- Проследите, чтобы начальник Оуэн не покинул здание до того, как я поговорю с ним. Это важно. Используйте все доступные средства.
Я пожал плечами. Это было вне моей власти. Все, что я мог сделать, - двигаться дальше и доверять инстинктам.
Хотя Сэйлс и просил у меня всего пять минут, казалось, по какой-то странной причине ему не хотелось начинать разговор. Я сел за стол напротив него и смотрел, как он нервно листает блокнот.
- Ты, наверное, знаешь, что девушка умерла, - наконец, подняв голову, сказал он.
- Я ожидал этого. Когда?
- Полчаса назад. После этого я кое о чем подумал. И сделал много тестов. Времени на проверку особо не было, но, думаю, она умерла по психосоматическим причинам, шеф.
- В это трудно поверить, - ответил я. - Расскажи поподробнее.
- Ее состояние было абсолютно нормально согласно всем количественным и качественным анализам. Мне кажется, ее убило внушение.
- Но как?
- Знаешь, можно загипнотизировать человека, дотронуться до его руки куском льда и сказать, что это был раскаленный металл. И появятся следы от ожога. Большинство физических симптомов можно вызвать внушением. Насколько я могу судить, девушка умерла от обезвоживания и асфиксии.
- Мы давали ей воду и кислород.
- Она не знала, что это кислород. Она даже не знала, что вообще дышит. Итак, ее мышечные рефлексы были парализованы, и... она умерла. Что касается увлажняющих процедур... - Сэйлс озадаченно покачал головой. - Звучит безумно, но, думаю, наша ошибка заключалась в том, что мы давали ей воду, считая ее обезвоженной. Шеф, как близко вы подходили к озеру? Вы уверены, что там вода?
В моей голове снова прозвенел звонок. Вода? Вода? Конечно, это не вода, по крайней мере, не такая, как мы представляем ее себе.
- Пока я об этом не подумал, - продолжал Сэйлс, - то не мог понять, как она дышит под водой. Теперь, кажется, я кое-что начинаю.... Люди не могут дышать жидкостью, но в ней могут находиться... ну, какие-нибудь искусственные изотопы, позволяющие это делать. К тому же, что-то свело девушку с ума. Думаю, она была сумасшедшей. Можешь считать это вариантом шизофрении. Или одержимости, если хочешь. Ее сознание было полностью затуманено и порабощено... чем-то еще. - Он постучал пальцем по столу и затем, резко подняв голову, добавил. - Я взял образцы озерной... воды. Из ее тела. Это не вода. Возможно, когда-то это была вода, но сейчас она смешана с другими соединениями. Вещество кажется полуживым. Не протоплазма, но очень похоже. Я не смог выпарить или расщепить его никаким химикатом из тех, что уже опробовал. Там есть следы гемоглобина. Вообще, вещество во многом похоже на кровь. Но, - и это важно, шеф, - я не нашел ни одного лейкоцита. Понимаете, что это значит?
Я покачал головой.
- Одним из основных последствий нахождения организма в зоне с высоким уровнем радиоактивности является снижение количества лейкоцитов, что делает субъект более уязвимым к инфекциям. Число полиморфно-ядерных лейкоцитов уменьшается в той же пропорции. Это аксиома. Но вы, конечно, понимаете, о чем это говорит?
Я опять покачал головой. Во мне зарождалась глубокая тревога, но, прежде чем действовать, мне нужно было его выслушать. Я знал, что придется действовать. Думал, что уже знаю, что стану делать после того, как покину помещение. Но хотел сначала дослушать рассказ до конца. Я сделал жест, чтобы Сэйлс продолжил.
- Я заметил еще кое-что в... буду называть это вещество водой, - осторожно сказал он, - в воде присутствует значительное количество бора и лития. Конечно, вся зона Кольца находится под постоянным воздействием различных излучений, но для нас сейчас важны жесткое электромагнитное излучение и атомная радиация, потому что они участвуют в биологических реакциях. Наверное, вы помните, что бор и литий обычно вбирают в себя эффект от бомбардировки медленными нейтронами, так что организм, подобный озеру, получит очень высокую дозу облучения тем видом радиации, который оказывает на него наибольший эффект.
