- Боюсь, что герцог отнюдь не глава заговора, - скривился собеседник. - У меня есть подозрение, что нам его просто подставили, как ясно видимую цель.
- И кто же, по-вашему, настоящий зачинщик?
- У меня с каждым днем крепнет ощущение, что это сам Ирлан. Что его разгульная жизнь - это всего лишь тщательно проработанная маска.
- Не верю! - отрезал Лартин. - Он же не просыхает, утро начинает с кварты, а то и двух вина.
- Вот видите, и вы замечаете только внешнее, - как-то странно усмехнулся Мертвый Герцог. - Пить-то он пьет, но то, что на него постоянно наложено протрезвляющее заклинание, неизвестно никому, я сам выяснил это несколько дней назад. Заклинание наложено мастером своего дела и практически незаметно для других магов, замаскировано под общеоздоровляющее.
- Вы уверены?! - подался вперед принц.
- Как мне не жаль это вам говорить - уверен, - вздохнул глава второго аррала.
- Проклятье! - Лартин грохнул кулаком по столу. - И что же мне теперь делать?! Я не могу приказать убить родного брата! Каким бы он ни был, но он мой брат!
- Если мы не хотим, чтобы в случае вашей гибели он погубил страну, а он, придя к власти, это обязательно сделает, то обязаны принять меры. Поскольку вы хотите сохранить ему жизнь, то единственным выходом, который я сейчас вижу, является подписание им отречения от прав на престол и уход в монастырь.
Тон Мертвого Герцога, когда он говорил это, был ледяным.
- Ну и как вы собираетесь заставить Ирлана сделать все это? - устало спросил принц. - Отречение он, возможно, и подпишет, а вот в монастырь не уйдет ни при каких обстоятельствах.
- Может и не уходить, но тогда он должен быть лишен возможности иметь детей, - пожал плечами глава второго аррала. - В этом случае он станет для нас безопасен. Никто из аристократов не потерпит евнуха на престоле.
- Да вы с ума сошли, предлагать мне такое! - в гневе рявкнул Лартин. - Это…
У него перехватило дыхание.
- Тогда либо монастырь, либо… - холодно констатировал Мертвый Герцог.
- Хорошо! Я подумаю!.. А пока, извольте убрать засветившихся в заговоре. Это заставит остальных на время отказаться от своих планов.
- Как скажете, Ваше Высочество, - поклонился глава второго аррала.
- Вернемся к текущим делам, - пробурчал Лартин, усилием воли заставив себя успокоиться. - Мне все же не дает покоя истинная цель киреонцев. Вы не могли бы связаться с вашим патриархом и попросить, чтобы десятка два зорхайнов полетали над страной и посмотрели. Вдруг увидят что-то необычное.
- А что, это мысль, - согласился Мертвый Герцог. - Сегодня же свяжусь. Кстати, отряд зорхайнов для связи готов присоединиться к вашему войску. Когда вы выступаете?
- Послезавтра. А за отряд благодарю, воздушные разведчики очень пригодятся. Еще одно. Хочу попросить вас встретиться с моим отцом, может все же удастся уговорить его отказаться от отречения. Не время!
- Обязательно встречусь, - поклонился глава второго аррала, - но не уверен, что его величество меня послушает. Он годами страстно мечтал избавиться от короны и теперь, когда исполнение мечты так близко, вряд ли станет кого-либо слушать.
- К сожалению, это так, - тяжело вздохнул принц. - Но попытайтесь все же донести до него, что думать нужно не только о себе, но и о стране, за которую он несет ответственность перед Тремя.
- Сделаю все, что смогу. Позвольте откланяться?
- Всего вам доброго!
Проводив взглядом Мертвого Герцога, Лартин вернулся к изучению карты и своим размышлениям.
Глава 2
Краем глаза поглядывая на портовую суету, Кенрик обихаживал недовольно ворчащего Черныша, которому морское путешествие, как и всем остальным карайнам отряда, не слишком-то пришлось по вкусу. Особенно то, что по дороге бриг попал в небольшой шторм - качка была знатная, юноша и сам страдал от морской болезни. Что уж говорить о кошачьих, которые воду никогда особо не любили, тем более, когда ее столько.
"Скоро на берег?" - раздался в голове мысленный голос Черныша.
"Скоро, скоро", - постарался успокоить его Кенрик.
От столицы до Дзанга, где их ожидал скоростной бриг, отряд добрался меньше, чем за сутки. Неслись без отдыха, даже ели на ходу. Карайнам было проще, они в таких случаях обычно наедались впрок и могли обходиться без еды несколько дней, хотя и не слишком любили это. Однако сейчас было не до капризов, и разумные звери это прекрасно понимали. В самом Дзанге тоже отдохнуть не вышло, пришлось сразу по прибытии грузиться на корабль, что потребовало немало усилий - бриг не был предназначен для перевозки карайнов, которых пришлось разместить в трюме, убрав оттуда все лишнее. Когда наконец отдали якорь, Кенрик уткнулся носом в теплый бок Черныша и тут же уснул, вымотавшись до предела. Однако поспать долго не удалось.
