешься?
Колдун крутанул указательным пальцем: девушку развернуло в воздухе, и лицо Мосина оказалось перед ней. Грудь ее вздымалась так, что платье трещало. Терпеть дальше не было никаких сил. Анита ухватила колдуна за шею, притянула себя к нему и впилась губами в его губы. То горячее, что наполняло ее, вырвалось наружу ослепительной вспышкой. Мосин завопил и отпихнул Аниту, она отлетела - и тогда наконец сила, поддерживающая ее в воздухе, исчезла.
Она упала, а то незримое, что вместе со вспышкой света вырвалось наружу, пронеслось через комнату и, ударившись в цветастые гобелены возле окна, исчезло.
- Тьфу, тьфу, мерзавка!
Шон позади затих. Встав на четвереньки, Анита оглянулась - Тремлоу лежал у стены под шевелящейся кучей стражников.
- Гадина противная, тьфу!
Ругался Валдо Мосин. Он вытирал ладонями губы, плевался и фыркал.
- Все вы, бабы, такие!
Попятившись, колдун присел на край стола.
Аните стало как-то полегче. Она все еще дрожала, но распирающая ее изнутри сила исчезла, и, слава всем богам, нагие мужики перестали маячить перед глазами. Девушка выпрямилась, стоя на коленях. Льющиеся сквозь окно лучи заходящего солнца багряным ореолом очерчивали фигуру колдуна. В комнате воцарилась тишина: Шон прекратил сопротивляться, стражники поднялись, окружив его с оружием наизготовку.
- Не хочешь, значит, говорить, что вы там в Лайл-Магеле затеяли? - задумчиво спросил Валдо. - Хорошо, придется тебя тогда пытать…
В распахнутой двери появился офицер в шлеме со срезанным плюмажем.
- Слышишь, ведьма! - повысил голос Мосин. - Я думаю, вначале мы тебя…
Он принялся перечислять, что именно собирается проделать с ней перед тем, как приказать вздернуть на виселице возле замка, но Анита не слушала. И никто не слушал; стражники, Тремлоу, офицер - все замерли, глядя в одно место. Из гобелена на стене сбоку от колдуна появился зад.
Это был очень большой зад, обтянутый серой материей. Неуловимые особенности явно говорили о том, что он женский. Зад высовывался не через прореху, не через какую-нибудь дыру в стене и расшитой ткани, но сквозь них. А еще - он был полупрозрачным.
- …Суставодробилка тоже сгодится… - как сквозь вату доносился голос Мосина. - И клещи, думаю, придутся кстати…
Появились две толстые прозрачные руки, уперлись в стену и поднажали.
- Чего молчишь, ведьма? - спросил Валдо, до которого наконец дошло, что что-то не так.
По бокам от первого появились еще два зада, меньших габаритов, но также не лишенные основательности и мясистости.
А тем временем высокая женщина, ноги которой парили на некотором расстоянии от пола, повернулась лицом к присутствующим. Гобелен просвечивался сквозь ее тело. Стражники, залязгав доспехами, попятились к стене. Шон сдавленно выругался. Офицер в дверях затрясся, в шлеме его мелко задребезжала какая-то деталь; вояка ухватил себя за подбородок и выдавил:
- Вашм’лость…
У призрачной тетки имелся огромнейший бюст, большой живот и заплывшее лицо. Облачена она была в длинную, до пят, хламиду - полупрозрачную, как и все остальное.
- Вы куда пялитесь? - удивился Мосин.
- Карга какая-то, вашм’лость…
- Кого? Что ты бормочешь, болван…
Еще две фигуры, выбравшись из гобелена, зависли по бокам от великанши. Несколько меньших размеров, они имели схожие очертания и тоже просвечивались. Тяжелый, мертвенный взгляд призрака уперся в стоящую на коленях перед колдуном Аниту в порванном платье.
- Вы видите, чем он опять занимается?
Голос напоминал звук пилы, которой скребут жестяную трубу. Он разлился по комнате, как ржавая протухшая вода.
Анита глядела на колдуна. Когда призрак заговорил, глаза Валдо сначала стали большими-большими, а после забегали из стороны в сторону, кося так, будто он пытался, не поворачивая головы, разглядеть, что происходит позади.
- Маменька, они вам обратно изменяют, - перебивая друг друга, загнусавили призраки поменьше, - как тогда, с горничной…
Губы Валдо зашевелились, он силился что-то сказать, но не мог. Плечи его задрожали.
- Порочный негодяй, стыд, какой стыд… - Женщина медленно поплыла над полом в сторону Мосина. Ее голос приобрел заунывные интонации, но не потерял своей жестяной скребучести. - Горничная, эта худосочная гадюка, которую я пригрела на своей груди, аптекарша, а теперь еще и ведьма…
Даже Анита ощутила болезненную слабость, а все находящиеся в комнате мужчины начали морщиться, постанывая.
- Я не изменял тебе с горничной!
Валдо упал со стола, присел и наконец повернулся.
- Маменька, они еще и оправдываются…