- Озеро - это организм? - повторил я.
- Думаю, да. До этого момента мы сталкивались лишь с эволюционировавшими и мутировавшими созданиями, в которых можно было распознать животных еще до того, как произошли изменения на генном уровне. Возможно, это происходит потому, что мутировавшие гены делятся медленнее, чем остальные и обычно проигрывают гонку за превосходство. Полной мутации, подобной... озеру, никто, в общем-то, не ожидал. Развитие такого организма слишком маловероятно. Но мы знали, что это может произойти. И, думаю, на сей раз мы столкнулись с чем-то действительно опасным. Большим, опасным и труднообъяснимым.
Я придвинулся к столу. Я знал, что надо делать. Сейчас? Нет, чуть позже. Внутри моего сознания, медленно раздвигались закрытые двери, открываясь все шире и шире, а на них давили толпящиеся воспоминания об опасности, которые теперь могли в любое время пробиться через преграду.
- Забудь обо всем этом на какое-то время, - сказал Сэйлс, его выражение лица резко изменилось. - Я побеседовал с девушкой до того, как она умерла. Прежде, чем дать заключение, я хотел учесть обе точки зрения. Одну я уже изложил. Вторая - то, что сказала девушка. Они совпадают. - Сэйлс задумчиво посмотрел на меня. - Мне пришлось выключить ее сознание вплоть до самого низкого уровня, при котором она еще могла что-то сказать, - сказал он, - прежде чем я сумел пробиться через внушение, убившее ее. Она не знала, что разговаривает со мной. У меня было мало времени, - она умирала, пока говорила. Но из того, что она успела сказать, я сложил кусочки теории воедино. - Сэйлс помолчал. - Скажи мне, ты видел что-нибудь во время визитов на озеро, то, что заставило тебя подозревать, что оно, возможно... живое?
Глава 4. Голос озера
С ВНЕЗАПНЫМ ошеломлением, в памяти моей всплыло зрелище огромного глаза, пристально смотрящего на меня через бледный туман, пока я выписывал круги над Кольцом, когда мы с Дэвидсоном впервые прилетели туда.
Глаз был озером, огромной прозрачной линзой, поймавшей нас, как птиц в гнезде, и утащивгией вниз. Сила непреодолимого призыва, перетекающего из глаза в наши головы, походила на солнечный свет, попавший в темную комнату.
- Нет, - хрипло ответил я. - Нет, я ничего не видел. Продолжай.
- Какое происхождение имеет озеро, я никогда не узнаю, - сказал Сэйлс. - Но, вероятно, какая-нибудь молекула, например, ген, одна из многих молекул в зоне Кольца, подверглась высвобождению энергии, когда мимо пролетела вторичная заряженная частица и превратила ее из гена во... что-то другое. Нечто, которое растет и растет и растет. Большую часть времени, оно, наверное, развивалось под землей. Думаю, организм полностью созрел, когда образовался провал, выставивший его на свет и всеобщее обозрение. Это удивительный организм развился в такие формы, которые мы, вероятно, никогда до конца не поймем, - мрачно улыбнулся Сэйлс. - Если нам повезет, мы так и останемся в неведении. Но могу сказать одно: оно знает, что находится в опасности. Вероятно, электрические импульсы наших мозгов задевают воспринимающие струны в его... организме. И оно поняло, что должно защитить себя, причем как можно быстрее. Но озеро обладает одной фатальной слабостью. Поэтому, думаю, мы сможем уничтожить его. Судя по тому, как организм сражается с нами, я считаю, что он знает об этой слабости.
Сэйлс прервался и посмотрел на меня так странно, что я чуть было не начал действовать именно в эту безмолвную секунду. Но, как только я напряг мышцы, чтобы встать, он снова заговорил: