Появление Нового Бога сделало свое дело – они потрясены и ошарашены, избавились от сомнений и преисполнились глубокой, свежей веры. Его собственная усталость, возникшая после глубокого погружения в изнанку, сгинула бесследно, ее место заняла готовность к немедленному действию, нетерпение, замешанное на бурлящем внутри ощущении силы.
Предстоит еще многое решить… какие полки отправить в поход, а какие оставить… сколько понадобится наемников и какого вида… как организовать снабжение и когда выступить… что насчет разведки и контрразведки… но Ардил знал, что обязательно с этим справится. Ведь иначе и не может быть, когда им помогает сам Новый Бог!
1. Жрица. Сейчас
Джадия висела на потолочной балке, обхватив ее руками и ногами, и восьмеркой захлестнутый вокруг талии и той же балки пояс не давал ей упасть. Она была привычна к подобным упражнениям, усталости пока не чувствовала, и спокойно ждала, стараясь без нужды не шевелиться.
Внизу, под ней, лежал зал постоялого двора "Три слона", самого большого и известного в Варгене. Бегали слуги с подносами, за стойкой восседал хозяин, сложением похожий на одно из животных, давших название его заведению, за столиками ели и пили припозднившиеся гости.
Джадию интересовала компания в углу, состоявшая из крепких мужчин, вооруженных и покрытых шрамами. А если точнее, то самый могучий из них, громче всех смеявшийся и больше всех пивший, с крохотной лысиной в обрамлении рыжих волос.
Звали его Дастин Рог, был он капитаном роты наемников "Серые Акулы", и девушка явилась сюда, чтобы его убить. В кармашке на воротнике ждала своего часа крохотная игла, намазанная ядом, сделанным из печени болотной жабы Черных лесов – он действует быстро и не оставляет следов.
Джадия могла проникнуть в "Три слона" как все, через дверь, но тогда бы ее заметили и запомнили. Она выбрала другой путь, и едва начало смеркаться, пробралась на крышу сарая, пристроенного к основному зданию, затем протиснулась в слуховое окошко, и очутилась на балке.
Заказ девушка получила в Длиарне, а в Варгене находилась восемь дней, и все это время наблюдала за Дастином, изучала его привычки, то, куда он ходит, с кем общается, что ест и пьет.
Капитан был крепким орешком, оружие всегда держал под рукой и не забывал глядеть по сторонам. Джадия, конечно, имела шансы в открытой схватке с ним, но рядом с командиром почти всегда крутились двое-трое вояк из его роты, и вовсе не тупых дуболомов.
– Эй-эй, почтенные гости! – басом проревел хозяин, выбравшись из-за стойки. – Клянусь благостью Нового Бога, скоро стража пойдет по улицам, проверять, кто огня не загасил, и мне нет желания платить штраф, так что собирайтесь, и кто домой, а кто по комнатам!
Двое вышибал, сидевших у двери, привстали с табуретов, бродячий сказитель, щипавший струны у очага, недовольно закряхтел, трое пьяниц за столиком у двери принялись торопливо опустошать кружки.
– Может еще чуток, клянусь ляжками сирены? – спросил Дастин, повернувшись, и Джадия увидела его лицо: обветренное, загорелое, холодные глаза и старый шрам на подбородке.
– Нет, и не просите, – хозяин замотал головой. – Это у вас могут быть деньги лишние, а у меня десятерной сикль, что на штраф попросят, в кошельке не завалялся, мне на него месяц работать надо!
Девушка знала, что толстяк врет – три дня назад явилась сюда, переодевшись барышней из веселого квартала, и пока сидела с подгулявшими моряками, не только узнала все о местных порядках и изучила здание, но и подсчитала доход заведения, и определила, кто из слуг ворует.
– Э, ладно, как скажешь… – капитан махнул рукой и потянулся к кувшину с вином. – Сейчас, допью только.
Расплатился и вышел пожилой купец, живший на соседней улице, надравшиеся матросы с Отрезка потянулись в ночь искать приключений на собственные задницы. Громыхнул вставший на место засов, и это значит, что в "Трех слонах" остались только те, кто здесь живет.
