Джон-Том споткнулся на пути. Уже падая, увидел прямо перед собой нечто необычное. Не пустую пластиковую обертку, не окурок, не рваный проигрышный лотерейный билет. Диск черного тумана лежал между рельсовых нитей, не касаясь их. И Джон-Том упал прямо на этот диск, надеясь, что спутники заметят и поймут, что надо делать. В самый последний миг пришла кошмарная мысль, что это клочок самого обычного темного тумана, поднимающегося с нагретого пути.
Но Джон-Том не встретил препятствия. Охваченный восторгом и благодарностью, он почувствовал, что проваливается. Казалось, поезд пронесся в считанных сантиметрах над его затылком. Постепенно рев смолк. Наконец Джон-Том ударился о землю, перекатился, открыл глаза, каковые оставались принадлежностью головы, а голова не разлучилась с плечами. И это - хороший знак.
Джон-Том сел, помассировал шею, поморщился. Нащупал драгоценную дуару на спине - она благополучно выдержала падение. Лежавший рядом Мадж приоткрыл глаз, с упреком посмотрел на друга, простонал:
- Ну, все, чувак. С меня хватит. Выдай-ка мою долю золотишка, что дал тебе дедушка Вольнопер, и почапаю-ка я своим путем.
Закряхтел, очухиваясь, Стромагг. Джон-Том отвел взгляд от рассерженного выдра и обмер:
- Я бы тебе советовал оглянуться, прежде чем уходить.
- Че? Да на фига мне оглядываться… - Выдр все же обернулся, умолк и вытаращился по примеру друга.
Замок Намур венчал собою узкую гряду скал. Куда ни глянь, одни кручи. От склона горы, на котором оказались выдр, человек и медведь, к узкому промежуточному пику тянулся мост, а оттуда изгибался второй мост, еще уже, и примыкал он к высокой деревянной двери. Кругом высились гранитные шпили, а на далеком горизонте раскинулось покрытое лесом плато. Картина впечатляла, даже зачаровывала.
Мадж вышел на первый мост, осторожно глянул через единственные перила. Будто яркая синяя лента свисала там с руки великана - то извивалась проложившая себе путь в глубоком каньоне речушка. Путники добрались до промежуточной скалы и прошли по второму мосту, и вот они стоят перед тяжелой, окованной железом дверью. Выдр запрокинул голову, упер кулаки в бедра и пробормотал:
- Ну, че теперь, друг мой чародей? Можа, ключик нам наколдуешь?
- Мадж, дай мне хоть дух перевести, - рассердился Джон-Том. - Я вас со Стромаггом привел сюда? Привел! Значит, и сейчас что-нибудь придумаю.
Выдр фыркнул:
- Да уж, привел… Хотя можно было попрямее дорожку выбрать. Лондон! - Он опечаленно покачал головой: - Эх, добраться бы мне когда-нибудь до милого сердцу Линчбени!
Молчаливый Стромагг, не прислушиваясь к спору человека и выдра, шагнул к препятствию, посмотрел, а затем сложил кулачища величиной с пушечное ядро. Вскинул их над головой, поднялся на цыпочки и обрушил на дверь оба кулака, прибавив к ним тяжесть всего гигантского тела. Средняя часть двери превратилась в россыпь щепы, над этими руинами клубилась пыль. Мадж осторожно приблизился, заглянул в пробоину:
- Ни хрена ж себе ключик!
В фойе было сумрачно, источниками света служили только высокие окна. И - ни единой живой души, даже пестрая крыса нигде не прошмыгнет. Сверхчуткий нос Маджа работал вовсю, трепетали длинные усы:
- Чувак, а ты уверен, что это - тот самый замок? Джон-Том шел по вестибюлю с высокими стенами, глядя на широкую, о двух маршах, лестницу в конце грандиозного зала.
- Я пел о нем и только о нем. Мы - там, где надо, наверняка.
И все же он сомневался и беспокоился, пока поиски не привели компанию в просторную, пышно изукрашенную спальню. Через витражные окна сочился радужный свет, заливая золотом мебель и превращая кружевной балдахин над кроватью в филигранное световое шоу.
На кровати лежала принцесса, а может, и не принцесса, но уж определенно писаная красавица. Она мирно почивала: руки сложены на груди, пухлые губы тронуты нежной улыбкой. Шлепнув по шаловливой руке Маджа, Джон-Том задумчиво проговорил:
- Почему-то мне это кажется знакомым…
- А мне - оченно даже странным, - добавил обуреваемый самыми разными чувствами Мадж, глядя на неподвижную девицу. - Старичина Вральфрам ни словечком не обмолвился о том, что его пассия лежит в коме. Че же получается - ты ей песенки петь будешь, а она даже ухом не поведет?
Слабый шорох кожи тонкой выделки о камень заставил всех троих разом обернуться. В дверях стоял их наниматель, но Вольфрама с трудом можно было узнать. Куда девался лебезящий старец! Казалось, Вольфрам прибавил росту, не говоря уже о стати и важности. Накидка бликовала в лучах витражей, в стеклянном навершии посоха мерцала пленная молния. От пришельца в буквальном смысле слова веяло властью.
- Итак, я не ошибся в выборе, и вы исполнили свое предназначение. - Проходя в спальню, Вольфрам не смотрел ни на кого, кроме безмятежно почивающей красотки. - Жалкие невежды! Неужто вы и впрямь подумали, что я, Вольфрам Величавый, всепоглощающий властелин Теплоземелья, доверю судьбу владетельницы Намура вашему легкомысленному попечению?
Джон-Том, отвечая, осторожно передвигал на грудь дуару:
- Почему-то я ждал, что услышу от тебя нечто в этом роде.
Вперед шагнул нахальный Мадж:
- Шеф, ежели ты и впрямь такой всякий-превсякий, на фига тебе мы, бедные, понадобились?
Волшебник презрительно посмотрел на выдра:
- Разве это не самоочевидно? Место сие укрыто чарами, необоримыми даже для меня. Дабы разрушить их, потребна магия совершенно иного рода, нежели та, коей я обладаю. Да, я могущественный волшебник! Но сейчас мне понадобился скудоумный чаропевец, только ему по силам проторить сюда дорожку и отвлечь на себя опасности, подстерегающие незваного гостя. Мне оставалось лишь безбоязненно следовать по его пути, что я и содеял.
- Так это и есть твоя возлюбленная? - указал Джон-Том на скованную мирным сном красавицу.
- О да, это она. - Губы над острой бородкой растянулись в улыбочке. - Хотя самой ей об этом еще неведомо. Тот, кто дотронется до красавицы и пробудит ее от сна, тот и есть ее суженый, тот и станет ее мужем, а стало быть, получит в приданое это царство и связанное с ним влияние на иные измерения.
- Только и всего? - спросил Мадж, сосредоточенно разглядывая свои когти. - Да ради бога, шеф.
- Нет, не ради бога! - Джон-Том двинулся вперед, встал рядом с выдром. - Если речь зашла об иных измерениях, я не могу бездействовать! Я не могу позволить, чтобы этот высокомерный бородатый лжец заправлял в моем мире.
Выдр пожал плечами:
- Да какие проблемы, чувак? Можа, он хоть в этом тошнотном Лондоне порядок наведет.
Волшебник снисходительно кивнул:
- Вижу, вы для меня не помеха.
- Ну, это еще как посмотреть! - Пальцы Джон-Тома подкрались к струнам дуары. Он умело перебрал - и забраковал с десяток песен. Вольфрам - чародей могущественный и злобный, абы чем его не проймешь. Джон-Том совершенно не знал этого человека - как тут выбрать что-нибудь подходящее? И вдруг он вспомнил слова колдуна. Эврика! Чаропевец повернулся кругом и бросился к кровати.
- Хассон! - злобно прошипел Вольфрам и ткнул посохом.
Навершие выстрелило серым паром, он сгустился как раз между Джон-Томом и кроватью. Врезавшись в стену из серого камня, Джон-Том отпрянул, качнулся и рухнул на пол. Мадж и Стромагг подбежали к поверженному товарищу, переглянулись, а в следующий миг обрушили свой праведный гнев на беззащитного с виду Вольфрама.
Закипела схватка. Бойцы размахивали оружием, каждый исторгал свой боевой клич.
- Пиво! - сотрясались стены и дребезжали витражные стекла от рева гризли.
- Долгов не возвращаем! - завывал выдр.
- Паримаццо! - отвечал Вольфрам, размахивая светящимся посохом.
Прямо из каменного пола полезли вооруженные чудовища, достойные кошмарных снов. Сами каменные, они встретили атакующую пару каменным же оружием. Вольфраму оставалось лишь с самодовольной ухмылочкой наблюдать за боем. Что он и делал, картинно опираясь на посох.
В стороне от схватки постепенно пришел в себя Джон-Том. Оценив ситуацию, он осторожно потянулся к дуаре. Заиграл и запел, не поднимаясь с пола, чтобы не привлечь внимания Вольфрама.
Неожиданно он икнул - что имело еще более неожиданное последствие. В футе перед носом потрясенного Джон-Тома повисла твердая, черная, чуть светящаяся музыкальная нота.
- Как слышится, так и пишется, - прошептал Джон-Том. - Как пишется, так и видится.
Он схватил ноту, встал и запустил ею в Вольфрама. Колдун заметил, вскинул посох. Однако нота прошла сквозь оборонительное сияние и так приложилась к темени застигнутого врасплох мага, что он едва устоял на ногах.
- Как видится, так и ощущается! - возликовал Джон-Том.
И чаропевец краем сражения, уклоняясь от мечей, решительно двинулся к ошеломленному врагу. На ходу Джон-Том играл, пел и икал, как никогда в жизни.
И с каждым иком появлялась новенькая лоснящаяся нота, а мгновением позже улетала курсом на запаниковавшего уже Вольфрама. Напрасно волшебник отмахивался посохом.
- Иммунитаго!
Перед ним в воздухе образовались большие наушники, подплыли и устроились на голове. Тотчас вернулась самоуверенная ухмылочка. Угрожающе подняв посох, колдун двинулся на Джон-Тома. Теперь он не слышал музыку, и ноты распылялись в воздухе, не долетев до цели.
Пришел черед Джон-Тому пятиться в страхе. При отступлении он сменил тактику, а заодно и музыку. К бушующему в зале хаосу добавился рев "Раммштайна", гневно полыхала дуара, исторгая яростный туман.