Часов через пять после отбытия из Дзанга начался шторм со всеми сопутствующими прелестями - качкой, морской болезнью и прочим. Невидимкам пришлось потратить немало сил, чтобы успокоить своих карайнов, которым показалось, что корабль тонет, и тонуть вместе с ним они не хотели. Многие порывались выбраться на палубу и спрыгнуть в воду, считая, что доберутся до берега сами, едва удалось убедить их не делать этого.
Но все на свете заканчивается, закончился и шторм. А еще через несколько часов на горизонте показались башни маяков Кейда. Кенрик в этом довольно большом городе еще не бывал, поэтому, сразу после того, как объявили о скором прибытии, выбрался вместе с Чернышом на палубу и с интересом уставился на приближающиеся крепостные стены. Уже полуразобранные, они остались еще с тех времен, когда в каверне было несколько враждебных друг другу стран. Сейчас, понятно, стены были уже не нужны, вот их постепенно и разбирали для своих нужд горожане, чтобы не тащиться в далекую каменоломню.
Портовая суета поразила юношу, ему показалось, что даже столичный порт не столь велик, как кейдский, не говоря уже о дзангском. Впрочем, ничего удивительного - через Кейд вся лежащая к западу от него часть страны снабжалась железом, медью, углем и много чем еще. Возможно, это была и не единственная причина, Кенрик этого не знал. Он просто смотрел на бесчисленные вереницы грузчиков загружающих и разгружающих множество судов, и удивлялся про себя, что их столько. В Игмалионе, в отличие от его родины, жили богато, работа была у всех, кто хотел работать. И оплаты вполне хватало на жизнь, никто не голодал.
Бриг тем временем пришвартовался, матросы спустили паруса и отдали швартовы, затем перебросили на берег сходни. Капитан, не теряя времени, отдал приказ сходить. На берегу отряд уже ждали коронные интенданты с заготовленными припасами, которые на скорую руку загрузили в седельные сумки карайнов и сразу после этого отправились в путь. Кенрик только вздохнул про себя - город посмотреть так и не вышло, много ли увидишь с несущегося галопом карайна. Через четверть часа Кейд остался позади, и отряд помчался по ойнерской дороге, миль через двести, у переправы через реку Синандин, разделяющейся надвое. Там придется сворачивать направо, переправляться и двигаться уже в сторону Хирлайда через узкий перешеек между Ларантским озером и Ойнерским морем. Многие опасались, что при первом же землетрясении перешеек разрушится и озеро сольется с морем, поэтому вблизи самого перешейка люди не селились.
Каждый раз, когда Кенрику доводилось видеть игмалионские дороги, связывающие крупные города, он вспоминал разбитые, узкие дороги в той же Тории, не говоря уже о более мелких странах его каверны, и поражался про себя. Это сколько же надо было сил и времени затратить, чтобы выстроить такое чудо, как эти дороги - ровные, почти прямые, широкие. Четыре повозки разъедутся в ряд! А уж стоимость их и представить страшно. Что и говорить, богатое государство, есть богатое государство, оно многое может себе позволить. Беда только, что его богатство вызывает зависть у соседей, жаждущих урвать и себе кусок, не прилагая к этому никаких усилий. Вот и сейчас снова война. Из-за чего? А все из-за того же, из-за человеческой жадности. Почему эти проклятые островитяне полезли в Игмалион, почему им дома не сиделось? По той же причине. Юноша, конечно, слышал, что в Киреоне живут бедно, что для такой маленькой территории у них слишком много людей, вот и голодают. Но им же предлагали уйти под руку Игмалиона? Предлагали. Не захотели, силой решили отобрать. Что ж, пусть теперь пеняют на себя.
"Мд-а-а… - протянул Посох. - Много я видел наивных дураков, но таких как ты, видеть еще не доводилось. Это же надо такую чушь нести…"
"А что я не так сказал?! - возмутился Кенрик. - В чем я не прав?!"
"Да во всем… Ты судишь о том, в чем совершенно не разбираешься, причем судишь со своей колокольни, считая себя априори правым. Для начала попробуй поставить себя на место человека, который день и ночь надрывается, но при этом не может прокормить своих детей просто потому, что негде вырастить достаточно еды для этого. А в соседней стране куча свободной земли, которую никто не возделывает, соседи сидят на ней как сыч на ветке - и сам не гам, и другому не дам. Простые люди может и согласились бы с тем, что этот сосед возьмет их под свою руку - им безразлично, кому платить налоги. Хоть и не всем. Однако, есть еще и правители, которые ни за что не захотят делиться ни прибылью, ни властью с кем бы то ни было. Вот они-то и направляют недовольство и гнев голодных людей в нужное им русло. И люди идут умирать ради них, а не ради своих детей, как им вбили в голову".
"Вот же сволочи! - сжал кулаки юноша. - Да их давить надо!"
"Надо, - согласился Посох. - Вот только кто давить будет?"
"Ну-у-у…"
"Вот тебе и ну! Сам ручки замарать боишься, а туда же".
"Понадобится - замараю!" - отрезал Кенрик.