Забегали слуги, вытирая столы, подметая пол, утаскивая на кухню грязную посуду, хозяин принялся считать монеты – из-за стойки донеслось негромкое позвякивание. Дастин Рог и его приятели отправились к лестнице, ведущей на второй этаж, к комнатам, но на верхней ступеньке капитан внезапно остановился.
Джадия замерла, когда он глянул в ее сторону и прищурился – знала, что свет от очага и свечей до балки не достигает, и что со всех сторон она выглядит бесформенным пятном во мраке, но все же забеспокоилась. Ладонь потянулась к игле – в самом худшем случае придется метать ее сейчас, а затем уходить, оставляя за спиной "лишние" трупы.
Но предводитель "Серых Акул" шумно рыгнул, помянул срамные места Стального Сокола, и зашагал дальше. А она перевела дух, и расслабила напрягшиеся было руки – еще не время ей пускать оружие в ход.
Поленья в очаге прогорели, хозяин утащил последнюю свечку, и грохнувшая дверь возвестила, что до утра о нем можно забыть. Оставшийся в зале слуга улегся на лавку и засвистел носом, и только после этого девушка аккуратно расстегнула пояс и мягко спрыгнула на пол.
На миг припала к усыпанным соломой доскам, ловя звуки, запахи и тени, а затем поползла к лестнице. Три дня назад Джадия вытерпела приставания щетинистого боцмана, а когда они поднялись в комнату, быстренько его усыпила, нажав пару точек на шее, и ночь потратила на то, чтобы все здесь изучить.
Седьмая снизу ступенька скрипит, на нее наступать нельзя, в коридор нужно протискиваться, иначе подадут голос ржавые петли, а капитан обитает в комнате, чья дверь помечена изображением трубящего слона.
Тут она вновь замерла, прижалась к стене, и вся обратилась в слух, забыв о зрении, осязании, прочих чувствах. Уловила сонное дыхание, разделила его на четыре "голоса", в соседнем номере кто-то закряхтел, с шумом испортил воздух, напротив храпят так, что дрожат стены.
"Темный Жрец и его сестры хранят свою служанку" – подумала Джадия, вытаскивая из кармана под одеждой проволочную петлю; защелку, что запирает дверь, открыть не сложнее, чем высморкаться.
Аккуратное движение, и закрепленная на гвозде деревяшка повернулась. Коротенький скрип, и девушка оказалась внутри комнаты, сжалась в комок на пороге, давая глазам привыкнуть и вытаскивая из кармашка иглу.
Широкий лежак у дальней стены, прямо под окном, и на нем двое, узкий совсем рядом, на нем кто-то один, и четвертый посапывает на сундуке. От запаха портянок, пота и перегара свербит в носу, в рядок стоят сапоги, а одежда кучами валяется на столе и табуретках.
Капитана Джадия обнаружила на сундуке – рот приоткрыт, голова запрокинута, хорошо видна шея. Она задержала дыхание, а затем метнула иглу так, как ее учили – мягко, выпуская из пальцев в самый последний момент, точно стряхивая с щепоти каплю воды.
Дастин вздрогнул, захрипел, глаза его раскрылись, но тут же застыли, по сильному телу прошла судорога. Если яд из печени болотной жабы попал в кровь, то отравленный не живет дольше нескольких мгновений.
Девушка выждала, пока капитан "выбросит белый флаг", перестанет дергаться, одновременно прислушиваясь, что творится в коридоре. Убедившись, что заказ выполнен, и никто не вышел из своей комнаты, она выскользнула наружу и с помощью той же петли вернула защелку в прежнее положение.
Осталось убраться отсюда, и сделать это так, чтобы никого не потревожить: назад к лестнице, по ней на третий этаж, и через окошко в пустующей мансарде на крышу сарая, а оттуда через забор на улицу. Понятно, что по Варгену ходит стража, но ускользнуть от нее не сложнее, чем мужику выдернуть волосок из собственной бороды.